— Док, живите сами и давайте жить другим, — пошутил Бад. — Надеюсь, вы не собираетесь уменьшить население нашего славного городка?

Ранкин дежурно улыбнулся плоской шутке и повторил:

— Извините, ребята. Никак не могу…

— Ладно, — разочарованно вздохнул Бад. — Тогда мы пошли… Как Ирен?

— Ирен? — рассеянно переспросил доктор. — Прекрасно. Лучше не бывает. Поехала к друзьям в Олбани на одиннадцатичасовом поезде.

— На одиннадцатичасовом поезде? — удивился Бак. — В Олбани?

— Разве я сказал Олбани? — спохватился хозяин. — Она поехала в Уотертаун.

— Зачем? — поинтересовался Бак. — У нее там друзья?

— Миссис Слейтер, — кивнул Ранкин. — Они были соседями много лет назад. Миссис Слейтер до сих пор живет на Сикамор-стрит. Ирен выросла в доме на этой улице и провела в нем всю свою юность.

— Говорите, миссис Слейтер? — недоуменно пожал плечами торговец недвижимостью. — Была соседкой Ирен? Наверное, речь шла не об Уотертауне, а о каком-то другом месте.

— Вчера Ирен получила от нее письмо, — терпеливо объяснил доктор Ранкин, которого гости начали немного раздражать. — Если не ошибаюсь, эта миссис Слейтер однажды присматривала за ней, когда мать Ирен попала в больницу.

— Не может быть, — упрямо покачал головой Бад.

— Ирен мне сама вчера вечером сказала, — начал заводиться доктор Ранкин. — Конечно, прошло много лет…

— Послушайте, док, — перебил его Бак. — Дело в том, что мы с Бадом выросли в Уотертауне и всю жизнь знали стариков Ирен. Каждый раз, когда там бываем, заглядываем к ним в гости. У них никогда не было соседки по имени Слейтер.

— Может, она снова вышла замуж, — не сдавался Ранкин. — Может, у нее раньше была другая фамилия.

Бад уверенно покачал головой.

— А когда Ирен пошла на станцию? — спросил Бак.

— Около четверти часа назад.

— И вы не отвезли ее? — удивился Бак. — Она пошла пешком?

— Нет, не отвез, — покачал головой доктор, — потому что у меня были дела в подвале. Она пошла пешком.

— Мы шли по Мейн-стрит, — пожал плечами Бак, — но не встретили ее.

— Значит, она пошла через поле, — предположил доктор Ранкин.

— Да кто же потащится по узкой неровной тропинке с чемоданом? — возразил Бак.

— Она захватила только небольшую сумку, — терпеливо объяснил доктор. С каждой минутой ему было все труднее сохранять спокойствие и приветливость.

Но торговец недвижимостью продолжал удивленно качать головой. Друзья обменялись многозначительными взглядами, потом посмотрели на кирку и только что зацементированный пол.

— Господи!.. — неожиданно воскликнул Бак, как будто увидел что-то важное.

— О Боже! — подхватил Бад, словно прочитав мысли приятеля. — Вот уж не ожидал от вас такого!

— Ребята, что вы мелете? — начал злиться доктор. — На что вы намекаете?

— Родник!.. — фыркнул торговец недвижимостью. — Как же я сразу не догадался, что никакого родника нет и в помине, что все это только предлог.

Ранкин растерянно посмотрел на пол, на кирку, на встревоженные лица друзей. Потом его лицо побледнело.

— Или я, или вы сошли с ума, — решительно заявил он. — Вы хотите сказать, что я… что Ирен… моя жена… о, замолчите! Убирайтесь! Идите к шерифу. Пусть идет и копает… Катитесь ко всем чертям! Чтобы через минуту вашей ноги здесь не было!

Бак и Бад, неловко переминаясь с ноги на ногу, снова переглянулись.

— Выкладывайте! — приказал доктор. — Что у вас на уме?

— Ну я не знаю… — неуверенно протянул Бад, стараясь не встречаться взглядом с хозяином.

— По правде говоря, у него есть основания… — задумчиво проговорил Бак.

— Бог все видит! — поддержал друга Бад.

— Это точно, — кивнул Бак. — Мы-то с тобой знаем, но попробуй убедить в этом присяжных. Там нередко попадаются такие твердолобые типы, что будут говорить на черное — белое, и им хоть кол на голове теши — все равно не убедишь.

— Что вы несете? — простонал Ранкин, обхватив руками голову. — Какие основания? Какие присяжные? Какое черное и белое?

