— Благодарю вас за похвалу, но это была Розмайн, кто…

— Нет никакого смысла пытаться приписать кому-то другому свою заслугу, когда все уже знают правду. Это только еще больше подчеркивает твою скромность.

— Нет, это не… — начал было Вильфрид, но Детлинде прервала его объяснение, протянув свои тонкие белые пальчики, с удивленной улыбкой погладила его по лбу.

— Ты молодец, Вильфрид. Ты моя гордость и радость, — сказала она с успокаивающей улыбкой, затем слегка наклонила голову, когда увидела как Вильфрид, услышав эти слова широко раскрыл глаза.

— Что-то не так?

— Эм… Нет, ничего… — ответил Вильфрид, опустив взгляд и покачав головой. По выражению его лица было ясно, что это прикосновение нисколько его не напугало. Даже наоборот, на его лице появилась застенчивая улыбка.

— Вильфрид, у нас слишком мало возможностей для подобных встреч. Я ничего не хочу больше, чем чтобы мы смогли найти время и основательно поговорили, как и следует кузену и кузине. Могу я пригласить тебя на чаепитие? — спросила она, бросив на меня при этом быстрый взгляд.

Учитывая, что она намеренно упомянула их родственную связь, я предположила, что меня не собиралась приглашать, но я не собиралась отступать. Мой долг заключался в том, чтобы присматривать за Вильфридом, даже если это означало совершить что-то, что благородным обществом будет воспринято как невоспитанность и грубость.

Уж простите меня, но я не хочу снова переживать еще одно исключение из линии наследования…

— Ох, чаепитие? — вмешалась я. — Вильфрид, разве это не восхитительно?

— Приношу свои извинения, но, как я вижу, я должна прояснить кое-что: мы с вами не кровные родственники, — сказала Детлинде, в свою очередь решительно отвергая мои намеки, когда я сделала вид, что не поняла её намерений. Похоже, она тоже не собиралась отступать.

— Я официально признаная дочерь Ауба Эренфеста, не так ли?

— Официально — да, но это чаепитие не официальное, а личное, на которое приглашены только кровные родственники. Не будете ли вы так любезны, чтобы воздержаться от его посещения?

Натянув на лица фальшивые улыбки, мы с Детлинде недовольно глядели друг на друга, обе одновременно обдумывая следующий ход. Но прежде чем я успела сказать что-то еще, между нами шагнул ставший странно высоким Вильфрид. Сходство действительно было жутким, настолько что я сначала подумала «когда это Вильфрид так успел вырасти», но на самом деле это был Рудигер из Френбельтага.

— Могу я тоже посетить ваше чаепитие, леди Детлинде? — спросил он. — Я тоже ваш кузен.

Детлинде замолчала на несколько секунд. Неизвестно, что у нее на уме, но улыбка снова вернулась на её лицо.

— Очень хорошо, Рудигер. Вы действительно мой кузен, — сказала она, затем оглянулась на меня с победоносной улыбкой. — Леди Розмайн, приношу вам свои извинения, но я должна еще раз попросить вас воздержаться от его посещения.

С этими словами Детлинде отвернулась, начав планировать встречу с двумя Вильфридами. Я продолжала влезать в разговор, но как бы то ни было, я не могла обойти тот факт, что я не была кровной родственницей. Она дала мне недвусмысленный отказ, так что теперь мне ничего не оставалось, как положится на здравый смысл Вильфрида.

***

Я отошла на некоторое расстояние от них троих и начала осматривать зал. Пока все болтали и наслаждались перерывом, только один человек продолжал практиковаться — шестикурсница, одетая в цвет Богини Света. Выражение её лица было таким живым и приятным, что я пришла в восторг и сев на безопасном расстоянии принялась наблюдать за ней, полностью поглощенная её танцем, пока кто-то не окликнул меня сзади.

— Эй ты. Мелочь из Эренфеста.

По залу тут же пробежал шорох перешептываний. Это было самое грубое приветствие, которое можно было сделать, но человек, который произнес его, имел право на подобную грубость. Что еще хуже, было совершенно неприемлемо игнорировать прямое обращение члена королевской семьи. Я оторвала взгляд от девушки, затем нацепила ту же фальшивую улыбку, которую носила на уроках придворного этикета, прежде чем обернуться.

