Дикий крик раздался из её горла, причем, я могу поклясться, что рот был при этом закрытым. Я только чудом не нажал на спусковой крючок. Меня бил озноб. Анника ничего не говорила, что ритуал будет происходить таким вот образом. Где-то внизу заорала кошка. Да что же такое, а? Белое тело перестало биться в конвульсиях, и от него пошел густой и едкий пар. Я отчетливо видел, что крем начинает твердеть. Лицо женщины стало стало похожим на маску. Мелкие судороги ещё пробегали, но оболочка теперь сковывала тело целиком.

Фух, вроде бы всё закончилось. Тишина, покой, только за дверью скребётся кошка Анники. Тело лежит недвижимо. Я опустил пистолет. Сейчас бы мелом вокруг себя круг начертить, да молитву прочесть — но неверующий я, и указаний таких не было. Мне ничего не грозит в данный момент, правда, за одним маленьким исключением.

Прошло еще минут двадцать, хотя я уже плохо ориентировался во времени, как вдруг послышался отчетливый хруст. Я кинул быстрый взгляд и прифигел. Женщина уже сидела на кровати и неторопливо снимала с себя белую корочку. В первую очередь с лица.

— Привет, Серёжа, — сказала она, поймав мой взгляд, — ты молодец, отлично сработано. Погаси свечи, пожалуйста.

— Сама погаси, — ответил я, четко помня, что если вернётся настоящая Анника, то сделает это сама.

— Молодец, всё помнишь. Это хорошо.

— Значит, возвращение прошло удачно? — уточнил я.

— Более чем. Но тело всё равно слушается плохо, — Анника вяло поползла к краям кровати и принялась задувать свечи, — а если бы вернулась не я, ты бы смог сделать то, что я велела?

— То есть застрелить тело Вильмы?

— Ага.

— Даже не знаю, — честно признался я.

— Посмотри на меня, Серёжа, — все свечи погасли, тяжёлый гипнотический взгляд тёмных глаз обратился на меня, — смог бы. Вижу, что смог. В тебе появилась решительность, но прятать это ты бы не стал, да? Признался бы Косте?

— Возможно, — я уклонился от этого вопроса.

— Отнеси меня в ванну, пожалуйста, я пока не могу толком встать на ноги.

— Ладно, — я убрал пистолет и взял ведьму на руки. Едва я открыл дверь, чуть не наступил на чёрную кошку, бросившуюся мне под ноги.

Твердый крем на теле женщины был очень скользким, а сама Анника скорее походила на фарфоровую куклу. Частично она сняла кусочки этого покрытия, и я удивился переменам в её лице. Мелкие морщинки разгладились, кожа стала просто идеальной — и это у женщины в 40 лет!

— Ты бы могла миллионы грести, продавая этот крем тёткам в возрасте, — заметил я.

— В нем только часть успеха долгой молодости. Главная причина кроется в свете, который наполняет меня. Ты и сам молодо выглядишь, а знаешь почему?

— Без понятия, — я положил Аннику в ванну, которая была серее, чем цвет её оболочки, и включил воду.

— Погорячее, — попросила она, — прямо кипяток давай. В шкафчике есть перчатки, когда скажу выдернуть пробку, сделаешь.

Пар от воды стал подниматься вверх. Связался с ведьмой на свою голову. Я видел собственными глазами, как оболочка начинает таять, наполняя ванну белыми хлопьями.

— А ты хорошо с кремом поработал, обработал меня во всех местах, — улыбнулась ведьма, раздвигая ноги и кладя руку на лобок.

— Чего стесняться, мы же компаньоны, — усмехнулся я.

— Все, сливай воду, а потом набери уже теплой. Ага, вот так. Не хочешь потереть меня мочалкой?

— Эм, а надо?

— Вообще-то сама справлюсь, я уже чувствую это тело гораздо лучше. Сходи сделай кофе. Три ложки сахара.

— Принято, — я вышел из ванной, спустился вниз, убрал осколки с пола и вытер пятна кофе, убрал тазер в сумку, затем пошел на кухню и начал сражаться с кофе-машиной. Это, я вам скажу, ничуть не проще, чем биться с фазовыми волками.

Когда я поборол чудище бытовой техники и вышел в гостиную, голая Анника уже сидела на диване и вытиралась полотенчиком.

— Принести халат? — участливо спросил я.

— Не надо. Наслаждайся моим видом. Что может быть лучше, чем утренний кофе в компании обнаженной красавицы?

