Юстокс поморщился, когда на него обрушилась ярость его собственной матери. Она сдерживала свой гнев так долго, как только могла, с тех самых пор как стала моей служительницей, но в конце концов потеряла терпение. И так началась её разъяренная лекция.

Внешне Юстокс очень походил на свою мать, так что можно было легко представить, что здесь присутствовали две Рихарды… за исключением того, что у одной теперь было строгое выражение лица матери, а у другого — угрюмый взгляд мальчика, которого поймали на середине шалости. От происходящего у меня просто кружилась голова.

— Нет ничего, что мне не нравилось бы больше, чем быть вынужденным свидетелем вот этого! — Кричала Рихарда. — Я терпела тебя, работая на миледи, только потому, что так приказали Фердинанд и Ауб Эренфест. Мне было дано явное разрешение отправить тебя домой, если своими выходками в какой-то момент ты будешь представлять угрозу репутации Эренфеста. Не забывай об этом. Я ясно выразилась?!

— …Я понимаю, Матушка.

Благодаря тому, что Рихарда остановила Юстокса, мы наконец смогли отправиться в библиотеку. Рихарда и Трауготт провожали нас, первая выглядела обеспокоенной, а второй обхватил живот, пытаясь уменьшить мучительную агонию, когда я уходила с моей новой

служительницей Гудрун и другими моими вассалами. Это будет моя первая встреча со Шварц и Вайс за длительное время.

— Миледи. Вы здесь.

— С возвращением, миледи.

Шварц и Вайс, подошли ко мне, а затем начали прыгать вокруг меня, снова и снова скандируя “Добро пожаловать”. Было очень трогательно получить такое восторженное приветствие. Я оглядела библиотеку, поглаживая фей камни на их лбах, чтобы пополнить их манну. На книжных полках было больше свободного места, чем я помнила; на самом деле, они практически зияли просветами отсутствующих книг.

— Книжные полки, сейчас почему то выглядят покинутыми, профессор Соланж… — заметила я.

— С возвращением, леди Розмайн. Это потому, что приближаются выпускные экзамены. Все в полном отчаянии. Полки могут показаться намного пустее, чем обычно, но каррели с лихвой это компенсируют.

Как и сказала Соланж, библиотека была полна посетителей. Это было совсем не похоже на то, к чему я привыкла. Никто не был занят разговором, но волны звука, производимые движениями студентов, были практически непрерывны. Учебные ресурсы и места, по- видимому, резервировались гораздо чаще, чем обычно; те, кто еще не сдал экзамены, обнаруживали, что ими овладевает страх, по мере того как приближаются экзамены.

Напряжение, которое человек ощущал перед тяжким испытанием, было ясно ощутимо в воздухе. Никто из присутствующих в библиотеке студентов не мог расслабиться.

— Я бы порекомендовала вам провести сегодняшний день за чтением в ваших собственных покоях, — сказала Соланж.

— По правде говоря, я так долго отсутствовала в Королевской академии, что с этого момента и до выпускной церемонии должна проводить все свое время за светским общением. Я бы предпочла почитать на досуге в библиотеке, но, похоже, у меня просто не будет возможности это сделать.

— Ох. Светское общение — довольно важный опыт, получаемый в Королевской академии. Я уверена, что вы справитесь с этим просто на отлично, — сказала Соланж со сдержанным смешком.

Услышав это, Гудрун склонил на бок голову и задумчиво положил руку на щеку. — Я верю, что у вас будет возможность почитать, как только вы закончите свое общение в течение дня, — сказал он мне. — Не одолжить ли нам книгу?

— Гудрун, ты уверена?! — Воскликнула я.

Юстокс-псих, но он хороший человек! Знающий и при том добрый человек!

Как будто почувствовав мою быстро растущую привязанность к нему, Гудрун слегка улыбнулась.

— Я знаю, что небольшие вознаграждения являются ключом к тому, чтобы поддерживать ваше воодушевление, миледи.

— Действительно, это так. Не поискать ли нам тогда сейчас подходящую книгу?

