— Вижу, ты начал думать головой, — улыбнулся Дэн. — Теперь я тебя узнаю.

— И что мне делать с Сани?

Мне действительно был нужен совет, потому что все, что пытался предпринять сам, приводило к одному и тому же результату.

— Отпустить. Подожди, не перебивай, — Дэн заметил, что собираюсь возмутиться. — Сани злится, ты тоже. Вы сейчас только набьете друг другу еще больше шишек. И не смотри на меня так, оба виноваты. Дай ей остыть.

— Я пытался. Пока как-то не очень, ты сам видел, старик.

— Прошло мало времени. Чем ты ей так насолил?

— Многим. — Пожал плечами. — Я вроде стараюсь что-то изменить, но… Не выходит.

— Если свернули не туда, значит, надо начать сначала. Пусть побудет одна. Тебе она уже наговорила с три короба. Главное, в голову не бери. И себя не изводи. Вон, белый весь. Займи свою голову чем-нибудь другим. Хочешь — найди Торнота, хочешь — еще что-нибудь.

— Думаешь?

— Думаю.

Может, Скайден и прав… Может, должно пройти какое-то время. Для нас обоих, не только для неё. Захочет — вернется, не захочет — уйдет. Вдруг заметил предмет, который никак не вписывался в холостяцкую квартиру Дэна. Поднялся и выхватил с полочки женский гребешок.

— Дэн, у тебя кто-то есть? — обернулся к старику.

— Тебе не говорили, что нехорошо рыться в чужих вещах? — Непробиваемый Дэн Скайден, наверное, впервые в жизни покраснел.

— Значит, есть. — Я улыбнулся. — И кто она? Хорошенькая медсестричка из соседней больницы?

— Ральф!

— Нет? Кто-то из полиции?

— Соседка. Доволен? И не надо делать такие глаза. Не все же вам, молодежь, личную жизнь строить.

— Так я ничего и не говорю.

— Да, конечно. Кстати, Эб не знает, ты там помалкивай.

— Ладно, договорились.

Я вернул гребешок на место. Почему же у нас с Сани все так разладилось? Глупо… Но ясно одно — никому не дам прикоснуться и к волосу на её голове. А если…

Безумная идея мелькнула молнией. Безумная — не то слово. Но как иначе? Если видеть и слышать она меня не хочет.

— Слушай, Дэн, у меня будет к тебе маленькая просьба.

— Какая? — Скайден весь превратился в слух.

— Устрой меня работать в полицию.

Сани

Открыла утром глаза — и поняла, что вчерашний день тонет, будто в тумане. Обрывки от него крутились в памяти. На большей части из них — лицо мужа. Я не могла о нем не думать. Стоило это признать. Сложно не думать о том, кого любишь. А теперь, когда вчерашний гнев и обида угасли, пришел стыд. Мне было стыдно за то, как я себя вела и что ему говорила. Не стоило. Но вчера хотелось уязвить, ужалить больнее. Зачем? От накопившейся обиды? Для меня было бы проще, если бы он явился сюда, устроил скандал. Высказал все, что обо мне думает. Я могла бы хлопнуть дверью и уйти. Но знала бы, что нужна ему. Или хотя бы что происходит в его голове.

Этот вопрос не давал мне покоя. О чем думает Ральф? Сейчас, после всего, что вчера наговорила. Даже мелькнула глупая мысль извиниться, но я задвинула её на задворки сознания. Нельзя допускать слабость, хотя я, кажется, успела разрушить свою жизнь.

Завибрировал кристалл.

— Я слушаю, — ответила, опустив руку на переливающиеся грани.

— Здравствуй, Сани. Это Дэн, — услышала голос Скайдена.

— Доброе утро. Есть какие-то новости?

— Есть, и, думаю, они тебя порадуют.

Вспомнились вчерашние слова Ральфа о видениях Алекса, и стало не по себе.

— Тебя ждут сегодня по адресу: Айвинг, дом пять. Ровно в полдень, не опаздывай. У моего знакомого освободилось место в отделе, оно может быть твоим. Я, конечно, ничего не обещаю, но уж постарайся там, девочка.

— Спасибо! — Все-таки улыбнулась. — Я постараюсь. Дэн, а…

— Что, Сандра?

— Да так, ничего…

— Хочешь знать, зачем вчера приходил Ральф?

