Я согласно кивнула.

«Марик» завязал у себя на поясе сумочку с усилителями и порцией ещё одного снотворного, чтобы так же виртуозно замести следы допроса, и мы выдвинулись в путь, оставляя Лилю подпитывать наши спящие иллюзии… на всякий случай.

Красться по тёмному коридору особняка, да ещё и с ребёнком на руках – задача не для слабонервных! Особенно, когда этот ребёнок ворчливо ругается сквозь сомкнутые челюсти:

– Что за ерунда? Я мог бы и сам идти.

– Эван, умолкни! – не выдержал первым Грегори, в очередной раз выглядывая из-за поворота безумно длинного коридора Мидоуз-холла. – Нам некогда ждать, пока ты справишься с короткими ножками своей иллюзии.

– Это всё потому, что я…

Слушая препирательства мужчин, один из которых – кот, а второй – ребёнок, я изо всех сил сдерживала улыбку.

«Ну, что за оболтусы? Нашли время! – подумала сначала, а потом поняла, что Грегори и Эван делают это специально. Хотят отвлечь меня, потому как накал давления на мои нервы был запредельным. Идти в покои «муженька» – совсем не одно и тоже, что протиснуться в спальню Сильвии! Тут и в восточное крыло прокрасться надо так, чтобы тебя никто не заметил, и на месте не оплошать! – Уф! Кажется, я уже начинаю уставать от этой поимки Тени! Быстрее бы всё закончилось, да я смогла, наконец, отчалить в светлые дали… подальше от ледяного Негрэша и его слишком горячего принца!»

Как будто чувствуя, что я подумала о нём, Эван повернулся ко мне и с завидной самоотдачей прильнул к моей груди.

– Боги… как же я завидую нашим будущим детям, – прошептал «Марик» более чем серьёзно.

Я чуть носом не полетела вперёд, запнувшись на ровном месте!

– Эй! – зашипел Злобик, отскакивая в сторону, пока я выравнивала корпус, возмущённо зыркая на невозмутимое лицо счастливого мальчика с чёрными волосами. – Ты что? Пьяная?! Иди ровнее! Млять! Мы же посыплемся, так и не начав расследовать!

Остаток пути единодушно решили пройти в гробовой тишине, а вот когда подобрались к хозяйским покоям, пушистый артефактор приказал ждать его сигнала и первым протиснулся в спальню Мидоуза.

Я поставила «Марика» на блестящий чистотой паркет. Так сказать, от греха подальше.

Было видно, что Эван хочет мне что-то сказать. Что-то значимое и неотвратимое. Но сейчас не время и не место это делать, поэтому только выразительно изучал мою фигуру, задерживаясь на стратегически важных для любой женщины местах.

Обычно я на такие взгляды реагировала крайне негативно, но сейчас… в глазах Эвана таилась страсть, не похоть. И эта страсть находила решительный отклик в моём теле, отзываясь на каком-то глубинном уровне желанием большего… желанием прикосновений, томных ласк и сладких поцелуев, как будто то, что творил со мной этот несносный мужчина в ванной комнате несколько часов назад – всего лишь крупица из того, что мне могут дать!

«Что сделал со мной этот дракон?! – сглотнула ком в горле, отворачивая голову к двери, за которой исчез Грегори. – Он как будто запретный переключатель дёрнул! Салтаната говорила о нём, о переключателе…» – Жрица сладостных утех уверяла, что стоит нам только раз позволить себе насладиться ласками мужчины, слегка помочь себе получить удовольствие, и врата в мир оргазма будет уже не захлопнуть. От одной только мысли, что Салтаната была права, мурашки побежали по коже.

– Эй, – сиплым шёпотом позвал фамильяр, призывая меня вернуться в реальность. – Живее. Он спит!

Я подхватила подол чёрного платья, выбранного по совету Злобика, чтобы не привлечь внимания в тёмном коридоре, если на нашем пути попадётся кто-нибудь из слуг или стражей, и ринулась в атаку.

Проделать то же самое, что я только что делала с Сильвией, мне не доставило никаких проблем. Магия в одно мгновение сорвалась с пальцев, как будто наша с ней связь тянется с детства, и я родилась обладательницей этой невероятной способности – подавлять волю другого и заставлять делать то, что мне хочется. А это точно не так, потому как, повторюсь, мои родители – обычные люди!

