Помехи от маскировочного поля уже даже не замечаются.

Передо мной возникла голографическая запись, поступившая от одного из клонов капитана Хоффнера.

— Вице-адмирал Пеллеон, переговоры в Тионской Гегемонии состоялись, — обратился он к военному командиру Доминиона.

Так уж вышло, что некоторым агентам, вроде Хоффнера или Ферье, равно как и их клонам, доверия нет.

Потому даже во время прямого общения с некоторыми из них, я использую маскировочную программу, разработанную мистером Гентом для оболванивания республиканского командующего, приведшего быстроходный звездный дредноут типа «Воин» прямиком в наши руки.

Оттого они, а так же множество других разумных, и считают, что общаются с Пеллеоном.

— Лейя Органа-Соло получила от Лорда Бонтери копию записей, переданных ему, — продолжала запись. — Миссия Альянса покинула Тион. Им поставлены условия — в течении максимум двух стандартных недель либо принять предложение и помочь Тиону завладеть близлежащими секторами, либо Лорд Бонтери будет действовать самостоятельно. Подтверждена связь между уничтоженной группировкой в секторе Миры Таниума и самим Бонтери. Альянсу она преподнесена как группа наемников, нанятых Бонтери в качестве охраны Миров Таниума. Подробный отчет прилагаю к настоящему файлу.

Голограмма растворилась.

Я молча перекачал данные из сообщения на информационный чип, затерев следы коммуницирования.

Подключив чип к изолированной деке, погрузился в чтение.

Да, мне не нужно присутствовать в каждой горячей точке галактики, чтобы контролировать выполнение моего плана.

В конце концов, сейчас меня интересует восточная часть галактики.

Смерть и ярость прибудут на северо-восток и ряд других миров, секторов и территорий чуть позже.

Когда хозяин всех раздаренных ценностей узнает о том, где они сейчас находятся.

И вот тогда мы посмотрим насколько удобно таскать каштаны из огня чужими руками.

А пока…

Почитаем что же происходит в Тионской Гегемонии и насколько виртуозно Лорд Бонтери обвел вокруг пальца Лейю Органу-Соло.

Там явно много интересного.

И как минимум то, что в резиденции Дома Тион присутствуют йсаламири.

Что уже говорит о многом.

Десять лет, второй месяц и семнадцатые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, второй месяц и семнадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Девять месяцев и вторые сутки с момента попадания).

Когда делегация активистов сектора Картакк вошла в зал для переговоров, капитан Вивант бессознательно подобрался.

Всего три человека, которые так или иначе вынесут свой вердикт относительно сделанного предложения.

И от их решения будет зависеть — справился ли он или же нет.

Командир корабля бросил взгляд на сидящего рядом главного инженера Ника Рейеса.

Мужчина присутствовал на борту «Стойкого» исключительно в качестве технического консультанта — чтобы оценить состояние звездолетов Сил сектора Картакк с точки зрения их профессиональной пригодности к дальнейшей службы Доминиону.

Конечно, лишь в том случае, если переговоры пройдут так, как и было запланировано.

В противном случае «Стойкий», прошедший срочный ремонт и восстановивший после недавнего сражение в системе Муссон свою боеспособность на девяносто процентов, просто сотрет эти звездолеты в космическую пыль.

А на поверхность Орд Селбуса прольется сперва изумрудно-зеленый дождь турболазеров.

Орбитальная бомбардировка сотрет с лица земли любые намеки на планетарные укрепления.

А затем на поверхность базы Сил сектора высадятся штурмовики и закончат начатое.

После этого можно будет считать, что с организованным сопротивлением в секторе покончено.

Оставшиеся многочисленные группировки пиратов, изгоев, авантюристов, работорговцев и прочего преступного отребья будут просто и безупречно уничтожены.

Разведка Доминиона давно — с момента захвата системы Картакк — действует в секторе.

Большую часть угроз они уже знают.

Остальных выловят, введя блокаду сектора.

Для этого, конечно, потребуется прислать сюда несколько «Интердикторов» или «Иммобилизирующих», но безопасность базы на Локе требует подчинить сектор любой ценой.

— Капитан Вивант, командование Сил сектора изучило предложение Доминиона, — обратился к командиру «Стойкого» мужчина средних лет со знаками различия полковника.

Его внешность, осанка, манера держаться напрямую демонстрировали военное прошлое и настоящее.

Вивант решил его именно так для себя и называть — «Полковник».

Потому что имена у этих людей такие длинные и витиеватые, что язык можно сломать и пару раз завязать узлом, прежде чем выговоришь.

— Рад это слышать, — Вивант старался, чтобы его голос звучал спокойно. — Каким будет ваш ответ?

— Для начала мы хотели бы кое-что прояснить, — предупредил глава делегации. — Требования, которые вы предъявляете… Это довольно необычно.

— Не требования, — поправил Вивант. — Это предложение.

— Но тем не менее, — проворчал собеседник. — Они нам предъявлены. И хотелось бы понять что кроется за этими словами.

«А Тавира говорила, что текст документа о вхождении в состав Доминиона написан простым и понятным языком», — мысленно скривился Вивант.

Вести переговоры такого уровня — не его специфика.

Ему уютнее находиться на мостике корабля и командовать сражением, а не вот эта вся болтовня.

— Фактически, в основе положены имперские постулаты, — заявил собеседник. — но со значительными изменениями. Итак… Слушайте, что у вас вообще за форма государственного устройства? В ней намешано столько, что наш лейтенант-политолог едва голову не сломал, пока не разобрался.

«Я бы и сам хотел разобраться в этом», — сам себе признался Вивант.

Но вслух произнес совершенно другое:

— Что именно для вас непонятно?

— Давайте разбираться, — «Полковник» кивнул сидящему справа от него офицеру. — Пусть лучше майор… — опять эти долгие имена, — объяснит на пальцах. Я все равно ни хатта в этом не понимаю.

«Добро пожаловать в клуб», — подумал Вивант.

— Итак, существует несколько форм государственного устройства, сложившихся исторически, — заговорил «Майор». — Многие из них остались лишь номинально, но все еще сохраняют в реальности…

— Короче майор, — потребовал «Полковник».

— Исходя из текста положений о форме политического устройства можно выделить в Доминионе два взаимоисключающих момента, — продолжал «Майор». — Вхождение новых территорий в состав государства на основе соответствующего договора. Это признак договорной федерации. К федеративным признакам так же можно отнести и выборность органов местного самоуправления — главы городов, районов, поселений — вплоть до планетарных губернаторов. Но в то же время у вас имеется и признак унитарного государства — это прослеживается в контексте назначения моффов секторов. Я, конечно, давно заканчивал курсы политологии, но так совмещать два вида территориального устройства — просто невозможно. Это относительно децентрализованное унитарное государство получается. Но в то же время оно не может быть унитарным, поскольку у вас имеются деления по административно-территориальным образованиям — секторам и системам. Это уже вновь признаки федеративности. Складывается ощущение, будто вы собрали в одном безумном флаконе наиболее ценное из опыта Империи и Старой Республики, после чего как-то увязали это воедино и выдали за совершенно новую форму территориального устройства, которую еще галактика на знала. Это какая-то сверхреспублика или недоимперия…

— Конкретно в чем претензия? — спросила Вивант, у которого от этого разговора уже начала болеть голова.

— Мы пытаемся уяснить то, что не укладывается у нас в головах, — пояснил «Полковник».