— Нет. То есть… Да, наверное. И извиниться, вы ведь слышали…

— Что-то глуховат стал, не все расслышал, — рассмеялся Дэн. — Твой муж приходил по делу. Или уже бывший?

— Пока нет.

И что-то мне подсказывало, что в ближайшем будущем это не изменится.

— Ну, раз не бывший, тогда отвечу. Хотя, конечно, если бы вы стали посторонними людьми, то не разглашал бы чужие тайны. А так… Он спрашивал об одном человеке, его давнем враге. Да не только его, нашем тоже.

— Зачем? — Внутри все замерло.

— А вот об этом тебе с ним разговаривать, крошка, не со мной. Он вообще был слегка расстроен, не до длительных бесед. Ты сама как себя чувствуешь?

— Хорошо, — снова солгала. — Дэн, ты ведь скажешь мне, если Ральф впутается в неприятности?

А он может. Для него это — своеобразный способ выпустить пар.

— Зависит от вашего статуса, девочка. Да и Ральфа не порадует, что старый следователь распускает язык. Удачи на собеседовании!

Я уставилась на погасший кристалл. И как это понимать? Что уже задумал мой муж? С кем собирается связаться? Не думать. О Ральфе — не думать. А только о собеседовании. Тем более что времени осталось мало. Я надела светло-желтую блузу и коричневую юбку. Не буду бросаться возможным коллегам в глаза. Заколола волосы, едва коснулась помадой губ. Отражение радовало, если бы не синяки под глазами. Их пришлось замазать кремом. Пока разбиралась с внешностью, пробило одиннадцать. Надо ехать!

До улицы Айвинг я добралась без четверти двенадцать. Обычный полицейский участок, о чем сообщала вывеска на темной двери. У входа дежурил охранник — скучал в деревянной будке. Я подошла к нему.

— Кто такая? — спросил угрюмо.

— Сандра Колден, мне назначено собеседование.

Охранник расплылся в неприятной улыбочке. Ничего, сталкивалась. Уже не страшно.

— Ну проходите, Сандра Колден, — ответил мне, и я шагнула за дверь. В участке стоял рабочий шум. Откуда-то доносились оживленные голоса. Секретарь в приемной что-то записывала под диктовку из кристалла связи. Я терпеливо дожидалась, пока она завершит разговор.

— Чем могу помочь? — Наконец, меня заметили.

— Добрый день. — Я старалась казаться милой. — Меня зовут Сандра Колден, я…

— А, вы к старшему следователю Айдену. Идемте, вас уже ждут.

Значит, обо мне предупредили. Это уже хороший знак. Я прошла по узкому коридорчику и замерла перед дверью с табличкой: «Старший следователь Леон Айден». Секретарь скрылась за дверью на минуту, а затем пригласила:

— Входите.

Я шагнула за порог. Леон Айден сидел за столом и что-то писал. Пока что видела только русую макушку и чуть заостренный нос. Будущий начальник поднял голову — и я поняла, что ему не больше тридцати пяти. Серые глаза скользнули по мне, изучая.

— Сандра Колден, значит? — Придвинул к себе бумаги. А голос приятный.

— Да.

— Господин Скайден просил вас принять. Он часто нам помогает в расследованиях, поэтому его просьба важна для меня, но, не скрою, у нас мало сотрудниц женского пола. Думаю, не надо объяснять, почему. Не та работа. Наш отдел специализируется на убийствах и похищениях. Поэтому вы уверены, что хотите здесь работать?

— Уверена, — ответила четко.

— Тогда, госпожа Колден, заполните анкету.

Передо мной опустился лист, и я села к столу. Пока писала, Леон сверлил меня взглядом, будто старался проникнуть под кожу. Стало не по себе…

— Вот, — вернула ему бумаги.

— Отлично. Что ж, госпожа Колден, у меня для вас еще новость. Место в моем отделе только одно, а претендентов на него — двое. И я хочу выяснить… Впрочем, Джейна, — крикнул секретарю, — позовите второго кандидата.

Второго? Дверь снова скрипнула, пропуская новое действующее лицо. Этот тип мне не понравился сразу. И дело было не в том, что мы претендовали на одно место. Просто было в нем что-то, заставляющее насторожиться, хоть мы, несомненно, никогда не встречались раньше. Голубые глаза с интересом прошлись ко мне, задержались на верхних пуговичках блузки, и стало жарко. Тонкие губы искривила полуулыбка. Светлые волосы казались выгоревшими на солнце и как-то ему не шли.