– Ты опять покидаешь меня, Барка? – Она улыбалась, её взгляд сиял какой-то загадочностью. – А только вчера говорил мне, что больше никогда без меня никуда не отправишься!
– Да, Сибилла! Но я еду в Совет суффетов, не на какую-нибудь авантюру, которыми ты меня всегда коришь! – парировал он.
– Ну и что, разве я не твоя жена? Ты сам рассказывал, что твоя мать бывала на Советах! Я тоже мать твоего ребёнка! – подойдя к нему вплотную, сказала Сибилла.
У Карталона от слов Сибиллы пересохло горло. Он почувствовал какое-то головокружение от слов, произнесённых Сибиллой. Вдруг то, о чём совсем недавно он мечтал и что воспринималось им как мечта, оказывается явью! Он почувствовал себя счастливейшим человеком на свете и неизмеримая благодарность к Сибилле охватила его. Он подхватил её на руки, глядя ей в глаза.
– И ты скрывала это от меня? Когда? Когда ты это узнала?
– Ещё в Дракосе. Но решила не говорить тебе, пока не закончатся все несчастья, которые свалились на нас там, – смеялась она. Её лицо сияло от радости, видя реакцию Карталона, вызванную её словами. – Теперь ты возьмёшь меня в Совет?
– Бесспорно! Мы войдём в Совет, как в своё время мой отец ввёл туда гречанку из Мегар, объявив о своей женитьбе.
Карталон и Сибилла в сопровождении трёх воинов отправились в Совет суффетов. Совет суффетов находился в Старом городе, построенном первыми колонистами Карфагена. Старый город включал в себя торговый ряд и храм Иштар. Также в нём располагались несколько обрядных святилищ Бааля и Танит. Торговый ряд выполнял функцию, аналогичную римскому форуму, где вёлся торг всем товаром, имеющимся на складах торговцев. Старый город был полон садов и они отделяли его от остальных кварталов города. В нём было множество красивых зданий и портиков. В его архитектуре сказывалось влияние греческой культуры, но пытливый взгляд любующегося им выхватывал и финикийскую самобытность построек. Финикийцы, будучи интернациональным народом, брали в свою культуру всё, что казалось им полезным. Сибилла с интересом рассматривала красоты родного города Карталона.
Пройдя часть Старого города со стороны гавани, они попали в торговый ряд. Люди, давно не видевшие Карталона, не сразу узнали его. Видя, что идёт какой-то военачальник в сопровождении охраны и очень красивой женщины, они расступались в разные стороны, пропуская незнакомцев и провожая их вопросительными взглядами. Уже после прохода Карталона по ряду разнеслась весть о приезде Барки в город. Все были поражены красотой его спутницы с мечом на боку.
Войдя в базилику Совета, Карталон и Сибилла прошли в длинный коридор, ведущий в зал Совета. Наполовину пройдя его, они увидели вооружённых людей, стоящих на их пути.
– Мы рады приветствовать Карталона Барку, – обратился к ним начальник стражи. – Но дальше двигаться с охраной запрещено! Пусть твои воины останутся здесь!
Карталон кивнул головой своей охране, давая знак согласия, а сами продолжили свой путь одни. Войдя в предзальное помещение, которое обычно использовалось чиновниками города как место ожидания вызова в Совет, Карталон увидел двух жрецов Священной Касты, тоже, видимо, приглашённых в Совет. Они сидели за огромным столом в ожидании вызова. Напротив них стояли наполовину отпитые чаши с вином, которым жрецы скрашивали своё ожидание. На столе для ожидающих стояло несколько кувшинов с молодым вином и водой из подземного источника.
– С возвращением, Карталон, – обратился к нему старый жрец, – мы не виделись с тобой с того самого ночного штурма храма, что ты учинил много лет назад.
– Да, приспешники Молоха многих не досчитались после той ночи. Но после неё, насколько я знаю, у них поубавилось охоты мучить заложников! – припомнил Карталон.
Лицо старого жреца посерело от услышанных слов, но он сдержался от резких высказываний.
– Незачем вспоминать прошлое, Барка! Сейчас другие времена, другие задачи! – примирительно сказал жрец.
