«Вот ведь как выговорился!» – с завистью подумал я. До меня дошло, наконец, что явление «старые дрожжи» достигло своей заключающей фазы. Я вздохнул, погасил недокуренную сигарету, встал и понёс свой организм, напичканный алкоголем и тяжкими думами о запутанном деле, в угол кафе. Там, на привычном уже месте сидела та самая девушка, с бокалом невозможного на вид продукта. Я не стал здороваться. Не стал знакомиться. Я не стал спрашивать разрешения присесть за её столик. Я просто усадил своё почти стокилограммовое тело на стул напротив девицы и задал самый дурацкий из всех возможных вопросов:

– Что Вы такое жуткое пьёте?

Девушка ответила не сразу. Она помолчала, внимательно посмотрела на меня, видимо, оценивая моё состояние, подумала немного, а потом произнесла:

– Земляничный коктейль.

Я поплыл. Маленькая, просто крохотная девчушка, с узенькими плечиками, с талией, которую легко можно обхватить одной рукой – моей так точно! – с огромными детскими глазами, не подпорченными косметикой, нереально короткой, мальчишеской стрижкой, узенькими кистями и тонкими пальчиками… Дюймовочка просто, да и только!.. Махонького роста, хрупкая и тоненькая – наверно, такие же проблемы, как у меня, купить одежду. Мне всё мало, ей всё велико… Её голос!.. Это было невероятно!.. Она произнесла слова, смысл которых я даже не понял, потому что остолбенел от её голоса. То есть, наверное, остолбенел бы, если бы не успел плюхнуться на стул. А так, я просто замер. У неё был невероятно низкий, грудной тембр, возможно, самый низкий из тех, которые существуют у женщин в природе. Не грубый, нет!.. Мягкий, глубокий… Мне показалось, что если я что-то сейчас смогу вымолвить, то это будет звучать глупо и пискляво. Всё же я повторил свой вопрос, несмотря на то, что девушка уже ответила, а вопрос изначально ответа не стоил. Выглядел я, по меньшей мере, дебилом с вытаращенными глазами и полуоткрытым ртом. Но уж чего там – ничего не исправишь! Сказанное – сказано.

Девушка рассмеялась таким же низким, но совершенно не грубым смехом. Видимо, такая реакция на её голос была ей знакома. Девица поставила бокал на стол, и, любуясь произведённым аудио-эффектом, негромко шепнула:

– Земляничный коктейль… – подмигнула мне и взяла со стола пачку сигарет.

Наверно, я был сильно выбит из колеи, потому что даже не сообразил поднести ей зажигалку. Девушка сама взяла её со стола, прикурила, и с некоторым укором посмотрев на меня, продолжила пытку звуком:

– А что такое жуткое употребляете Вы?.. – она могла и не продолжать. «Что такое жуткое употребляете Вы, что задаёте такие дебильные вопросы, да ещё по два раза? Ни «Привет!», ни «Как Вас зовут?», ни «Позвольте присесть за Ваш столик?»… По хорошему, мне нужно было встать и уйти, чтоб дальше не позориться. Но уж очень хотелось услышать из её уст… Уст!.. Слово-то, какое выбебонистое! У-уст!.. Довольно большой рот с достаточно пухлыми, весьма сексуальными губами. Чёрт! Хоть что-нибудь бы ещё сказала! Ну, хоть: «Шли бы Вы мужчина отдохнуть, а то от Вашей глупости тоскливо на душе!», хоть так, что ли… Девушка была гуманна. Она совершенно не настаивала на моей дальнейшей позорной капитуляции по всем позициям. Настроена вполне миролюбиво и приветливо. Видимо, заметив мою растерянность, решила не доводить несчастного, большого, глупого, не очень трезвого дядю до полного унижения, спросила:

– Может быть, мне тоже стоит перейти на ЭТОТ продукт? – вроде, ничего особенного не сказала. Вроде, нужно срочно махнуть официантке и заказать водки… А смотрит с насмешкой. И получается, что она издевается. Дескать: «Вали ты, дядя, со своей водкой, глупостью и растерянностью куда подальше! Потому как лучше я буду пить ядовито-красный, жёлтый, зелёный и серо-буро-малиновый коктейль, нежели хлебать водку и дебильничать, как ты, со страшной силой!». Вот где-то так. Но девушка смотрела на меня открыто и ободряюще. Я недоверчиво повернулся в сторону официантки за стойкой и махнул ей рукой. Та тут же материализовалась у нашего столика.