— Для меня большая честь, что вы удостоили меня своим присутствием, принц Анастасий.

— Я слышал, ты занималась довольно интересными вещами. Иди сюда. Я хочу узнать об этом побольше.

Я сделала, как было мне велено, и подошла к Анастасию, но я понятия не имела, что он имел в виду. Насколько мне было известно, я не сделала ничего особенно интересного, поэтому понятия не имела, что он слышал, кто ему что сказал или что он об этом думает.

— Могу я узнать, какие слухи дошли до вас, принц Анастасий? — спросила я, опускаясь на колени, как только подошла к нему. — Должна признаться, я не помню, чтобы делала что-нибудь, заслуживающее вашего внимания.

Анастасий, вокруг которого было довольно много студенток, поднял бровь.

— Разве ты не натравила на Фрауларм своего ездового зверя в виде демонического зверя?

Я не могла поверить своим ушам. В этом слухе я была изображена как какая-то опасная безумица. Мне нужно было сразу все разъяснить, что означало, что мне придется говорить немного более прямо, чем принято среди аристократов. Любые недомолвки и умолчания будут равносильны подтверждению того, что этот слух правда.

— Клянусь богами, я не натравливала ездового зверя ни на одного из профессоров. Правда, мой ездовой зверь несколько необычен по сравнению с другими.

Анастасий слегка прищурился, явно сомневаясь в моих словах. Он на мгновение задумался, глядя на меня сверху вниз.

— Хм… Как я могу знать что ты говоришь правду, когда другие говорят совсем другое? Что ж, ради этого я позволю тебе показать мне своего ездового зверя. Тогда я и вынесу суждение, опасен твой ездовой зверь или нет.

… Ты даже не учитель, мне не нужны твои суждения….

Я тут же удушила этот свой внутренний протест и сохраняя вежливую улыбку, скрестила руки на груди с вежливым:

— Как пожелаете.

— Следуй за мной, — коротко сказал Анастасий, сразу же вставая. Меня напугали эти его внезапные действия. Идти с ним было последним, чего мне сейчас хотелось. Мало того, что это заставило бы меня просто невероятно выделиться, но я также была бы единственной, кто оказалась бы во всем виноватой, если бы мы вернулись излишне поздно. Конечно же профессора не посмели бы сделать принцу выговор, а значит все их недовольство будет направленно на меня.

— …Принц Анастасий, могу я показать вам зверя после того, как закончится урок? Я считаю, что ваша практика гораздо важнее, чем мой ничтожный ездовой зверь, — сказала я. Я хотела сдать этот предмет как можно быстрее, а для этого было недопустимо пропустить первый урок.

Анастасий, видя, что профессора возвращаются и перерыв почти закончился, только пожал плечами.

— Что ж, тогда покажешь попозже… Хм… а ты, хоть и маленькая, но неплохой тактик. Но чтобы заинтересовать меня собой, тебе понадобится приманка получше, чем какой-то необычный ездовой зверь.

— Заинтересовать…?

У меня не самая лучшая память на свете, но я уверена, что именно он приказал мне показать своего ездового зверя. Почему он ведет себя так, будто это я обратилась к нему с этим предложением?

Совершенно не понимая эту его странную логику, я решила, что необходимо четко и недвусмысленно опровергнуть эти его домыслы. Я не могла пойти на риск того, чтобы люди начали думать, что я, дерзкая первокурсница, пытающаяся завязать знакомство с членом королевской семьи.

— Не беспокойтесь, принц Анастасий, я никогда не сделаю попытки заинтересовать или соблазнить Вас, или куда-нибудь заманить. Я, как и обещала, покажу вам моего ездового зверя, но клянусь, что никогда не попытаюсь стать близкой вам.

— … Хорошо.

Анастасий выглядел явно сбитым с толку, но это было лучше, чем чуть было не возникшее недоразумение. А еще, мне было просто жутко от направленных на меня взглядов девочек из его окружения. Я догадывалась, что эти красавицы сейчас вели между собой жестокую битву, наградой за победу в которой будет сопровождение победительницы принцем на выпуске из Академии. Эта битва была настолько безжалостной, что несмотря на то, что я была слишком молода, чтобы сопровождать его, они смотрели на меня с явной враждебностью.