Мы опять вышли к Мраморному морю. После захвата Маркианополя собирались идти сразу на Константинополь, но купцы сообщили, что крепостные стены восстановлены в рекордный срок — всего за три месяца, что сейчас их наращивают и укрепляют, готовясь к нападению кочевников. Поэтому Атилла решил сперва ограбить европейскую часть Восточной Римской империи, а потом уже взяться за Константинополь. Хотя я не уверен, что осада столицы империи вообще была в планах шаньюя. Наши действия, если не считать обычный грабеж, походят, скорее, на демонстрацию силы, запугивание, и у меня есть подозрение, что поступают так гунны в интересах Западной Римской империи, точнее, ее фактического правителя Флавия Аэция. На пирах у Атиллы, которые посещаю постоянно, иногда вижу западных римлян. Это не простые гонцы, привезшие послание, а знатные люди, которым доверили тайные переговоры по важным вопросам. Шаньюй обращается с ними уважительно и не дурачась, что частенько вытворяет с восточными послами. О чем они договариваются, знает только узкий круг людей, в который я не вхожу, но не надо быть шибко умным, чтобы догадаться, что гунны таскают каштаны из огня для других. Точнее, все, так сказать, расходы ложатся на пехотинцев-германцев. Гунны почти не участвуют в боях, поэтому гибнут редко, в основном по собственной дурости.

Восточнее Каллиополя нас ждала римская армия под командованием самого Флавия Ардавура Аспара. Во времена древних греков этот город был Херсоном Фракийским, и у меня каждый раз дергается сердце, когда слышу старое название. Вдруг в одном Херсоне начал путешествие по эпохам, а в другом закончу? Теперь даже не знаю, обрадуюсь ли, вернувшись в двадцать первый век. С одной стороны хотелось бы, а с другой не очень. Привык уже к бессмертию, к нынешней простоте нравов и поступков, к тому, что на голову образованнее всех, что знаю будущее, пусть и фрагментарно, что являюсь элитным воином, к которым сейчас отношение не сравнимое с тем, что в двадцать первом веке. Все это дает мне неоспоримые преимущества, благодаря которым всегда займу достойное место в обществе и буду пользоваться любовью женщин. Стоит ли менять все это на работу капитаном контейнеровоза и возможность позвонить по мобильному телефону?!

Сражение началось теплым и безветренным утром, какие не часто бывают в этих краях в начале октября. Гуннская армия построилась, как обычно: в центре фаланга из пехоты, в основном германцы, а на флангах конница, тяжелая и легкая, в основном из кочевников. Римская армия на этот раз удивила меня. Вроде бы строилась в фалангу. Когда наши конные лучники выдвинулись вперед и разогнали ауксилиев, лучников и пращников, стоявших перед строем, стало видно, что римляне построились клином или, как говорят германцы, свиньей. Острие было в два воина, поэтому клин получился длинный. Они не стали ждать, когда посыплются стрелы, пошли, прикрывшись щитами, в атаку. Наши конные лучники сместились на фланги и принялись обстреливать римлян. Мне было плохо виден результат их работы, но по опыту знаю, что при таком построении потери от стрел будут существеннее, чем в фаланге. Наверное, расчет был на быстрый прорыв нашей, после чего обе ее части обратятся в бегство. Только вот в гуннской армии пехота была второстепенным родом войск, бегство которой не сильно подорвало бы боевой дух конницы. Впрочем, и прорыва не случилось. Клин врезался в фалангу, смял несколько шеренг и увяз, после чего начал сминаться, растекаясь вширь. Римская конница, прикрывавшая фланги, погналась за конными лучниками, которые поскакали, уводя ее за собой, не на исходные позиции, а в бок, на склоны холмов, засаженных виноградниками. В этот момент и вступила в дело гуннская тяжелая конница.

