Следов было много, но все они явно принадлежали парням. Кребс обратил внимание, что со следами в обуви перемешались следы босых ног. Значит, они все же купались. Зайти в ледяную воду в такой холодный день могли только ненормальные!

Дрожа от волнения, полицейский закурил и велел себе успокоиться. Доказательств, что здесь была девушка, он пока не нашел. Только двое парней, у которых явно не все дома. Но как тогда быть с сиденьем «мустанга»?

Попыхивая сигаретой, Пит Кребс внимательно оглядывал поверхность пруда. Только сейчас он увидел в сгущающихся сумерках, что почти в центре пруда что-то плавает. Приглядевшись, понял, что это салфетки для лица или какое-то бумажное полотенце. Ну и что? Люди часто оставляют после себя мусор.

Затем Пит заметил на поверхности воды еще какой-то маленький черный предмет, похожий на веточку. Он выбросил окурок в воду и начал что-то искать в кустах. Через минуту вернулся с веткой метров пяти в длину. Увы, она оказалась слишком коротка, чтобы достать то, что плавало в пруду.

Чертыхаясь и проклиная свою судьбу, Кребс разулся, снял носки, закатал брюки до коленей и осторожно вошел в воду. Для того, чтобы достать черный предмет, ему пришлось зайти в пруд по пояс. Наконец он держал в руке черный карандаш для бровей.

Пит долго стоял в воде, не обращая внимания на холод. Карандаш для бровей, конечно, мог принадлежать и парню, но те двое к таким явно не относились. Значит, он принадлежал девушке или женщине. Со временем карандаш должен был утонуть. Карандаш плавал на поверхности, поэтому, сделал вывод Кребс, в воду он попал совсем недавно.

Пит Кребс вернулся к машине. Он связался по рации с помощником шерифа и рассказал о странной парочке.

— Проверь для начала «мустанг» с номером «JO-15788», — попросил Кребс. — Очень хочется узнать, кому он принадлежит. И наведи, пожалуйста, справки о старом красном «шеви». Его номер «WY-203354»…

— Пит, — прервал его помощник шерифа. — Что они натворили?

— Купались в парке.

— Купались в парке? — не понял помощник шерифа.

— Задержи их пока по этому обвинению, а я обыщу пруд.

Яркое весеннее солнце, лишенное тепла за долгие зимние месяцы, вновь набирало силу, отражаясь в окнах ставропольских обывателей и витринах дорогих магазинов Воронцовской улицы. «Ювелирный салон» Ицхака Ароновича Лейба, несмотря на удобное для торговли время, посетителей в этот час не принимал.

В слабо освещенном торговом зале, на диване и частью на стульях, расположились: сам хозяин заведения, его управляющий — Петр Иванович Абрикосов, молодая приказчица Ольга Капелька и помощник начальника сыскной полиции Антон Филаретович Каширин с двумя нижними чинами.

В углу комнаты, не вмешиваясь в ход расследования, с отрешенным видом, на старом венском стуле сидел присяжный поверенный Ардашев и от нечего делать разглядывал на потолке паутину. Атмосфера была накалена до предела. Замещавший внезапно захворавшего Поляничко тридцатипятилетний Каширин сразу «понесся с места в карьер».

— Итак, господин Абрикосов, при каких обстоятельствах вы обнаружили пропажу поступивших вчера ювелирных изделий? — стараясь придать голосу начальственную надменность, постукивая папиросой о коробку «Явы», полицейский в который раз задавал один и тот же вопрос управляющему.

— Как я вам уже объяснял, утром ровно в восемь я открыл магазин и прошел к витринному столу, в запертом отделении которого хранились полученные вчера от курьера с московского поезда ювелирные изделия, заказанные нашими клиентами. Ящик с коробкой валялись на полу. Каких-либо следов взлома наружных дверей не было. Содержимое сейфа осталось нетронутым. В этом вы легко можете убедиться самостоятельно, замок — на подоконнике.

— Это я уже слышал. Вы мне поясните, почему вы не убрали ценности в сейф, как того требует порядок? — не унимался Каширин.

