— Я не лгу, но это все, что я знаю о ситуации, — сказала я. — Пожалуйста, узнайте подробности у профессора Соланж. Я уверена, что ее слово стоит гораздо больше, чем моё.

— Хмм, действительно, — ответил Анастасий, кивая в знак согласия, несмотря на то, что, похоже, мои слова его не убедили.

Ответ принца, похоже, разозлил Лестилоута. Он начал говорить о том, как мы, студенты Эренфеста, пытались отвести магические инструменты в наше общежитие, чтобы завладеть ими, и утверждал, что они просто перехватили нас, чтобы предотвратить это.

Анастасий приподнял бровь, а затем перевел свои серые глаза на меня. Было ясно, что он не собирается слепо верить тому, что говорит Лестилоут.

— Я вовсе не собиралась превращать Шварца и Вайса в свои вещи, — заметила я. — Если кто-то, достойный их, желает быть их хозяином, я немедленно отдам их ему или ей.

— Хватит врать! — снова сорвался на рявк Лестилоут.

— Молчать, Лестилоут. Я сейчас разговариваю с Розмайн, — сказал Анастасий, глуша эту вспышку ярости простым взмахом руки. Это была просто прекрасная возможность пожаловаться члену королевской семьи на состояние библиотеки и попросить добавить библиотекарей.

— Принц Анастасий, я прошу вас вернуть в библиотеку нескольких высших аристократов, чтобы они могли быть хозяевами Шварц и Вайс. Профессор Соланж — средняя дворянка и не может содержать их обоих одновременно. Я лишь временно исполняю обязанности их хозяина, потому что ей очень трудно управляться с библиотекой в одиночку. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь из Суверении, чтобы он смог стать хозяином шмилей. Это самое быстрое и простое решение этой проблемы.

— Понимаю… — ответил Анастасий, кивая со сложным выражением лица. — Я считаю, что ты права, но предложенное тобой решение в данный момент не вполне осуществимо. Если временного хозяина достаточно, чтобы обеспечить работу этих магических инструментов, то на данный момент этого достаточно.

Очевидно, была какая-то причина, по которой библиотекарей нельзя было сразу же отправить обратно в библиотеку.

Когда Анастасий решил, что все должно оставаться как есть, Лестилоут плавно шагнул вперед:

— В таком случае, принц Анастасий, я прошу, чтобы вы позволили кому-нибудь из Дункельфельгера временно исполнять обязанности хозяина этих инструментов. Я считаю, что я гораздо лучше подхожу на эту роль, чем кто-то из Тринадцатого.

— Шварцу и Вайсу не нужен хозяин, который никогда не ступит ногой в библиотеку, — вставила я. — Тот, кто станет их хозяином, должен посещать библиотеку хотя бы раз в три дня.

Когда мы с Лестилоутом снова сердито уставились друг на друга, Рауффен с учтивой улыбкой выступил вперед:

— Принц Анастасий, могу я предложить вам решить этот вопрос посредством игры в диттер? — спросил он, разразившись страстной тирадой о том, почему это был идеальный способ решить, кто из нас будет лучшим хозяином. С его точки зрения, вряд ли кому-то, кто не обладает достаточной силой, чтобы охранять фамильные ценности королевской семьи, можно доверить право быть хозяином Шварца и Вайса. Дункельфельгеру просто нужно было доказать, что у них есть силы победить Эренфеста и честно овладеть магическими инструментами.

— Не будет ли это несправедливо, если учесть, что Дункельфельгер всегда побеждает в межгерцогском турнире…? — спросил Анастасий.

— В этом случае Эренфесту нужно будет бы только охранять инструменты. Им не нужно будет нападать на нас, — ответил Рауффен. Честно говоря, я не понимала, достаточно ли этого, чтобы уравнять наши шансы.

— Я полагаю, что отсутствие у Эренфеста силы, достаточной чтобы защитить магические инструменты, неприемлемо для власти над ними… Очень хорошо. Ваши герцогства сыграют в диттер на стадионе рыцарей, а победителю доверят Шварца и Вайса, — решил Анастасий.

Нам ничего не оставалось, как подчиниться. Мы встали и направились на стадион.

