– А сам он этой же версии придерживается? – я уже потирал руки в предвкушении подвижек.

– Да нет, естественно. Я просто разыскал их бывшего бухгалтера. Инвалид… Тогда, помнишь, было модно брать на работу инвалидов? Ну, для налоговой фишка была такая… Так вот, работала у них сразу после института девушка без руки. С одной стороны там по налогам нехилые послабления выходили, с другой стороны, после института платить надо гораздо меньше, чем опытному бухгалтеру с приличным стажем и чёрно-бело-серым финансовым опытом, а с третьей стороны, девушка очень старалась, быстро училась и оказывала Маслову много полезных и разных услуг, в экономическом, разумеется, плане.

– И что тебе поведала девушка-инвалид-бухгалтер?

– Ну, она уже далеко не девушка… Когда вся эта заваруха с Гаргаевыми началась, ей уже тогда было двадцать пять. Сейчас ей под сороковник… Ну, впрочем, выглядит супер – и впрямь, девушка. Жаль, что с таким дефектом. Я бы приударил. Внешность-то у неё, как у супер-модели! Красавица, ухоженная, стройная, высокая, ноги длинные…

– Ты мне фигню всякую не пори! Какая мне разница, какая там у неё фигура?! Что она тебе по поводу конфликта Маслов-Рудой сообщила?

– Экий ты деревянный всё же, Сергеев! Я к ней с душой, она ко мне с теплом. Её Маслов нашёл. И весьма неплохо к ней относился. Настолько, насколько это вообще было реально для любящего мужа, не ходящего налево. Пока Рудой не стал официальным учредителем, она горя не знала. Совсем девчонка, сразу после института, практически без опыта… Виктор её не только на работу взял, он ей весьма недурной оклад положил, не считая того, что в конверте. Машину ей тут же с водителем выделил, чтоб она до своей Сосновой поляны могла спокойно без общественного транспорта добираться. То есть, он к ней со всей душой…

– А Рудой её, стало быть, притеснял?

– Ну, не то чтобы… Просто, когда началось расширение и тёрки с Гаргаевыми… Вернее, не сами тёрки, а всего лишь начало сотрудничества, если это кидалово можно сотрудничеством назвать. Так вот, когда это всё замутилось, Лариса, ну, это бухгалтера так зовут, Маслову неоднократно указывала на опасные стороны этого сотрудничества. Ну, то есть, я сильно в подробности вникать не хотел, поэтому, всё это выглядит схематично так: Лариса мешала Рудому подставлять Виктора, поэтому он сделал всё, чтобы вывести девушку из игры. Поэтому сейчас она так открыто и указывает на то, что Рудой сыграл не последнюю роль в крахе Маслова.

– А как же он сам? Он же, я так понимаю, был соучредителем. По-твоему, есть смысл топить своего компаньона, не рискуя попасть на собственные деньги?

– Так денег-то не было! Он не вложил в дело ни копейки. Ну, разве что, по мелочи. Поэтому ничего, кроме своих идей он не терял. А идеи – это капитал, не подверженный ни дефолту, ни кидалову… Он получил долю в прибыли и вывел напарника из дела, подставив его под Гаргаевых. Долги фирмы покрылись имуществом, отобранным у Маслова, а сам он вывернулся. Ликвидировал фирму и открылся по новой, чтобы с чистого листа начать. Вот на этом он и поднялся. Да типичная история. Так девяносто процентов бизнеса начиналось: не кинул, не поднялся. В общем, я это к чему… не ищи ты эту девчонку, Женю. Не при делах она. Сам посуди. Гаргаевы были в этой истории не самые виноватые. А они умерли. Самый виноватый был Рудой, а он жив. Так что, Сергеев, мимо кассы. Если бы это было делом рук Жени Масловой, первым бы полёг Дмитрий Рудой. А потом уже Гаргаевы.

– А если она просто пожалела приёмного отца? Ну, или приёмную мать?

– Не знаю. Не думаю.

– А ты подумай! Вдруг девчонка прониклась к жене Рудого неким состраданием и решила не лишать её любимого мужа? Вот и оставила его в живых.

– Не, по-любому, она бы хоть как-то отреагировала на основного зачинщика процесса.

– А исчезнуть из дома, довести Рудого и его жену до тихого помешательства – этого недостаточно? Я так понимаю. Рудой огрёб невменяемую супругу и значительные траты на безуспешные поиски? Не так разве?