— Я позволю вмешаться, — встав со стула, проговорил хозяин заведения, Ицхак Лейб. — Видите ли, господин полицейский, лишь я один знаю код, да и ключ от сейфа только у меня. Каждый раз после закрытия мы убираем в него все драгоценности. Так поступили и на этот раз. Но поезд с курьером пришел около девяти часов вечера, когда меня в магазине уже не было, поэтому Петру Ивановичу ничего не оставалось, как положить товар в ящик стола и замкнуть. Слава богу, содержимое сейфа осталось в целости и сохранности. Все-таки немцы умеют изготавливать надежную технику. Да и на случай кражи или пожара, мы застрахованы в Южно-российском товариществе «Братьев Астоцких».

— Кто, позволю поинтересоваться, кроме вас, уважаемый Ицхак Аронович, имел ключ от входной двери? — выпустив в потолок струю ароматного дыма, допытывался сыщик.

— Только Петр Иванович.

— Ну вот что, господа. Давайте поставим все точки над i. Если снаружи проникнуть никто не мог, а управляющий был последним, кто покинул торговый зал, и первым вошедшим в него утром, то к величайшему моему сожалению, я вынужден провести обыск в квартире господина Абрикосова, поскольку он является единственным подозреваемым по этому делу, ну и затем, как говорит полицмейстер, я предъявлю corpus delicti, — потирая руки в предчувствии скорой развязки, закончил Антон Филаретович.

— А может, не стоит так спешить? Мне, например, до сих пор непонятно: кто кроме приказчицы, управляющего и хозяина магазина мог знать о прибытии курьера с дорогостоящей посылкой? — откуда-то из полумрака донесся спокойный голос Ардашева.

— Я только что сам хотел задать этот вопрос. И вообще, на каком основании вы здесь находитесь? Начальник мой, добрая душа, все вам прощает. А я эти штучки адвокатские терпеть не собираюсь. Слава богу, тут пока еще не судебное заседание, — горячился сыщик.

— Господин Ардашев находится здесь по моей просьбе. Поскольку потерпевшей стороной в этом деле являюсь я, то позвольте мне решать, кому в моем магазине надлежит находиться, уважаемый господин полицейский, — возмутился Лейб. — Что же касательно вашего вопроса, то все наши заказчики были оповещены, что именно сегодня они могут получить желаемые изделия. А их было пятеро: госпожа Дробязина, губернская секретарша, ждала перстень с зеленым брильянтом от фирмы «Бушерон», господин Завадовский, преподаватель здешней гимназии, заказал золотую брошь в виде паука от Картье, настоятель Евдокиевской церкви, что на Ташле, — серебряный крест с лазуритами, городская управа — золотую цепь от Тиффани для подарка нашему достопочтенному садовнику Новаку к его шестидесятилетию. Ну и, наконец, офицер Самурского пехотного полка, штабс-капитан Мазаев, ожидал два обручальных кольца, для него и моей служащей. Увы, Оленька, вынужден раскрыть секрет вашей будущей помолвки раньше времени, — извинительным тоном обратился к подчиненной хозяин магазина.

— Значит, все эти люди должны сегодня придти за покупками? А кто не придет, тот и есть злоумышленник? — размышлял вслух Каширин. — Тогда так, обыск на квартире Абрикосова временно отменяется. Всех попрошу остаться здесь, и давайте дождемся ваших визитеров, кроме, естественно, батюшки и представителя городской управы, кои вне подозрений.

Полицейский подошел к массивной входной двери и открыл ее вставленным изнутри ключом.

— Скажите, господа, а что за люк на потолке? — указывая концом трости, поинтересовался Клим Пантелеевич.

— Нет надобности даже отвечать на такой вопрос, господин присяжный поверенный, — снова напрашивался на грубость полицейский. — Вам должно быть видно, что крышка люка вся заплетена паутиной, стало быть, через нее никто не мог забраться, — торжествуя победу, сыскарь выдавил из себя улыбку, скорее напоминающую гримасу.

— И все-таки, я хотел бы получить ответ на свой вопрос, — настаивал Ардашев никакого внимания не обращая на чиновника.

— Конечно, Клим Пантелеевич. Там действительно лаз на чердак. Но мы даже его не замыкаем. А зачем? Ведь все хранится в сейфе, да и высота приличная — потолки в семь аршин, — оправдывался управляющий.