«Вот она – по-настоящему опасная женщина. Яростная и беспощадная…» – подумалось в это мгновение.

– Мне потребовалось десять лет, чтобы овладеть своими способностями, найти все наработки матери, доработать артефакты. Это был сложный путь… И я убила всех, на этом пути, кто посмеялся над слезами Наташи… над моими слезами. Ничего не осталось от рода Адари. Только дети. Я не смогла убить… убить их. Алделл из числа детей, поэтому остался жив.

– Как… как ваш брат не заметил всего этого?

– Он заметил, – маска невозмутимости треснула, и я увидела эмоцию возбуждающего превосходства на лице Ананты. – Но слишком поздно. Мордреду было пятнадцать лет… Я рассказала ему о смерти Нэти. – Взгляд женщины устремился к окну, где хлестала ледяная магия из третьего сектора. Генерал Сагай беспощадно расправлялся со своими противниками. Блуждающая улыбка коснулась губ леди Ананты. – Мордред был великолепен в своей ярости. Всегда… Но в тот день, когда он впервые обратился… Мордред убил Кольдара. Он обезмажил его, втащил на крепостную стену, разорвал его крылья в лоскуты и скинул… скинул в пропасть… как Нэтали…

52.1

Я обняла себя за плечи, видя, как Ананта меняется по мере своего рассказа, отметая воспоминания, делающие её эмоционально чувственным и обиженным человеком. Она буквально цепенела, застывая ледяной глыбой неотвратного превосходства.

– Мордред стал моей первой Тенью. Но с условием, что я не трону Алделла. И я до сих пор держу своё слово.

– Но вы… или ваши люди, – запнулась на полуслове, пытаясь донести мысль. – Ваш орден убил принца!

– Никто его не убивал, – поморщилась Ананта. – Вон он. Сидит. Смотрит, как дочь идёт к своей цели.

– А?

– Райлан. Он – сын Алделла. Думаешь, меня так легко провести, путая младенцев? Пф! Я – обладатель вампирских способностей! Ни меня, ни Мордреда, Даймона или Эвана не провести такими штучками. Райлан, кстати, прекрасно знает, что он – настоящий принц… Просто парень не хочет иметь ничего общего с власть имущими. Хм… – Ананта усмехнулась, постучав себе по губам указательным пальцем. – Он оказался совсем другим. Не жадным до власти Адари. Впрочем, Алделл тоже отличается от своего отца и родственников, которых я методично отправила в мир иной.

– А детей… Детей вы похитили! Чтобы Четвёрка не участвовала…

– Конечно. Только так их можно было устранить с моего пути. Не хочу, чтобы Эван пострадал, а это неизбежно, ведь провинций только четыре. Но дети всегда были в безопасности.

– Когда их украли, чуть не убили Лилию!

Ананта поморщилась.

– На иную не подействовали мои артефакты. Они все должны были уснуть… но этот Грегори… Проклятый артефактор!

– Всеединый! Как же вы все всё усложнили! – возмутилась от души, игнорируя вдёрнутую вверх бровь драконицы.

– Глупая, наивная человечка, – покачала головой леди Сагай. – Борьба за власть – это всегда сложно. Думаешь, Алделл вручил бы мне должность хранителя Источника? Принёс на блюде? Ха-ха-ха! Нет. Он до сих пор лелеет свою месть за то, что его отец и мать были убиты некой Тенью. – Ананта резко отвернулась. – А у меня до сих пор в ушах звучит смех этой змеи… «Будь покорна воле своего мужа, – посоветовала она Наташе на её мольбы о защите, – и раздвигай пошире ноги».

Ананта резко разжала кулаки, и с её длинных ногтей на пол упали две капли крови.

– Но что дальше? – не смогла не спросить я, не понимая, как драконица собирается разруливать момент со своим обнаружением. Эван знает о вас… Все знают. Ну, пусть не конкретно то, что вы – создательница ордена, однако… Думаете, вас допустят к Источнику?

Ананта искренне засмеялась.

– Девочка! Для этого Всеединый послал мне тебя! Ты не замечала, как мой внук смотрит на тебя? Видела, как он реагирует, когда ты хмуришься? Я же заметила это ещё на том фарсе, который с моей лёгкой руки все назвали свадьбой. Просто не придала особого значения… а зряяяя… Кристиан сам не представляет, как выручил всех нас, предложив тебя на роль няни детей Четвёрки. Ради тебя Эван примет клятву ордена. Поверь, после неё предать меня невозможно. Либо верное услужение, либо смерть. И не только его смерть, а всех, кого он любит.