— Доктор, вы же сами все прекрасно понимаете, — пожал плечами Бак. — Согласитесь, все это произошло очень неожиданно. Нам нужно подумать. Вспомните, мы с самого начала были вашими друзьями.

— Да, друзьями, — кивнул торговец недвижимостью, — но нам нужно подумать. Согласитесь, дело очень серьезное. Может, у вас и были основания, но закон есть закон. С ним лучше не шутить. Нас могут обвинить в сообщничестве и посадить за решетку. Не знаю, как Баку, а мне не хочется отправляться в тюрьму.

— Что вы там говорили об основаниях? — едва слышно пробормотал Ранкин, у которого голова шла кругом.

— Говорили, — кивнул Бак. — Вы наш друг. И если ваши действия можно оправдать…

— Нужно что-то придумать, — перебил его Бад.

— Оправдать? — недоуменно повторил доктор Ранкин. — Что оправдать? О чем вы говорите?

— Рано или поздно вы бы все равно узнали, — тяжело вздохнул Бак. — Так что…

— Конечно, вы могли узнать и от нас, — согласился Бад. — Но с какой стати?..

— Да, могли, — пожал плечами Бак. — И мы чуть было не рассказали… Пять лет назад, еще до вашей свадьбы. Помните, вы уезжали тогда на полгода? Когда вы вернулись, мы хотели намекнуть. Помнишь, Бад?

— Конечно, помню. Смешно, — тяжело вздохнул Бад. — Я советовал вам не покупать дом Джессопа, но женитьба совсем другое дело. Хотя, наверное, нужно было тоже предупредить. Кто знает, может, тогда все вышло бы по-другому…

— Да, пожалуй, мы тоже здорово виноваты, — согласился Бак. — Наверное, нужно было вас предупредить…

— Мне пятьдесят, — сказал доктор. — Наверное, я слишком стар для Ирен.

— Даже если бы вам был двадцать один год и вы были Джонни Вейсмюллером, ничего бы не изменилось, — печально пожал плечами Бак. — Против природы не пойдешь.

— Многие считают, что жена Ирен не самая хорошая, — вздохнул доктор Ранкин. — Может, оно и так. Ирен молода и полна жизни…

— Да бросьте вы, док! — резко оборвал его Бак, не сводя взгляда с пола. — Что вы еще защищаете?

— Все люди разные, у каждого свой характер, свои привычки и желания, — продолжил рассуждать доктор, проведя по лицу рукой. — Я, пожалуй, сухой и скучный человек, а Ирен — веселая жизнерадостная девушка.

— Вам виднее, — хмыкнул Бак.

— Хозяйка из Ирен никудышная, согласен, — сказал доктор Ранкин, как будто не слышал язвительной реплики. — Ну и что? Умение вести хозяйство не единственное, что нужно мужчинам от женщин. Ирен наслаждается жизнью.

— Это уж точно, — усмехнулся Бак.

— Это мне в Ирен больше всего и нравится, — признался доктор, — потому что сам я — полная противоположность. Она не отличается блестящим умом. Не буду спорить: если откровенно, Ирен даже немного глуповата. А мне, знаете ли, плевать! Женщине ум ни к чему… Ленива? Да. Неорганизованна? Тоже согласен. Ну и пусть! У меня этой организации хватит на двоих… Главное — Ирен живет в свое удовольствие. Это прекрасно, и в этом нет ничего плохого. Она как ребенок…

— Все правильно, — согласился Бак, — если бы, кроме этого, больше ничего не было.

— Вы хотите сказать, что что-то есть, — медленно проговорил доктор Ранкин, поворачиваясь к нему.

— Весь город об этом знает, — смущенно подтвердил Бак. — Можете спросить кого хотите.

— Приличный мужик приезжает в маленький городок и женится на самой настоящей… шлюхе, — с горечью произнес торговец недвижимостью. — И никто не остановил его. Все только молча смотрели, тайком посмеивались и называли дураком.

— И мы с тобой, Бад, ничем не отличались от остальных, — виновато проговорил Бак.

— Мы велели ей угомониться, — не согласился с другом Бад. — Мы предупредили ее, чтобы она перестала гулять… велели ей начать новую жизнь…

— Толку от наших предупреждений и приказов! Кто ее только не предупреждал!.. Но сейчас нашему терпению пришел конец. Когда речь шла только о водителях грузовиков…

— Мы никогда с ней не… были, док, — перебил приятеля Бад. — После того как вы приехали в город — ни разу.