– Мне это как-то непривычно слышать от людей, всю жизнь охотящихся из-за угла за представителями моего рода! – подумав, сказал Карталон. – Но я рад, что в пору нависшей угрозы над нашей Родиной ты изменил отношение к пустой вражде.
– Обстоятельства нынешнего времени заставляют меня говорить так! Враг топчет нашу землю! Давай выпьем за победу над нашим врагом, осадившим Клупею! – жрец подвинул к Карталону один из стоящих на столе кувшинов с вином.
Карталон, взяв чашу, наполнил её вином из кувшина.
– А что твоя спутница не пьёт вина? – жрец вопросительно посмотрел на Сибиллу.
Карталон молча подвинул к себе стоящие недалеко кувшины с водой и наполнил Сибилле одну из чаш. В это время из зала послышался стук шагов. Они приближались, чётко отпечатывая каждый шаг по отполированному мраморному полу.
– Это идут за тобой, Барка, – заметил жрец, – ну, давай осушим наши чаши за победу и за помощь богов, благоволящих нашему городу, в достижении её! – Жрец припал к своей чаше губами.
Карталон, улыбнувшись Сибилле, залпом осушил свою чашу. Сибилла лишь прикоснулась к воде краями губ.
В эту минуту шаги стали громче, огромные ворота Совета суффетов отворились и из них вышел человек в ярко-красной одежде верховного жреца Священной Касты. Он остановился на пороге и произнёс:
– Карталон Барка, за все твои предательства, которые ты сотворил в этой жизни, за смерть моего брата, убитого тобой на Самосе, за все твои злодеяния, которые ты совершал вместе со своим мерзким родом нашему храму, защищающему город, ты приговариваешься Советом к смерти!
Эти слова были произнесены в торжественной, утверждающей форме. Сибилла от испуга и этой неожиданной тирады уронила свою чашу на пол. От резкого звука упавшей и разбившейся чаши Карталон повернул в её сторону голову.
«Что со мной?» – вдруг подумал он. В его глазах стояла двойная Сибилла. Он видел две Сибиллы, две разбитые чаши. Он не понимал, что происходит. В горле явно почувствовалась какая-то горечь. Он сделал шаг к Сибилле, но ноги не слушались его, они казались вросшими в пол… На его лице застыла улыбка…
…Гамилькон Ганнон высадился в порту Карфагена по срочному зову Совета суффетов. Он сошёл с галеры на берег, где его встречал представитель Совета Гидон Ганнон, брат Гамилькона. На лице брата была радостная улыбка и сияющие счастьем глаза.
– Ты сияешь радостью, как будто мы уже добились победы, – заметил Гамилькон. – Зачем я понадобился Совету?
– Как мне не радоваться, если умирают наши старые враги! – с той же улыбкой уточнил Гидон.
Гамилькон остановился и посмотрел на брата.
– Что, есть новости от Масарбала? Магон разбил римскую армию?
– Нет. От Магона нет никаких вестей! Он ушёл к Адису, – отвечал Гидон, продолжая сиять радостью.
Гамилькон разочарованно повернулся и пошёл вперёди своего брата.
– Тогда прекрати радоваться пока что нулевому успеху. Твоя чрезмерная улыбчивость заставляет меня усомниться в твоём здравомыслии! – Раздражение сквозило в его словах.
– Ты просто не знаешь предмета моей радости! Узнаешь его и я увижу такую же улыбку на твоём лице!
Гамилькон повернулся к Гидону.
– Не тяни, Гидон. Что произошло?
– Наш общий враг и недруг нашего рода, конкурент твоей славе великого адмирала, один из ненавистных нам Баркидов, Карталон, по обвинению Священной Касты в предательстве приговорён Советом суффетов узкого круга к смерти! Верховный жрец Агафон вызвался привести в исполнение приговор! Именно для этого его вызвали в Совет.
Гамилькон встал как вкопанный.
– Что?! – Его ум не мог принять и понять чудовищность происходящего. – Вы? Кучка жадных и завистливых подонков! Вы созвали Совет в неполном составе, не известив суффетов Баркидов и не дав им слова в свою защиту? Вы, кучка безмозглых и тупых скряг, приговорили к смерти человека, которого все вместе не стоите и пальца?!
Гамилькон схватил Гидона за грудки, его глаза налились гневом и яростью.