— На это нет времени. Шварц, Вайс — пожалуйста, принесите нам книгу, которую миледи раньше не читала, — сказала Гудрун, сжимая мои плечи, чтобы я не могла убежать вместе с ними. В перчатках его руки казались женственными, но сила в них была явно мужская. По силе он заметно отличался от Рихарды.

Мне пришлось смотреть стоя на месте, как Шварц и Вайс запрыгали прочь.

— Ладно. Одна книга.

— Мы найдем.

Я подождала, пока двое шмилей закончат процесс выдачи книги, а затем вернулась в общежитие, в приподнятом настроении. Вид Гудрун, идущей в женственной манере, напомнил мне о его словах.

— Гудрун, где находится этот запретный архив? — Спросила я. — Ты упоминал об этом мне в прошлом, не так ли? — Он специально упомянул об этом, чтобы не дать мне уснуть в ночь Шуцарии. Многое изменилось с появлением библиотекарей и книг, но, несомненно, сам архив все еще существовал. Возможно, он перестал быть запретным и стал доступен всем, но для меня это не имело значения.

— Я никогда не слышал о таком. Это в Королевской академии? — Спросил один из моих вассалов. Они были заинтригованы упоминанием запретного архива, но Гудрун в ответ просто спокойно улыбнулся и покачал головой.

— Я не знаю, где он. О его существовании мне сообщил библиотекарь, когда я учился в Академии. Он сказал, что существует книжное хранилище, которое может быть открыто только членом королевской семьи.

— Подожди, что? Если только королевские особы могут открыть его, это значит, что я не смогу

войти внутрь! — Воскликнула я. Это было слишком жестоко; он напрасно обнадежил меня.

Гудрун широко раскрыл глаза, когда я недовольно надула щеки.

— Вы намеревались посетить то, что недвусмысленно называется "запретным архивом"? Вы ведь знаете значение слова, ”запретный"?"

— Если там есть книги, вполне естественно, что я хочу их прочитать.

— Не могу себе представить, что есть кто-либо еще, кто думает таким же образом… — сказал Гудрун, снова в замешательстве склонив голову. Я действительно не могла в это поверить; Юстокс без лишнего промедления был готов общаться с простолюдинами как с равными чтобы добиться желаемого. Переодеться ради добычи сведений в женщину? Он даже миг не колебался, но он сейчас смотрел на меня так, будто это я была психом. Как он мог не понимать меня? Ведь наверняка, он тоже желал знать, какие книги находились в этом архиве.

— Тебе не интересно, какие книги находятся в запретном архиве и что в них написано?

— Я, конечно, хотел бы знать, но любой нормальный человек откажется от мысли когда-либо зайти внутрь, как только узнал бы, что туда могут входить только члены королевской семьи. Это не женское чаепитие, на которое довольно просто проникнуть, — сказал Гудрун, притворяясь нормальным человеком. Я недовольно уставилась на него.

— Гудрун, ты говоришь так, как будто я какая-то ненормальная.

— Миледи, пожалуйста. У вас что, совсем отсутствует здравый смысл? — Спросил Гудрун, глядя на меня с равной долей веселья и искренней озабоченности. Нельзя не признать, эти его слова заставили меня задуматься; все же, я не была полностью слепа к своим собственным недостаткам.

— Ухх… Я…я понимаю, что я немного отличаюсь в этом смысле от других…

— Это приятно слышать, — сказал Гудрун с улыбкой. Корнелиус, несомненно потрясенный услышанным, выдавил: — Только немного?

Что…? Я ведь всего лишь чуть чуть не такая как другие, верно…?

Прозвенел пятый колокол. Пришло время аудиенции с Анастасием, и поэтому мы собрали различные подарки, которые приготовила Рихарда и отправились в путь. Конечно же, их переноской занимались мои сопровождающие — моя работа состояла в том, чтобы отдавать все силы на ходьбу. Я сосредоточилась на том, чтобы каждый шаг, который я делала, излучал предельную грацию, все это время предельно экономя свою выносливость. Для меня подобная прогулка по Королевской академии была тяжким испытанием.

— Гудрун, когда Фердинанд был студентом, он также получал приглашения от членов королевской семьи? — Спросила я.