— В прошлом “диттер сокровищ” был основным событием турнира между герцогствами, но численность дворян так снизилась, что теперь в него уже не поиграешь, — продолжал Трауготт.

— В настоящее время более популярно играть в диттер, во время которого команды соревнуются в охоте на потешных фей зверей, созданных профессорами.

— Я понимаю. В таком случае я с нетерпением буду ждать этого турнира, — ответила я.

— Я буду усердно упражняться, чтобы покрыть честью ваше имя, Леди Розмайн.

Мне трудно было вообразить, каков он, турнир между герцогствами, но тем не менее я была взволнована. Я до сих пор не видела, как могут сражаться Ангелика и Корнелиус которые за эти два года как мне кажется стали значительно сильнее.

— С Ангеликой и Корнелиусом на нашей стороне в этом году, я думаю, мы можем преуспеть в соревновании, — заметил Трауготт, хотя, несмотря на эти его слова, его голос был мрачным, и он выглядел явно расстроенным.

— Но судя по твоему виду, ты что-то совсем не рад этому.

— Честно говоря, я им очень завидую. Я надеюсь изучить ваш метод сжатия в следующем году и увеличу свою маноемкость, прежде чем снова приму участие в соревновании.

***

Когда мы вошли в гостиную, несколько девушек, включая Лизелету и Брунгильду, собрались в кружок. Было похоже, что они что-то пишут.

— Что вы делаете? — спросила я, заставив их испуганно вскрикнуть и поспешно спрятать лист бумаги. Я склонила голову набок. — Вы не хотите, чтобы я это видела?

Брунгильда тут же из стороны в сторону закачала головой, смущенно улыбаясь.

— Нет, Леди Розмайн. Мы, эм… Мы просто чувствуем себя немного неловко из-за того, что стали веселиться без вас и не более.

Лизелета кивнула в знак согласия, как и другие девушки.

— Шварц и Вайс просто слишком очаровательны… Мы начали обсуждать, какую одежду вы собираетесь приготовить для них. Простите нас за то, что в ваше отсутствие мы посмели делать это.

— Я нисколько не против ваших занятий. Могу я посмотреть, какие идеи вам пришли в голову?

Я взволнованно протянула руку, и в тот же момент Лизелета передала мне листок бумаги. Там был рисунок Шварца и Вайса впечатляюще хорошего качества, сделанный черными чернилами. Вместо того, чтобы позволить продолжить двум шмилям носить платья контрастных цветов, как сейчас, девушки решили одеть одного из них в мужскую.

— Было бы идеально, если бы у них были цветочные заколки для волос, и если это возможно, я думаю, что это будет выглядеть действительно превосходно, если вы оденете их как представителей разных полов… — сказала Лизелета. — Хотя это, конечно, только мое мнение.

Я просмотрела различные иллюстрации и дизайнерские идеи. На них Вайс был одет в кружевное платье с оборками, а Шварц — в строгую и внушающую уважение форму. Когда дело дошло до цветочных заколок, там были довольно подробные описания, объясняющие, какого размера они должны быть и где их следует разместить.

— Юбка наряда, который вы носили во время зимнего праздника в этом году, была исключительно милой, леди Розмайн, поэтому мы подумали, что будет мудро черпать вдохновение из нее, — сказала Лизелета, сверкая глазами.

Она имела в виду юбку-пузырь, которую я сделала, чтобы мой наряд не смотрелся на мне излишне большим и длинным. Что думают о нем другие прошло мимо меня, но оказалось, что они считают его милым и хорошо сделанным. Люди были впечатлены тем, что кроме платья, которое я спроектировала для Бригитты два года назад я была способна создавать новые стили и для собственного пользования.

Ангелика улыбнулась, наслаждаясь и радуясь тому как разговорилась обычно немногословная Лизелета.

— Лизелета всегда просто жутко любила красивые вещи, — сказала она. — Она даже наряжает наших шмилей дома в одежду, которую сама им шьет.

— Сестра! — воскликнула Лизелета, недовольно надув щеки от этих откровений Ангелики. Она наконец-то начала выглядеть на свой возраст.