— Горячий и страстный секс с нею же? — выпалил я, совершенно не подумав, это всё мои пошлые шуточки.

— Да, это ты правильно подметил. Сейчас допьем кофе, поднимемся в спальню, и сделаешь мне жесткий массаж всего тела. Оно странно себя ведет.

— Каково это вообще — вернуться в скафандр после смерти? — спросил я.

— Дерьмово, если честно, Сережа. После месяца в Лимбе я чувствую себя будто в ловушке. Да, костюмчик сшит по мерке, но сидит не идеально, а еще нужно постоянно его ублажать — еда, туалет, секс и прочие заморочки. Убогая конструкция. Поэтому я тут ненадолго.

— Только ли по этой причине?

Анника странно на меня посмотрела.

— Конечно, нет, Сергей. Главная причина кроется в том, что сейчас у меня максимальный запас силы, которую я притянула из Лимба, но с каждым днем он будет слабеть. Я все точно рассчитала, буквально по минутам, поэтому ты и взял больничный.

— Осталось три дня, — напомнил я.

— Верно. Поэтому сегодня мы нанесем визит вежливости Максиму, и ты поймешь, почему нельзя связываться с ведьмами, торговаться с ними, и тем более пытаться их одурачить. Мой подопечный совсем из ума выжил под старость лет, так что не будет ему никакой пощады. Допивай, да пойдем в мою комнату.

— Видишь? — Анника отодвинула кровать и приподняла коврик, — этот знак рисовала я, но Вильма догадалась о его эффекте. Пока она спала в моей кровати, то была под защитой от любых гостей.

— Круто, — согласился я, — ты хотела и раньше забрать ее тело?

— Я хотела договориться миром, на обмен, но Вильма та ещё сыкуха, поэтому я стала угрожать ей, и это только усложнило ситуацию. Ладно, давай займемся массажем.

— Если честно, то я не умею его делать, — признался я, — вот от слова совсем.

— Ничего страшного. Все, что я хочу сейчас — это прислушаться к этому телу. Как оно реагирует на прикосновения во всех местах. Насколько ему больно. Это очень интересно. У меня практический интерес. Давай, погладь меня по затылку, запусти пальцы в волосы, помассируй там, потом спустись ниже. На моем теле не должно остаться ни одного места, где бы не побывали твои руки, понятно?

— Даже очень, — я сглотнул слюну, — а ты мои мысли читать тут не умеешь?

— Нет, но я чувствую, что ты меня хочешь. Самое забавное, Серёжа, это не твое желание.

— Да? — усмехнулся, начиная гладить её волосы.

— Да, мозгом и разумом ты категорически против. И я тебя прекрасно понимаю, но твой скафандр не может сдержаться, что в принципе и понятно. Инстинкт размножения — самый древний и крепкий в этом мире. В этом плане все мужчины и женщины одинаковы. Мне самой было тяжело сдерживаться, особенно в компании своего бывшего фамильяра.

— У тебя он уже был?

— Да, но бросил меня, забрав часть моей силы.

— А так тоже можно было, что ли? — мои пальцы коснулись шеи ведьмы, и та замурлыкала как кошка.

— Можно, конечно, он же все-таки не раб!

— В отличие от меня, да?

— И ты не раб, просто ты более опасный фамильяр, чем другие. Да, продолжай. Мне очень приятно.

— И ты не нашла его? Не наказала? — спросил я.

— Искала, но он свалил куда-то в Америку. Далеко, в общем. Его могла бы безошибочно найти Даша-следопыт, но я решила не тревожить её.

Я расхохотался как ненормальный.

— Где фамильяр? Дети, давайте поможем Даше найти фамильяра! Да вот же он! В Америке!

— А вон ты о чем. До сих пор мультики для дошколят смотришь? Если бы ты так пошутил при ней, то был бы уже трупом. Дара — ведьма-следопыт. Настолько крутой, что к ней из ФСБ частенько обращаются. С помощью сновидений и ритуалов может найти какого угодно человека в пределах этого мира.

— А в Лимбе?

— Нет. Только здесь. Это её талант. У каждой ведьмы есть свой собственный талант, который преобладает над остальными. Я пророчица, Даша следопыт, Еххи — боевой сноходец, а твоя будущая девушка — целительница.

— Жесть какая-то. Скажи, что ты сейчас несерьезно, а? — попросил я и принялся массировать руки Анники.