– Танечка, будь добра, принеси нам графинчик водочки и что-нибудь на закуску! – не очень уверенно проворковал я, ожидая в любой момент справедливого возмущения со стороны девушки. Его не последовало.

– Вам двести, триста или, как обычно? – чуточку язвительно поинтересовалась официантка.

Я подумал, что непременно вернусь сюда завтра и придушу её. Пусть она станет четвёртой в моей очереди на удушение. Список растёт. Уже пора к делу, что ли, приступать. Чего тянуть, когда всё равно этим кончится?

– Триста, – елейным голосом ответил я, борясь с желанием не ждать до завтра.

Мы позорно бросили Сашку клевать носом за столиком. Я расплатился по счёту, оставив барские чаевые. Отдельно выложил на стол три сотни и ткнул пальцем в сторону Сани:

– Не бросайте моего друга, пожалуйста!

Официантка понимающе кивнула, и я понял, что Сашка доберётся до дома. В конце концов, даже если они забудут о нём на какое-то время, то после закрытия всё равно обратят внимание, что у них в зале «что-то валяется». Разберутся. Не маленькие. Мы поймали такси и через пятнадцать минут уже были на Охте.

Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы утро наступило раньше, чем кончится эта ночь. Но оно наступило. Значительно раньше. И возвестил об этом не будильник и не летний ранний рассвет за окном. Зазвонил телефон. В трубке раздалось совсем уж неожиданное:

– Здравствуйте, товарищ майор! Вы уже спите? Извините, это Дима из Курортного РУВД… Компьютеры…

– Нет, Дима, я ещё не сплю, – заверил я ночной компьютерный кошмар. В словах Димон разбирался явно хуже, чем в технике:

– Помните? Вы просили… Я нашёл… Там ещё было несколько писем. Вернее, ещё два. Они ушли по двум разным адресам. Эти адреса высвечиваются на один ай-пи… Но это не главное… Я чего звоню-то…

– Да, Дима! А чего ты звонишь-то? – полюбопытствовал я, надеясь, что ничего срочного и ужасного не приключилось. Не суждено было оправдаться моим надеждам на достойное, неторопливое и уютное утро с продолжением бурной ночи. Не судьба была – кофе в постель, лёгкий завтрак на скорую руку, снова повторение ночи, снова кофе, какое-нибудь банальное шампанское, если конечно, таковое завалялась где-нибудь в недрах моей квартиры… Всему этому придётся подождать. До лучших времён. Потому как сейчас совершенно не лучшие времена. Я бы даже сказал – отвратительные времена. Потому что во мне проснулся охотник. А охотники не пьют по утрам шампанского, не занимаются утренним сексом с юными леди и не носят им завтрак в постель. Равно, как и не ждут его в постели сами. Они быстро одеваются, хватают ключи от машины, вспоминая на ходу, где же она может быть припаркована: «И какого чёрта я поставил её на стоянку?..» Что я и делал, прижав трубку к уху плечом, натягивая на ходу джинсы и строя ужасные рожи девушке, приподнявшейся над постелью и внимательно наблюдающей за мной.

– Сегодня отправлено ещё одно письмо, – Дима был очень возбуждён. Видимо, он понимал важность происходящего, несмотря на то, что не имел к следствию фактического отношения – само расследование его напрямую не касалось. – Полчаса назад. Я поставил ловушку… Хорошо, что ещё не спал. Сработало… Только там с адресом…

– Что с адресом?! Что, Дима, с адресом? – я уже почти оделся, натягивал на бегу кроссовки, пытаясь одной рукой зашнуровать обувь, а другой воткнуть гарнитуру в ухо.

– Да там адрес регистрировался не со стационара, а с мобильника. Его ещё вычислить надо… Я сейчас. Вы извините, я хотел срочно… Это же срочно? – волновался парень на том конце провода…

Провода, блин!.. Какого провода?! Нет никаких проводов. Есть запутанная сеть мобильной связи, Интернета и всяких непонятных мне вай-фаев, серверов и провайдеров.

– Это реально вычислить? Дима! Не молчи! – я слышал, как парнишка щёлкает по клавиатуре и пытается мне помочь. Я пытался помочь ему. – Ты только не волнуйся, всё нормально. Молодец, что сразу позвонил.