***

— Хм. Тебе раньше просто вповезло, но этого больше не повторится, — тихо, почти шепотом прорычал Лестилоутут себе под нос, проходя мимо меня. — Не думай, что у тебя есть хоть какие-то шансы на победу.

Он смотрел на меня с презрительной снисходительно, как будто я была кем-то, уступающим ему во всем чем только можно, не только в росте, и поэтому вместо ответа просто молча встретила его взгляд своим.

— Леди Розмайн, вам нельзя проиграть! — сказала Хиршур, схватив меня за плечи и вперив в меня отчаянно требовательный взгляд. Тот факт, что она называла шмилей «драгоценными объектами исследования», указывал на то, что она, возможно, была излишне прямолинейной для дворянки. У меня не было сомнений, что единственное, что её волновало, — это магические круги Шварц и Вейс.

— …Я не проиграю. У меня нет ни малейшего намерения позволить кому-то, кто не заботится о библиотеке, стать хозяином Шварца и Вайса.

Не говоря уже о том, что, когда дело доходит до амулетов, у меня, скорее всего, их столько же, сколько у этих двух шмилей…

— Что ж, давайте решим, кому будут принадлежать шмили через игру в диттер-кражу сокровищ! — объявил Рауффен. — Мы уже некоторое время играем только в скоростной диттер, и мне очень хочется увидеть кражу сокровищ. Когда я только стал преподавать…

Рауффен, очевидно, счел нашу прогулку к рыцарскому зданию прекрасной возможностью начать беседу. Он действительно был взволнован происходящим, и насколько я видела, он не был заинтересован в победе Дункельфельгера — он просто хотел насладиться хорошей игрой. Несмотря на то, что он казался недалеким, в конечном счете он был комендантом общежития великого герцогства, поэтому манипулирование событиями в его пользу, вероятно, было для него довольно привычным делом, верно? А может быть, он даже не думал о том, что Дункельфельгер может проиграть.

Пока я внимательно наблюдала за Рауффеном, Хиршур слегка пожала плечами в ответ на мои вопросы, заданные очень тихим шепотом.

— Это сразу видно, что Рауффен умирает от желания поиграть в диттер с тобой, ученицей великого Фердинанда, — заметила она. — Он был ошеломлен, увидев в Дальнем Зале насколько ты слаба, но в диттере-краже сокровищ ты сможешь проявить свои таланты тактика. Я думаю, он надеется увидеть, будет ли Эренфест представлять угрозу на межгерцогском турнире в этом году.

Рауффен очень хотел выиграть в диттер во время межгерцогского турнира, так что вполне логично, что я привлекла его внимание как ученица человека, о игре в диттер которого были сложены легенды.

— Мне кажется, что намерения профессора Рауффена весьма далеки от причины, по которой мы собираемся играть, — заметила я.

— Совершенно верно. Я думаю, что его нисколько не волнует, станет ли лорд Лестилаут новым хозяином этих магических инструментов. Все, что его сейчас волнует, — увидеть, насколько силен Эренфест, и, в свою очередь, насколько сильны вы. В этом году в Академии есть только несколько студентов, которые знают ваш метод сжатия маны, но огромный рост в объеме маны, который они продемонстрировали, а также потрясающие оценки основной массы студентов из Эренфеста за письменные экзамены, вызвали настоящий переполох среди профессоров.

Я чувствовала все взгляды, которыми одаривали меня рыцари Эренфеста, и каждая пара глаз была полна муки. Я не могла отрицать, что это я придала им всем небольшое начальное ускорение и стимул, но их высокие оценки были в конечном счете результатом их собственных усилий, они почти не имели ко мне никакого отношения. Больше всего меня беспокоило то, что стоит нам выиграть, как Рауффен, сияя энтузиазмом, тут же потребует матч реванш.

— У меня такое чувство, что профессор Рауффен станет настоящей головной болью, если мы выиграем. Стоит ли нам тогда проиграть? — спросила я.

— Леди Розмайн! Что вы говорите?! — воскликнула Хиршур. — Вы должны победить! Иначе лорд Лестилаут завладеет Шварцем и Вайсом!

…Я вижу, профессор Хиршур тоже начинает горячиться, когда речь заходит о её исследованиях.