– Ты плохо себе представляешь оборотные средства Рудого. Для него эти поиски – копейки. Ну, а жена… Жена и до того была не очень-то в себе… Её просто исчезновение Жени доломало. Нет, я не думаю… Если бы эта ветка поиска была верной, тут дела бы складывались с гораздо большим трагизмом. Ну, по крайней мере, если бы это была ОНА, то уж точно приложила бы руку к разорению Рудого. Или попыталась подставить бы его под поиски убийц Гаргаевых. Там долго бы не думали и не вникали бы в суть отношений Гаргаевы-Рудой. Шлёпнули бы и очистились от несмываемого позора.

– Какого позора?

– Ты не забывай, Гаргаевы были не последними людьми в диаспоре. Уверен, что до сих пор заказчик их ликвидации в розыске. Тут дело чести. Ну, их, бандитской чести. У них не по понятиям прощать… Не согласен со мной?

– Не совсем. Как можно было Рудого подвести под монастырь? Там по-твоему, обезбашенные совершенно, не проверят, кто за убийством братьев стоит?

– Да мутная там история, сам же понимаешь. На сегодняшний день сфабриковать кое-какие документы – не проблема, и получится, что сам Рудой остался во всей этой истории живым и в шоколаде только благодаря смерти братьев, и именно ей. То есть, их смерть была ему выгодна на все сто. Не так-то сложно было это сделать.

– Ладно, допущу… – согласиться с резонными доводами Сашки было проще, нежели продолжать ему перечить. – Давай хоть фотки глянем…

– А вот тут есть некоторая накладка. Чтобы жена в периоды пребывания не в лечебнице, а дома, не натолкнулась на ненужные воспоминания, Рудой уничтожил все, до единой, фотографии Жени. То, что есть, это с корпоративных выездов компании. Я их у Ларисы взял. Они несколько раз всей фирмой выезжали за город, ну, типа, на шашлыки, с семьями, ещё при Маслове. Вот и осталось несколько фотографий того времени. Тут Женя ещё девчонка совсем, где десять лет, а где и все восемь. Да и не позировала она специально, так, среди толпы попалась.

Я приуныл. Перебрал немногочисленные снимки. Действительно, ни одного крупного плана. Несколько фотографий, сделанных полароидом с соответствующим качеством, несколько снимков, запечатлённых на дешёвую «мыльницу» тех времён. На всех фотографиях довольно большая компания в разных ракурсах, но ни одного постановочного кадра, на котором можно было бы разглядеть девочку более менее подробно. Это и понятно, Лариса отбирала фотографии себя и своих друзей. Кто ей Женя Маслова? Хоть она и дочка шефа, но с боссом у Ларисы шашней не водилось. Для чего ей хранить изображения его дочери, тем более, ребёнка? Так, случайно фигурка девочки мелькает в толпе. Сложно, правда, назвать её фигуркой. Скорее, фигурища. Девочка излишне полная, неинтересная: ноги толстые, короткие, попа толстая, щёки толстые… Типичный раскормленно-разбалованный отпрыск нуворишей. Чизбургер, кока-кола, киндер-сюрприз. Счастливое детство, по мнению родителей, лишённых в собственном детстве многообразия заграничных вкусностей. Ничего в ней примечательного. Невзрачные белёсые хвостики, такие же брови, невыразительные глаза. Что из неё могло вырасти – непонятно. В интернате Женю описывали совершенно по-другому: невысокая, стройная… Может, просто опомнилась и перестала уплетать фаст-фуд, может, похудела на несытных белорусских харчах, может, проснулся инстинкт модели и села на диету. В любом случае, эти снимки не дают абсолютно ничего. То есть, ничегошеньки. Я уныло взглянул на Сашку. Тот хмыкнул в ответ на мой взгляд:

– А ты что хотел? Более поздние фотографии могут быть ещё в Белоруссии, раз в Проплешино нету…

– Да Перелешино оно, Перелешино! – озверел я.

На самом деле, не орать надо было на напарника, а похвалить за оперативность и находчивость. Ведь разыскал он фото Жени, хоть и детские. Что-то – лучше, чем ничего. В любом случае, в розыск их не подать, но если вдруг мы найдём её каким-либо невероятным образом, то определить, она ли это, будет возможно и по этим, детским фотографиям.

– В Белоруссии нету снимков, – сбавил я тон. – Тётка Масловой умерла, а её супруг знать ничего не знает. Даже, если что-то там и было, то он давно выбросил за ненадобностью. Я так понимаю, он вообще не одобрял затею с укрыванием, и, тем более, удочерением… тьфу ты, усыновлением чужого ребёнка. Он даже этого не скрывал. Мол, затея дурацкая, чужая кровь, бандитские разборки ему ни к чему, ну на фиг всё…