Я был на левом фланге в седьмой шеренге и ближе к фаланге в надежде, что в этом месте до меня дело дойдет не скоро, если вообще дойдет. Все оказалось с точностью до наоборот. Сперва Эдекон повел нас вперед, а потом повернул вправо для удара в правый фланг клину. Глупо бросать конницу на стену щитов, если нет длинных тяжелых копий. Обычно пехотинцы еще и бьют мечами и копьями по щитам, пугая лошадей, которые останавливаются метров за десять и, за редчайшим исключением, отказываются скакать на погибель. В данном случае сплошной стены не было. В классической древнегреческой фаланге на правом фланге стояли левши, которые держали щит в правой руке, а копье в левой и могли защищаться. Здесь же был, так сказать, германский вариант с правшами, которым, чтобы закрыться щитом, приходилось вываливаться из строя. Подобные действия не были отработаны, поэтому нам представилась возможность без особой сложности врезаться во вражеский клин. Я влетел между двумя педами, которые повернулись к нам лицом и оказались впереди строя, ударил правого пикой в голову. Не заметил, пробил шлем или нет, но удар ему явно сбил, чем помог своему соратнику, скакавшему справа. После чего я отбросил пику, потому что в ближнем бою не так удобна, как сабля, которую вытянул из ножен. Дальше сек тех, кто справа, проталкивая коня вперед. Те, кто слева, кололи меня по щиту, шлему, доспеху, особенно по поножам. Чем именно, не видел, щит мешал, но серьезную рану так никто и не нанес. Может быть, все-таки смогли бы, если бы римляне не дрогнули и не начали разбегаться. Пространство перед тобой как бы растягивается, отдаляя вражеских воинов друг от друга, а затем сперва дальние, а потом и ближние поворачиваются спиной к тебе и бегут, стремительно набирая скорость. Обычно я не гоняюсь за драпающими, но на этот раз, наверное, накопилось раздражение из-за частых ударов по доспехам, поэтому долго скакал и рубил всех подряд, пока не добрался до кладки из камней, ограждавшей поле с клубками сухой бобовой ботвы, которую не сожгли, наверное, из-за приближения нашей армии. На обратном пути попробовал найти свою пику. Как в воду канула. Взял вместо нее два копья с ланцетовидными наконечниками, чтобы переделать их в пики. Мне не нужны режущие свойства ланцетовидного наконечника, только колющие крепкого граненого, способного пробить доспех. Заодно снял с грязной шеи убитого педа толстую серебряную цепь, на которой висел обычный плоский прямоугольный камень с высеченной на нем руной — двумя прямыми углами, которые пересекались, образуя в центре ромб. Позже германец из моего отряда объяснит, что данная руна обозначает везение, удачу. Я отдал ему этот камень, чтобы меня не постигла та же удача, что и предыдущего владельца.

К Атилле прибыли на переговоры чиновник Анатолий и Теодул, командующий конницей Фракии. Шаньюй принимает их в новом огромном шатре из кожи, покрытой алой таканью, который раньше принадлежал Флавию Аспару. «Великий полководец» удирал так быстро, что даже не забрал из шатра личные вещи и армейскую казну — два больших сундука с серебряными монетами и один поменьше с золотыми. Нашедшие это богатство германцы передрались, убив несколько человек. Победивших потом казнили по приказу Атиллы. Даже обнажить палаш на соратника считается в гуннской армии преступлением, караемым смертью. То же самое и за сокрытие добычи. За дешевую, конечно, никто ничего не скажет, но за попытку заныкать сундук с золотом убьют сразу. Переговоры длятся уже часа два, и вся гуннская армия с нетерпением ждет их окончания. И гунны, и германцы уже навоевались, награбили достаточно, и скоро наступит холодная зима, поэтому хотелось бы возвратиться домой, к семьям, но если не договорятся и пойдем на Константинополь, то стоит задержаться, померзнуть немного, чтобы захватить еще больше добычи.

Я знаю, что осаждать столицу империи не будем, значит, как-нибудь договорятся. Меня больше интересуют личные дела. Я сходил к работорговцу, который выкупил по приказу императора почти две тысячи пленных римских воинов по цене двенадцать солидов за голову. По приказу Атиллы товар подорожал на пятьдесят процентов. Само собой, эти деньги будут удержаны из жалованья пленников, когда вернутся в строй. Не знаю, сколько будет иметь с этой сделки купец, но суетился он здорово, значит, предполагал хороший куш. При этом не гнушался за нуммий доставить письмо в Константинополь. Впрочем, отнесет раб и вернется со второй монетой, которую обязательно даст Ирина. Я напоминал жене, чтобы не покидала столицу, какие бы грозные слухи не появлялись, и обещал вернуться в ближайшее время. С возвращением пока не всё ясно, но пусть ждет. Так ей будет спокойнее.