— Но причём здесь эта книга? — совершенно искренне удивился Дарранд.

— Видишь ли, она передавалась только по женской линии и предназначалась для дам, которые угрожали душевному спокойствию женщин семьи Стаффордов. Она носила тайное название «Рецепты для соперниц» и любезно передавалась разлучнице, а там уж как получится — выживет или помрёт. Решение предоставлялось небесам или, — мисс Фейси выдержала паузу и злорадно добавила: — Высшей справедливости!

Дарранд ошеломлённо молчал.

— В первой части книги содержались просто рецепты, — пояснила мисс Фейси, — а во второй части — рецепты, состоящие из абсолютно безобидных компонентов, но в сочетании и дозировке, приводящей к ужасающим последствиям. Леди-соперница выбирала понравившийся ей рецепт и…, как я уже говорила, выживала или умирала, а иногда, если это был кулинарный рецепт, вместе со всей семьей.

— Вендетта какая-то!

— Средние века, жестокость, дикость, — пожала плечами мисс Фейси.

— И ты дала эту книгу Эдне!

— Да, — кротко промолвила мисс Фейси, — и, судя по всему, она выбрала рецепт из второй части, так что — Высшая справедливость …

Дарранд вскочил и угрожающе поднял кулак.

Мисс Фейси вжалась в спинку кресла и зажмурилась, ожидая удара. Секунд через десять она услышала лёгкий шум, открыла глаза и к своему облегчению увидела, что Дарранд снова сел в кресло и странно спокоен, а его лицо выражает деловую сосредоточенность.

— Кто-нибудь ещё знает о секрете этой книги? — наконец подал он голос.

— Я дала слово молчать, — возмутилась мисс Фейси.

— А я возвращаю его, — Дарранд поднялся со своего места, подошёл к мисс Фейси, взял её за руку и почти дружелюбно добавил: — Более того, Кассандра, ты получишь очень неплохие деньги, если поделишься тайной этой книги со всеми городскими сплетницами. Видишь ли, — продолжил он, — ценность антикварной вещи резко повышается, если с ней связана какая-нибудь таинственная история, а здесь их хоть отбавляй.

— Но я не собираюсь продавать эту книгу!

— А кто тебе сказал, что ты будешь продавать её? Джейн отказала тебе книгу по завещанию или передала её при свидетелях?

Мисс Фейси растерянно молчала.

— Вот видишь, я — законный наследник и сделаю с этой книгой всё, что захочу!

— И не побоишься взять её в руки? — почти прошептала мисс Фейси.

— Ещё расскажи мне о Высшей справедливости! — Дарранд откровенно издевался над старой леди. — Джейн мертва, с Эдной, как это ни печально, покончено, но она была самым слабым звеном и могла проговориться. Теперь же это исключено. Тебе же, моя заплесневелая прелесть, никто не поверит. Я здоров, свободен и возможно разбогатею. Так что не трать времени и тащи сюда книгу!

Мисс Фейси на некоторое время застыла, а потом послушно побрела в фонд. Отсутствовала она так долго, что Дарранд уже начал терять терпение. Наконец, слегка запыхавшаяся, она появилась в дверях.

— Мне самой не достать её, слишком высоко.

По длинным коридорам она провела Дарранда в большую комнату, уставленную высоченными стеллажами, и показала на верхнюю полку одного из них, где мерцал тусклым золотом фолиант с рецептами.

Дарранд подтащил огромную стремянку и стал осторожно подниматься. Когда он, наконец, смог дотянуться до вожделенной книги, стремянка резко покачнулась. Дарранд ухватился за стеллаж, потянул его на себя и рухнул на каменный пол.

Прибывшие по вызову мисс Фейси почти одновременно полицейские и врачи «скорой помощи» увидели огромную пирамиду книг, из-под которой торчал внушительный мужской ботинок. Мисс Фейси с независимым видом стояла рядом. Молодому врачу из «скорой помощи» даже показалось, что он слышит лёгкое насвистывание.

— Дарранд там, — кивнула она на пирамиду.

Прошло не менее пяти минут, прежде чем откопали Дарранда. Последней книгой, которую сняли с его головы, была книга рецептов семейства Стаффордов.

— Какая нелепая смерть! — обратился врач к полицейскому.

