— И? Как это все нам поможет? — спросил я, пытаясь не потерять нить мысли Дейма. Если честно, вся эта научно-фантастическая шелуха интересовала меня не сильно. Куда более важным было то, какие трудности эта хрень нам может доставить.

— В общем, ходили слухи, что живые организмы, находящиеся под воздействием этого самого поля, на протяжении нескольких поколений меняли свое строение таким образом, что становились чем-то вроде его приемников и конвертеров. Проще говоря, в теории они могли бы воздействовать с его помощью на материальный мир.

— Или на мозги людей, — встрял в разговор Рам, ехавший в первом броневике.

— И до этого мы еще дойдем, — спокойно сказал Дейм и, немного помолчав, продолжил. — Так вот, о воздействиях. Ученые, работавшие на той станции, разбили подобные способности на несколько классов. Слепой — человек, который не видит и никак не ощущает подобных полей. Они могут на него воздействовать, но он испытает на себе лишь отзвуки последствий этого самого воздействия. Зрячий первого класса — может ощущать эти самые поля и ощущать перемещение энергетических центров внутри них. Зрячий второго класса — может влиять на эти самые поля и передавать свое их восприятие другим людям. И зрячий третьего, наивысшего класса, может воздействовать с их помощью на физический мир.

— То есть двигать предметы силой мысли, менять температуру предметов и все в таком духе? — заинтересованно спросил Эрдих.

— А хрен его знает! Существование такого уровня учеными только предполагалось, когда я находился на той станции. Да и второй класс оставался под большим вопросом. Да, один парень у нас был, который вроде как мог влиять на эти поля и создавать свои копии, и даже на аппаратуре тогда регистрировались некие энергетические колебания, но получалось у него это далеко не всегда и часто против его собственной воли.

— То есть ты у нас относишься к первому классу? Что-то этакое чувствуешь, но по сути ничего толком сделать не можешь? — снова поинтересовался усатый.

— Вроде того. Могу определить источник возмущения, если он недалеко. На этом, наверное, все.

— Слушай, мозгляк, — в голосе брата Эдриха прозвучали подозрительные нотки, — ты тут так складно поешь сейчас, но мне до сих пор непонятен один любопытный факт. Как у тебя в голове не появилась ещё пара лишних дырок, если ты обладаешь таким количеством информации, к которой, по логике вещей, у простых смер… кхм… бессмертных не должно быть допуска? Тот факт, что после закрытия эксперимента Директорат вас всех не пустил в расход прямо на месте, выглядит как-то ну очень уж подозрительно.

— Да все просто. — Парень ненадолго замешкался, как будто что-то вспоминая. — Нас уже собирались переправлять на Деймон, чтобы стереть память и провести курс нейросоциализации, но тут появилась «Тень» Бермута и в мгновение ока уничтожила сопровождение нашего транспорта. Так я и несколько других участников этого эксперимента вместе с частью данных о нем оказались у него на борту. В самой лаборатории мне удалось увидеть и узнать на самом деле не так много. Это потом уже из украденных отчетов и собственных обрывочных знаний получилось собрать хоть сколько-нибудь вменяемую картину происходящего.

— Ладно, умник, — Эдрих скептически хмыкнул. — Как ты объяснишь нам все то дерьмо, что произошло на этой планете с тварями?

— Я не ученый. Могу лишь предположить.

— Да хоть бы и так.

— Помнишь, я говорил, что артефакты меняют окружающее пространство вокруг себя? Как живое, так и неживое. Так вот, есть мысль, что у этих самых уродов часто меняются поколения. И на каждое воздействует излучение этих самых артефактов, понемногу изменяя их. То, что мы видим сейчас — результат управляемой эволюции, длившийся довольно долго по меркам жизни этих зверей.

— Бред какой-то! — встрял в разговор Рам. — Пару лет назад они были всего-лишь безмозглыми крысами-переростками, у которых до кучи еще и отсутствовал инстинкт самосохранения. Не могли они за такой короткий срок измениться до неузнаваемости!

