— И как бы там ты через стену перебирался? — устало вздохнул Вимс. Этот спор возникал уже неоднократно и начал порядком раздражать старого мага. — Это место наверняка у вершителей под особым надзором. Вон Абашев, судя по всему, уже попробовал, — Вимс презрительно скривил губы. — Сейчас уже, наверное, с Лишним за кромкой беседует.

— Нам и так повезло, что они внимание на себя отвлёк, — поддержал друга Ликон. — Сам же видел, сколько воев храмовых вокруг нас крутилось! А там их наверняка в разы больше было!

— И что? — иронически приподнял брови Остромир. — Наложили бы вуаль отрицания. Затем и брал. Как раз проскочить успели бы.

— Опять ты за своё, — Вимс так сморщился, будто уксуса полной ложкой глотнул. — Ты хочешь, чтобы мы ещё толком в город не войдя, лишились самого могущественного кристалла? Ты же им больше воспользоваться не сможешь. Когда ещё в нём энергия опять накопится! А нам каждое заклинание здесь ещё ой как пригодится может! Сейчас–то все кристаллы при нас пока!

— Это да, — деланно согласился на это Остромир. — Сейчас все они заряжены. А сколько их останется, когда мы до пелены дойдём? — маг воды в упор уставился на Вимса. — И сколько нас самых туда дойдёт? Если вообще дойдёт, конечно! По–моему пожертвовать одним из камней за возможность без потерь дойти до пелены — это хороший размен. Мы в проклятом городе! Здесь жадный платит втрое!

Ликон, продолжая мрачным взглядом осматривать предстоящий им путь, промолчал. По дороге сюда, он тоже был против расточительности адепта воды. Но сейчас на месте видя все перипетии предстоящего пути, Ликон был вынужден признать, что Остромир при всей его нелюбви к нему не так уж и не прав. Как бы их прижимистость не обошлась им значительно дороже.

— Смотрите! — голос Остромира вывел Ликона из задумчивости, — по–моему в окне вон того дома что–то мелькнуло.

— Здесь во многих домах может кто–то быть, — пожал плечами Вимс. — Только согласно трактату мастера Гомеса, магические твари не могут покидать стен здания, в котором они возникли. Главное самим туда не соваться, — старый маг озабоченно потер переносицу. — Меня больше заботят сюрпризы, которые поджидают нас вне домов.

— Про дома я бы тоже не забывал, мастер, — не согласился Ликон. — Ты же помнишь, великий Гомес, говоря о невозможности мажеским тварям покидать пределы зданий, сделал оговорку; за редким исключением.

— Да и мажеские твари бывают разные, — в кои веки согласился с ним Остромир. — Тут дома стоят так близко к дороге, что можно попытаться схватить кого–то даже не покидая здания. Надо только шупальце подлиннее иметь.

— Или магией владеть, — согласился с ним Ликон. — Чтобы жертве мозги затуманить и в западню приманить.

— Хватит вам выдумывать воображаемые опасности! — взорвался Вимс. — Нам бы с реальными как–то справится! И кстати. Почему мы всё ещё тут стоим? Дорогу осилит только идущий.

— Откровенно говоря, мы просто тянем время, — грустно усмехнулся Остромир. — Тут возле самой стены нам, по крайней мере, пока ещё ничего не грозит, а стоит только пойти вперёд, — маг многозначительно хмыкнул.

— Да и время ещё есть, — Ликон скосил глаза на следящий амулет. — Вельд ещё по лесу топает. А оглядеться, прежде чем в лапы к Лишнему лезть, никогда не помешает!

— Что же, значит, будем считать, что огляделись, — решительно произнёс Вимс. — Пошли, — встряхнул головой старый маг, отгоняя навязчивые мысли. — Идём медленно. Смотрим внимательно. Совершенно невидимых ловушек не существует.

«Будем, по крайней мере, на это надеяться», — мысленно вздохнул Ликон, отлепляясь от стены.

— Твари! Твари! Отродья проклятого Лишнего!

Гонда с нарастающим раздражением покосился в сторону причитающего мечника. Где только силы так орать находит! Сам юноша, бессильно опустившись на землю, никак не мог отдышаться, с шумным всхлипом хватая дрожащими губами сухой воздух. Лёгкие работали как кузнечные меха, в безнадёжной попытке насытить организм достаточным количеством кислорода. Рядом натужно откашливался Абашев, зажимая правой рукой кровоточащий бок.