Подсознание Мидоуза пробудилось с первого ментального приказа. Дракон сел с пустыми глазами, в которых не было видно зрачка вообще, и приготовился послушно исполнять мои приказы.

– Ты спишь и видишь прекрасные сны, – повторила слово в слово первоначальную установку, пока Эван ставил купол тишины и закрывал двери заклинанием, которое называется «Магические затворы». – Ты не видишь никого рядом и не чувствуешь ментального вмешательства… Тебе спокойно и хорошо.

– Мне хорошо… – повторил Кристиан Мидоуз, глядя прямо перед собой.

Я тоже расслабилась, чувствуя власть в своих руках и уже куда более спокойно выпустила вторую партию зелёных искорок.

– Расскажи о визире Сариса – Сехмете ис Вертане. Как долго ты его знаешь?

– Я знаю Сехмета давно. Мне было сорока пяти лет, когда леди Ананта представила нас друг другу. Это было совершеннолетие её сына. Госпожа хотела познакомить Даймона с визирем Сариса…

– Наверное, чтобы он взял её сына в орден, – тихо предположил Грегори. – У этих клевретов интересное взаимоотношение с новенькими… Помнишь, Эван? Ты говорил, что из изученных тобой бумаг ты сделал вывод: «доносящим волю» может быть только один у теневика.

– Да.

– Раз Мидоуз у нас на посылках у Ананты – он и Райлана проклял, и Кристу в жёны взял по её приказу – то её сынок…

– Прихлебатель Сехмета.

Чтобы не потерять связь, я никак не прореагировала на диалог мужчин, концентрируясь на деле. И так допустила ошибку, задав дополнительный вопрос, который испортил направление значимости ответа! Пришлось повторять:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Расскажи о визире Сехмете, как о личности… – повернувшись к Грегори, тихо прошептала, пока Мидоуз «прогружался». – Кем бы ни был Даймон почти век назад, сейчас он – клеврет. Не забывайте об этом. Он давно перестал быть чьим-либо прихлебателем. Даймон аш Сагай – такой же подозреваемый, как и остальные четыре клеврета… Он может быть наследником Тени, если Ананта, например, родила Даймона от пятого основателя ордена. Эван? Имя отца Даймона известно? Я могу ошибаться, но леди Ананта вроде как никогда не была замужем...

– Да, – мрачно кивнул Эван, опять поражая своим «красноречием».

Более распространённого ответа не последовало. Да и не было времени ледяному принцу отвечать. Слово взял Кристиан Мидоуз.

– Сехмет ис Вертан, – начал Крис монотонно излагать ответ на мой вопрос, – советник нынешнего императора Сариса. Поговаривают, что он – его настоящий отец, и я склонен верить этому, потому как архонт Даэрон Тар-Минастир до сих пор жив. В ином случае, мне не понять, как этот сопляк мог стать правителем в свои двадцать семь лет. Более того! Уже почти девяносто лет удерживает власть! Леди Ананта считает, что Сехмет выставит Даэрона на этих играх, как свою фигуру в борьбе за одну из провинций… скорей всего, за Греидж, прилегающий к границам пустынных земель. Орден дал добро…

Мы переглянулись с Эваном и Грегори.

Захотелось копнуть глубже, чтобы раскусить «тёмную лошадку», коей стал старый «добрый» друг моего отца.

Я решилась задать ещё один вопрос о Сехмете. И он уже получался третьим! А на Кристиане без того висела туча узелков, оставленных непосредственно самой Анантой!

Поморщившись, рискнула:

– Что испытывает Сехмет по отношению к правящему роду Адари? – как по мне, это был действительно правильный ответ, который на этапе обсуждения Злобик и Лилия отмели. Сейчас именно из-за этого Грегори зыркал в мою сторону золотыми глазами, недовольный таким своеволием.

Мидоузу было начхать на наши переглядывания. Он заторможено стал отвечать:

– Он… Он ненавидит Адари.

«Это то, что нужно! – воодушевилась я, мысленно ликуя. – А вы не хотели спрашивать! Считали этот вопрос слишком наивным! Получайте!!»

– Почему?