- Можно и наоборот, - поспешила уточнить. - Я буду соблазнять, а вы сопротивляться, только скажите!

- Что за чай ты пила? - После секундной задержки уголок императорских губ дернулся в ухмылке. Он смеется надо мной? Я приоткрыла рот, но не успела и звука выдавить, как меня завертело, закружило в воронке перехода. Споткнувшись, ухватилась за стол в уже знакомых мне королевских покоях.

- У меня есть к тебе разговор, Амина, но я запомню твое приглашение, - император отвернулся, оставив меня без поддержки и зазвенев флаконами на одной из полок. Я зажмурилась, пытаясь поймать равновесие, как же здесь жарко! – Но придется тебя отрезвить…

Очень, очень жарко! Меня будто окунули в печку. И платье душит... Я запыхтела, упрямо пытаясь снять верхнее платье через голову. Застряла в рукавах, все-таки выпуталась и с облегчением сбросила мешающую тяжесть юбки.

Зашелестев, ткань опустилась аккурат к ногам обернувшегося дракона. Мне стало легко и хорошо, в моей голове шумел хмель, но звон выскользнувшего из пальцев императора флакона моментально вернул меня в горькую реальность.

Вдруг ясно вспомнилось, что я здесь не одна. И что теперь в одной ночной сорочке, являющейся нижним платьем, - той самой сорочке, которая так интригующе просвечивает.

И что мы наедине в спальне императора, тоже вспомнилось.

Вздрогнув, я заметила, как неуловимо потемнели глаза императора, и обхватила его руками за шею, сделав единственное и самое безумное, что пришло в голову. Все, что угодно, лишь бы отвлечь его от открывшегося вида.

Я зашарила рукой по столу, пытаясь сдернуть скатерть. План был прост и изящен: отвлечь императора поцелуем, а самой прикрыться хоть чем-то!

Но у императора было свое мнение на этот счет. Выдернув из моих рук скатерть, он отшвырнул ее в сторону, другой рукой притягивая меня ближе. Его пальцы впились в мою талию, сминая сорочку так, будто он с трудом сдерживал себя. Его прикосновения были яростными, почти ревнивыми, будто он наказывал меня за что-то…

Его губы смяли мои, требуя подчинения и опаляя неожиданной страстью. Я чувствовала сдержанность в его поцелуе и в то же время пламенное желание, пробежавшееся по моим венам.

- Что ж, разговор подождёт до завтра, - зловеще прошептал император.

Я пискнула, когда он внезапно разжал руки и подтолкнул меня в плечо, чтобы рухнула спиной на кровать позади. Волосы разметались веером по подушке, я утонула в матрасе, улавливая бешеные удары сердца в ушах.

- Для разговоров у нас вся ночь впереди, не правда ли? - Ладонь императора печаталась у моей головы, я ощутила вес мужчины, вдавивший меня в матрас.

Взгляд мужчины вспыхнул драконьим пламенем, подхватил меня в вихре чужих желаний. Император будто... стал другим. Как если бы на меня смотрел не он, а дракон, таившийся внутри него, и дракон вовсе не был таким сдержанным.

Почему-то чувствовала, знала: там, где император подавит свое пламя, дракон разожжет его до небес.

Кажется, я попалась…

Мои пальцы вдавились в плечо дракона, его поцелуи не позволяли вдохнуть. Я слегка выгнулась в пояснице, пытаясь вспомнить, почему должна бежать, но каждый поцелуй дракона кружил голову. Его рука с силой стиснула мое плечо, освобождая от ткани, его губы требовали ответа, опаляя пламенем.

Император не сдерживался, и не было воли его оттолкнуть. Его магия, как пьянящее вино, окрыляла, отдаваясь бешеным биением сердца в ушах. Я не позволила императору отстраниться, поглощая магию, словно нуждаясь в ней. Каждый глоток, как сама жизнь, эта магия согревала меня, дарила силы.

И пьянила еще больше, круша барьеры. В следующий момент это я настойчиво прижалась к мужчине, сама углубила поцелуй, его магия расцветала во мне непреодолимым желанием.

Я игралась с огнем и знала это. Рыкнув, император прижал мое запястье к постели, и все же отстранился, рассматривая меня потемневшими глазами. Пристально, выжидающе.