Я испуганно выпучила глаза, лихорадочно соображая.

– Но… Эван – это не все! Алделл, Райлан, Дарий, Кевин… их жёны – они не позволят! Вы что… Вы их всех собираетесь в свой орден взять?! Или… Или убить?

– Милая, орден – моя вотчина. Я не принимаю в него кого попало. Но и убивать Алделла и его приближённых не в моих интересах.

– Тогда, как…

– У меня есть ответ на твой вопрос. Источник. Слившись с ним даже на одно мгновение, маг способен усилить свои способности до уровня «Бог». – Ананта посмотрела на меня, и я вздрогнула от степени её решимости. – Уже сегодня все забудут об ордене!

– Как «сегодня»? Ссс…соревнования ж..же два дня ддд..должны продлиться?!

– Не бойся, – по-своему интерпретировала драконица моё заикание. – Тебе ничего не грозит. Чтобы переиграть вас, мне потребовался один час. «Игры» закончатся уже сегодня. Даймон, Мидоуз, Даэрон и Мордред совсем скоро одержат победу. Вот-вот заграждения секторов падут.

– Но… Там же Альвия? И… И Эрик.

– Мальчики усыпят детей Четвёрки.

Я не понимала, как женщина может оставаться такой спокойной.

– Усыпят?! Как Лилию в тот раз?! Грегори оснастил ребят лучшими артефактами! Они не заснут!

– Значит, сдадутся! – рыкнула леди Сагай, резко оборачиваясь к панорамному окну, где с грохотом опадали стены секций. Точно, как она сказала.

– Они… Они не сдадутся, – прошептала я мертвенно бледными губами, вспоминая решительность Альвии на балу.

Крики и шум привлекли моё внимание.

Я встала и подошла ближе на негнущихся ногах, наблюдая, как участники битвы обращаются в здоровенных драконов, чтобы усилиться. Магия многих была на исходе. Многие из двуипостасных уже лежали без сознания, тем самым покинув гонку в борьбе за власть. Их осталось не больше пятидесяти.

Подняться в небо оставшейся горстке драконов мешала натянутая над ареной сеть из цепей адамантина, но им это было и не нужно.

Раскрыв пасти, непримиримые соперники сцепились друг с другом, разрывая врага острыми зубами.

Альвия, красная драконица, билась с огромным зелёным драконом, а чёрный, наверное, Эрик, прикрывал её от десятка других, рвущихся на подмогу двуипостасных!

«Мидоуз… Она, дурочка, хочет поквитаться с Кристианом?! Он же её убьёт! И тогда… тогда массовая амнезия мало чем поможет! Не может любящая мать вычеркнуть из своего сердца ребёнка! Лиля точно начнёт вспоминать!»

Я круто повернулась к мрачной Ананте.

– Простите, но ваш план… как бы сказать это помягче? Дерьмо. Я постараюсь помочь… но ничего не обещаю.

– Что ты… – драконица собиралась засмеяться, но я схватила её за руку и потянула магию на себя. – Всеединый! Ты… – охнула Ананта, бледнея. – Ты – не человек?! Как? Что ты… Как ты забираешь мою силу?!

Я знала, что долго тянуть ментальную материю из резерва драконицы у меня не получится. Только пока она в шоке. Поэтому с готовностью отпрыгнула в сторону, когда леди Сагай попыталась меня оттолкнуть, а её руки при этом покрылись серебристой чешуёй, превращая изящный маникюр в острые когти дракона.

Ананта пришла в себя, готовая дать смертоносный отпор!

Не теряя драгоценных секунд, я активировала арбалет и выстрелила главе ордена теневиков в бедро. Могла бы попасть и в сердце, и в пока не защищённую голову, но… Я не была готова убивать! Вообще никого. Особенно после рассказа женщины. Нет, я не считаю, что она теперь невинная жертва! Просто… Не мне её судить.

– Что это? – испуганно шептала Ананта, со стоном свалившись на пол. Обращение в драконицу резко прервалось, оставляя после себя лишь болезненный откат. – Почему я не чувствую зверя?! Почему… куда девалась моя магия?! – закричала леди Сагай. В её крике отчётливо слышался жуткий страх. Учитывая, что у Ананты уже отнимали доступ к магии, её ужас был объясним. – НЕТ! Нет! Схватите её! Схватите! – щёлкнув пальцами, драконица рывком выдернула болт из бедра, оставляя на серебристом платье дыру и кровь.