— Почему ты так уверен, что это вообще они? — задумчиво протянул Дейм, разглядывая свою винтовку. — А не какой-нибудь другой вид, их истребивший? А может эти уроды были в тот, первый раз, и именно они, используя свой псионический потенциал, гнали на нас орды обезумевших крыс. В теории они могли просто внушать им ужас больший, чем пушки нашего корабля. Кстати, командир, — парень уставился на меня, — где ваша зверушка? Думаю, она тоже может обладать некоей чувствительностью к этим полям и их возмущениям. В конце-концов, она как-то умудрилась выжить в мире, захваченном тварями-псиониками.

Твою налево. Я уже и думать забыл про Шельку. А ведь карман, в котором она сидит, полностью герметичен, и во время боя он, скорее всего, захлопнулся.

Я быстро открыл панель интерфейса и пробежался по настройкам костюма. Зараза, точно. Герметично закрыт. Ладно, прошло не так много времени. Может быть она еще и не успела превратиться в маленький пушистый трупик. Ну…

Панель на ноге с тихим шипением отъехала в сторону, обнажив черный провал кармана. Ничего. Ни «шельканья», ни какого-либо шебуршания, ни движения… Дерьмо.

Я осторожно запустил в него экзоперчатку и подцепил, судя по тем ощущениям, что передавал мне скафандр, некий совсем небольшой и легкий предмет. Есть. На ладони лежал черный комок с длинным пушистым хвостом. Лежал. Совершенно неподвижный. Все-таки…

Зверек чихул. Затем еще раз. И еще. Приоткрыл свои большие черные глаза, поднял мордочку и попытался встать на лапы. Однако в следующее мгновенье покачнулся, с тихим писком шлепнулся обратно на перчатку и открыл рот, натужно дыша. Еще бы чуть-чуть…

Фух… Слава богам. Было бы очень неприятно, если б она умерла.

Забавно. Я ведь и вправду переживал за ее жизнь куда больше, чем за парней, которых мне доверили. И мне ведь до сих пор совершенно плевать на того бойца, оставшегося на корабле, раненых солдат, и даже в целом на то, кто из этой экспедиции вернется. А тут чуть дыхание не перехватило… Надо будет потом наведаться к мозгоправу. Кажется, крыша начала немного подтекать.

— Ну вы, босс, даете. Чуть не замучали бедолагу. — Хмыкнул Рам. — Да уж, если б Дейм сейчас случайно не вспомнил… То выводить бы ее из спячки пришлось бы несколько дней.

— То есть, — недоуменно вскинул бровь я, — она бы не умерла, что ли?

— Нет. Организм разрабатывался с расчётом на максимальную выживаемость, так что при отсутствии воздуха эти зверки способны впадать в длительную спячку. Другое дело, что выводить их из нее приходится около недели, а если Дейм прав, то ее способности могут потребоваться нам в ближайшем будущем.

— Надеюсь, что нет, — коротко бросил я, поглаживая зверька между пушистыми кисточками ушей. Тот потихоньку приходил в себя и начинал с нескрываемым любопытством поглядывать по сторонам. — Меня не учили воевать с псиониками. Да и никакого оборудования для борьбы с такими тварями у нас нет. Так что, чем меньше мы с ними будем встречаться, тем больше шансов, что вообще вернемся на «Тень».

— Это верно, — вставил свои пять терринов Дейм, — тем более нам доподлинно неизвестно, сумели ли эти существа открыть для себя третий уровень способностей или пока нет. Второй, судя по тому, что мы видели, ими уже освоен довольно прочно.

— Да и об их подвидах мы пока знаем крайне мало, — снова подал голос Рам, — бегуны да подкопщики… Думаю, это далеко не все, что они нам способны показать.

— Типун тебе на язык! Мне хватило за глаза и за уши всего того, что было сегодня ночью. Больше как-то не хочется, — буркнул Эдрих.

— Ага, будто они твое мнени… — начал было Рам, но в этот момент салон машины резко качнулся вперед. Колонна остановилась.

— Что там? — спросил я у Селласа, едущего в первом броневике.

— Шеф, переключитесь на наши камеры и посмотрите сами. Думаю, вам стоит это увидеть!

Серая полоса старого, потрескавшегося асфальта разрезала зеленый ковер заливного луга, плавно переходящего в холмы. Небольшие солнечные зайчики гонялись друг за дружкой по прозрачному покрову водной глади, подступающему к невысокой, но основательной дорожной насыпи. Вдалеке раскачивали своими густыми кронами несколько низеньких, но весьма опрятных деревьев.