И совсем не так, как обычно. Вместо холода в его глазах стояло пламя, вместо вечной сдержанности - решимость, от которой затрепетало сердце.

- Уже пора сопротивляться? – с легким разочарованием прошептала я, но не вызвала и тени улыбки на его губах.

Впрочем, если бы кто спросил, сказала бы, что такому мужчине невозможно сопротивляться. Его сила сама по себе придавливала, лишала всякой воли. Прищурившись, он перевел взгляд на мои губы...

На этот раз его поцелуй не обжигал, но… отведя с моего лица волосы, он поцеловал меня медленно, глубоко, настойчиво. С головы до ног по мне пробежалась волна трепета. Часть меня знала, что должно следовать за такими поцелуями, прикосновение его губ было властным и чувственным, как самое сокровенное из обещаний. Его руки провели по моему плечу... по боку, сминая ткань.

От этих ещё невинных ласк меня бросило в жар, воздуха стало не хватать. Отвернув голову, открыла шею для поцелуев… судорожно вдохнула, запутавшись пальцами в его волосах, столь похожих на черный шелк. Какое сопротивление? Я и дышала через раз, жмурясь от вспышек удовольствия.

- Ты зря пришла... Амина, - он сжал мое запястье, опаляя дыханием ухо. Боже, какой у него красивый голос, мурашки по коже! - Но ведь ты не Амина, я прав?...

Нотка принуждения в голосе императора, требовательности, заставила нахмуриться. Боюсь, не слишком хорошо соображала. Кто такая Амина?

Меня словно выдернуло из тумана. Приподнявшись надо мной, мужчина смотрел выжидающе. Ах да, Амина это я. Точнее, мой чужой облик. Часто заморгав, облизала губы и растерянно скользнула пальцами по вырезу мантии императора, провожая собственные движения взглядом.

Я не должна говорить правды. За это меня казнят, но что если...

Что, если император поймет? Надежда всколыхнулась внутри, а возможно, нотка хмеля. Я подняла на мужчину взгляд и глубоко вдохнула. А быть может, просто прыгнуть с обрыва и будь, что будет?

Император подхватил меня однажды, не дав погибнуть, быть может, и сейчас - подхватит.

- Я не... - Я задохнулась, ощутив, что слова буквально застряли в горле. Они теснились внутри, распирая до боли, жгли душу. - Я не... Я из...

Я подавилась звуками. Слова не желали произноситься! Никогда не сталкивалась с таким, признание стояло комом в груди, растекалось ядом по моим венам. Хотела сказать все! Что я не Амина и не Айна. Что из другого мира. Что там, на горном плато, и сама не знаю, что произошло.

Что ему грозит опасность.

Но ни единого звука не сорвалось с моих губ, будто лавина, готовая сорваться вниз, но застрявшая на узком повороте.

- Ты не?... - нахмурился император, вытягивая из меня окончание фразы.

Если бы могла ее произнести! Лавина погребала меня под собой. Раздирала до боли, будто слова рвали душу в клочья. Это было так больно, что на глаза навернулись слезы.

- Я нехорошая девочка, - давясь совсем не теми словами, выдохнула я, едва не плача от бессилия. Меня словно что-то заставляло говорить другие слова, против моей воли, будто куклу в театре марионеток. - Я нехорошая девочка, меня надо наказать! Вы должны покарать меня за мой болтливый язык! Отшлёпайте меня! Боже!...

Это прозвучало так пошло, грубо и знакомо, будто Антей лично озвучил, что будет за любую попытку пойти против его замыслов. Я не понимала, что он сделал и как, но мое тело отказывалось говорить правду.

И вот я смотрела в глаза императора, сознавая, что обречена. Даже если захочу его предупредить, захочу сознаться - не смогу!

Мой язык будет говорить то, что велел демон. Рука писать то, что он прикажет.

Я оказалась в ловушке, мы оба. Стиснув в кулаке покрывало, я отдёрнула пальцы, ощутив, как то рассыпается прахом в моих пальцах.

- Вы должны ненавидеть меня, ваше величество, - выдохнула я. - Просто должны.

Он не удержал бы меня, даже если бы захотел. Оттолкнув мужчину, я проворно выбралась из-под него, торопясь все исправить.