— …Я снова смогу войти в библиотеку только после того, как сдам экзамены, — сказала я. — Лизелета, если к тому времени ты закончишь свои письменные занятия, я не возражаю, чтобы ты вместе со мной сняла мерки со Шварца и Вайса.

— В самом деле, Леди Розмайн?!

— Будет гораздо проще это сделать, если мы все вместе займемся созданием кроя. Кто-нибудь еще хочет присоединиться к нам? — спросила я, оглядываясь по сторонам, пока Лизелета расплылась в счастливой улыбке.

Девушки, не пошедшие на нашу групповую экскурсию в библиотеку, тут же начали проявлять интерес.

— Я бы тоже хотела увидеть Шварц и Вайс, — сказала одна из них.

— Конечно, будет легче решить, какие наряды им подойдут, когда мы сами их измерим, — добавила другая. — Я просто не могу дождаться этого.

— В таком случае я рекомендую вам всем сдать ваши письменные экзамены до того, как закончатся мои практические занятия, — сказала я. — Всегда трудно сосредоточиться на учебе, когда есть более волнующие дела, тем самым соблазняя тебя.

— Так оно и есть! Мы сделаем все, что в наших силах!

Я почувствовала, как моих губ коснулась улыбка, когда девочки начали подбадривать себя, решив закончить свои письменные уроки как можно скорее. Привести с собой кучу людей было бы лучшим способом защитить моих милых маленьких Шварца и Вайса от Хиршур, особенно когда эти люди также обожали двух шмилей.

Я и сама не знаю, как снимать мерку с таких больших шмилей, и чем больше людей будет со мной, тем проще мне будет остановить профессора Хиршур, прежде чем она отдастся своей мании исследователя. Я в одиночку не смогу с ней справиться. Как же я рада, что нашла себе столь много добровольных помощников!

Было несколько первокурсников, которые не пришли на завтрак, но к обеду они вышли все. И похоже, все благополучно впитали в себя свою Божественную Волю.

— Я уже начал беспокоиться, что не успею закончить к обеду, — сказал Вильфрид с широкой улыбкой, когда мы с нашими слугами направились на практический урок кружению веры.

Все кандидаты в эрцгерцоги практиковались в кружении веры, в то время как учащиеся на рыцарей высшие аристократы практиковались в танце клинка. У всех же остальных будут занятия по игре на музыкальных инструментах. Играть на харшпиле всем сразу было бы невозможно, поэтому дети также учились играть на других инструментах, напоминающих по виду флейты и барабаны.

— У тебя ведь тоже урок по танцу клинка, верно, Ангелика? Даже несмотря на то, что ты средняя дворянка.

— Верно. За меня поручился профессор Рауффен. Я рада, что получила его рекомендацию, потому что я действительно плоха в музыке.

Когда позже я украдкой расспросила Корнелиуса о подробностях, оказалось, что у рекомендации Рауффена было много причин: по мана-способностям Ангелики теперь сравнялась с некоторыми высшими аристократами; у нее был удивительный потенциал, поскольку танец клинка требовал при исполнении ловкости и изящества, а красивые молодые женщины добавляли в него немало и того и другого; и она нисколько не заботилась о том, чтобы научиться играть хоть на каком-то музыкальном инструменте, она не становилась лучше, сколько бы её ни пытались заставить играть на них.

— Хоть ты и говоришь, что плоха в музыке, но разве у тебя нет хотя бы самых простейших навыков игры на харшпиле?

— О, я училась играть на харшпиле с самого детства. К тому же, когда я была на втором курсе, я столь усердно практиковалась, чтобы получить разрешение обзавестись манаклинком, что чуть не умерла. С тех пор я ни капли не стала лучше в игре на нем.

Похоже, Ангелика воспротивилась воле родителей, когда дело дошло до того, какой курс она будет проходить в Академии, и только после того, как она своей решимостью убедила свою семью, они приняли её выбор обучения на рыцаря. Ангелика всегда работала изо всех сил, когда у нее была цель, которую она на самом деле хотела достичь, я, как точно такая же, очень хорошо понимала её.