— Такая же нелепая, как у его жены, — ответил тот и покосился на мисс Фейси.

— О, да, — ответила она и слегка поморщилась. У неё болели руки. Стремянка оказалась слишком тяжёлой.

Муниципальное казино в Ницце, что во Франции, относится к числу тех зданий, которые, казалось бы, можно встретить не на мировом курорте, куда ездят богачи и знаменитости, а в каком-нибудь фильме ужасов или триллере покруче. Не буду спорить, лет сто назад, возможно, оно и могло похвастаться парочкой просторных концертных залов, где пели самые сладкоголосые дивы, и внушающей уважение и трепет приставкой «гранд». Но с тех пор прошло так много лет, что о них не помнят даже самые древние старожилы.

В наши дни картина изменилась до неузнаваемости. На втором этаже величественного и мрачноватого здания сейчас размещаются казино, ночной клуб и модный ресторан. Там всегда шумно и многолюдно, в глазах рябит от вечерних нарядов дам и их многотысячных драгоценностей, от белых манишек и чёрных фраков их спутников. На первом собирается публика попроще и победнее. Чтобы попасть в зал с рулеткой, нужно пройти по грязному и слабо освещённому коридору. Здесь играют в ту же рулетку, только значительно проще. В ней используются лишь девять цифр — от одного до девяти, крутят обычный резиновый мячик вроде тех, какими играют в гольф, а шансы выиграть, говорят, составляют семь к одному. Никому нет никакого дела до внешнего вида игроков, так что здесь днём с огнём не отыщешь фрака или смокинга. Можно прийти без галстука или даже в трусах, лишь бы были деньги. Никто не обратит внимание на ваш наряд. Всем наплевать, потому что вокруг не идёт, а кипит игра!

Замечу сразу: так сложились обстоятельства, что второй этаж был мне не по карману. Мои финансы, как говорится, пели романсы. Их состояние было настолько плачевно, что мне не оставалось ничего иного, как попытать счастье в рулетку для бедных. Чтобы вы поняли, как мне не везло, скажу, что в довершение ко всему, направляясь на игру, я ещё и заблудился. В полутьме, похоже, свернул там, где следовало идти прямо, и очутился в каком-то узком и совсем тёмном коридоре, явно не в том, который вёл к игровому залу. В своё оправдание могу сказать, что в тот вечер я изрядно заправился французской шипучкой, хотя пьяным не был: на ногах стоял крепко, да и язык не заплетался. Я зажёг спичку и попытался оглядеться по сторонам. Оказалось, что я почти вплотную подошёл к плотным чёрным шторам, из-за которых доносился какой-то глухой шум.

Когда спичка догорела до конца, и пламя ужалило пальцы, я негромко выругался и зажёг новую. Потом подошёл к шторам и, раздвинув их, увидел маленькую дверь. Стоило мне её открыть, как меня едва не оглушил шум, царивший в игровом зале. От самой комнаты меня сейчас отделяли ещё одни шторы. Я осторожно посмотрел в щель и сразу понял, что, как и думал, это не главный вход. Прямо передо мной находилась стойка с кассой.

Покачав удивлённо головой, я развернулся и направился назад. Вышел в главный коридор и в конце концов всё же нашёл дверь, ведущую в игровой зал. Я заплатил франк и погрузился в рай любого азартного игрока. Фрэнки нигде не было видно, хотя, по правде говоря, я и не ожидал его здесь встретить. Ему сейчас наверняка было не до рулетки, у него было дело важнее и приятнее. Я сделал несколько ставок и, как и следовало ожидать, проиграл. И хотя мой проигрыш составил всего несколько десятков франков, потеря была вполне ощутимая для моих поющих романсы финансов.

От выпитого ранее шампанского меня слегка замутило, и я решил вернуться в гостиницу. Настроение, сами понимаете, у меня в тот вечер было не из самых лучших. Не найдя Фрэнки в номере, я ещё больше разозлился.

Днем мы с ним заметили на пляже рослую блондинку из Голландии в крошечном бикини. Я был уверен, что приз достанется мне, потому что Фрэнки на пляже был мне не соперник. Когда он снимал одежду, то производил не самое приятное впечатление — одна кожа да кости, посмотреть не на что. Я же весил под центнер, причём это был центнер не жира, а очень даже неплохо натренированных мышц.