— Думал всё. Там и останемся, — повернул к Гонде налитое кровью лицо адепт воды. — Чудом вырвались!

— Именно что чудом, мастер, — согласно прохрипел тот, ни капли не удивившись тому, что высокомерный кун снизошёл с ним до разговора на равных. — Если бы не Лавр со своим камушком, как есть, все бы в том доме полегли. Вовремя он эту мерзость с дороги сдул!

Светозар хрипло засмеялся, мелко трясясь всем телом. Его смех был настолько страшен, что даже Бакай, прекратив свои причитания, настороженно уставился на спятившего колдуна, сжав в руке чудом не оброненный меч. Гонда отодвинулся подальше и даже нашёл в себе силы подняться на ноги. Оно, конечно, сил опять бежать нет никаких, но так поспокойнее будет.

— Я ведь Лавру всего один камешек дал, — радостно оскалился Светозар, наконец–то справившись с истерикой. — Самый никчёмный! А оно вишь как повернулось! — всплеснул руками полубезумный маг. — Водяное копьё не помогло, а простенький порыв ветра действенным оказался! — Абашев, кряхтя, поднялся вслед за Гондой и со значением добавил: — Правда, ему это не помогло!

— И не только ему! — Бакай в бешенстве лупанул мечом по дороге, словно молотом по наковальне. — Все мои вои в доме том проклятом полегли!

— Главное, что нам помогло, — примирительно ответил Гонда, с беспокойством поглядывая на мечника. — Живы, и слава Троим.

— А надолго ли?! — вскинулся тот, прожигая юношу налитыми кровью глазами.

Гонда вжал голову в плечи, тут же пожалев, что привлёк к себе внимание взбешённого яра. Вон как зубы оскалил. Словно волколак в западню попавший.

— Ты уверен недошлёпок, что будешь ещё жив к закату солнца?! — Бакай бросил взгляд на небо и разозлился ещё больше. — Да чтоб вам самим стёртыми стать! О чём я?! В этих лишённых благословения богов руинах даже солнца нет!

Ничего не ответив, юноша плюхнулся обратно на дорогу, принявшись, с показным вниманием, осматривать свою обувку. Тщательно ощупал подошву, ногтем сколупнул с голенища прилипший комок грязи. Хорошие сапоги, юфтевые! Больших трудов стоило их у дядьки Антипа сторговать. Не будь Вельд не только изгоем, но ещё и помеченным; нипочём бы по рукам не ударили! Вот только, по всему видать, не долго ему в них щеголять осталось! Твари мажески не съедят, так свои пришибут. Вон опять лаяться начали. Словно бычки неразумные! Их волколаки в кольцо взяли, а они бодаться удумали, пучок травы на лугу не поделив.

— Эй. Кто там бает? Обзовись, что за людишки такие?! Боязно мне!

Хриплый голос резанул по и без того натянутым нервам похлеще острого лезвия. Гонда крутанулся в сторону голоса, ладонь привычно легла на рукоять ножа. Рядом звякнул мечом Бакай.

— Устин?! Ты никак! — хищной рысью развернулся Абашев. — Где ты там?! — маг, сдвинув брови, начал напряжённо всматриваться в пустую на вид дорогу. — Беги сюда шибче!

Радостно охнули и в паре десятков метров от Гонды на дороге появился расплывчатый силуэт, начавший стремительно наливаться красками. Прошло ещё пара мгновений и вот уже окончательно материализовавшийся Устин, буквально врезался в Светозара, захлёбываясь от рыданий.

Гонда презрительно скривил губы, рассматривая своего недруга. Расклеился младший Абашев! Вон, трясётся весь, словно студень на столе праздничном! А что ты хотел, Устинушка? Это тебе не в Виличе перед челядью княжьей нос задирать! Тут батюшке наушничать не побежишь. Тому самому бы отсюда ноги относительно целым унести! Хотя досталось Устину, судя по всему, не слабо. Разбитые, начавшие опухать губы, (видно приложился об чей–то локоть, когда удирал), скособоченное, успевшее пропитать кровью весь рукав плечо, изодранная в клочья одежда. Гонда на мгновение даже о собственных проблемах забыл, до того его видок младшего Абашева порадовал.

— Ещё один ушлёпок объявился! — со своей стороны поприветствовал появление Устина Бакай. — Шустры вы, колдуны, от опасности убегать! — с неутихающей злобой прокомментировал он. — Вон из моих воев не один не сбежал! Все полегли, спины вам прикрывая!