— Да. Это не Уроборос, если что.
— Это Амфисбена.
— Ого, — глаза Изольды округлились, — да ты не так прост, ведьмак. Мои коллеги даже выговорить это слово не могут, а ты сам угадал.
— Просто они у тебя тупые. Амфисбена никогда не спит. Верно?
— Да. И именно поэтому она стала стражем сновидцев. Я заполняю ее тело надписями на санскрите, которые создают специальный круг, внутри которого никто не сможет проснуться, пока владелец татуировки сам не пожелает этого.
— Беру, — улыбнулся я.
— Головы сходятся вместе и переплетаются. Во снах она будет оживать. Это не очень приятные ощущения, Сергей, но с этим придется смириться.
— А как вы набиваете броню?
— Ты про вот эту? — пальчик Изольды снова коснулся живота, и я теперь я отчетливо разглядел тройной треугольник, обрамленный ловцом снов с перьями. Вот же поехавшие!
— Это валькнут, — сказал я, — но разве он дает защиту сам по себе? Это же девять миров. Символ Одина.
— Ну да. Ловец снов сделан тоже не просто так. Мы пустили по нему руны. Выбираешь три нужные и зацикливаешь.
— Турисаз, тейваз, турисаз, — прочитал я, — ну с этим все более-менее понятно. Удивительно, как вы все это мешаете в кучу, а оно потом еще и работает.
— А почему оно не должно работать, ведьмак? — улыбнулась Изольда, — я вкладываю сильное намерение в каждую свою работу. Это же целый ритуал. У меня и краски специальные.
— Из Тибета? — недоверчиво покосился я.
— Конечно! Иначе почему, ты думаешь, такой ценник бешеный?
— Я привез деньги. Ты готова сделать мне тату прямо сейчас?
— Учитывая твою ситуацию, да, я сделаю их тебе сегодня же. Денег не надо.
— Вот так поворот! Это еще почему?
— Ты заплатишь совсем другую цену. Раздевайся давай.
— Слушай, ты не в моем вкусе, — усмехнулся я.
— Нет, Сережа. Я сейчас не про секс. Ты забрал у нас Романа, а он был очень сильным воином.
— И кто занимает теперь его место? — спросил я, снимая футболку. Изольда не стала одеваться, а взяла рулон прозрачной пленки и попросила меня встать. Она принялась заматывать кресло, а потом достала из шкафчика благовония и подожгла их.
— Некий Владимир, но мне он не нравится. Он не лидер и не воин. Он болтун. Выбор был между мной и этим пижоном, но я уверена, что Вова подтасовал результаты.
— Так у вас еще и внутри группировки разборки идут? — удивился я.
— Это неизбежно. Всегда найдутся несколько лидеров, которые начнут тащить одеяло на себя, и группировка живет ровно до тех пор, пока все они тянут его в одном направлении. Увы, сейчас не так.
— И ты хочешь, чтобы я надрал задницу этому Вове, что ли? — спросил я.
— Возможно, но не на этом уровне сна. Хотя, если честно, мне нужно немного иное.
— Тогда каково условие сделки? — не понял я, — чего ты от меня хочешь?
— Максимум — тебя. Минимум, просто чтобы ты увидел то, что видели все мы.
— Ты опять про видения? — Я нахмурился. — Роман хотел мне их показать перед своей смертью, но я отказался.
— Если откажешься и сейчас, то никаких татуировок не будет! Никогда! — воскликнула Изольда и достала из стола тату-машинку, завернутую в пленку.
— А я думал, ты будешь палочкой набивать.
— Зачем? — Изольда пожала плечами. — Ты же сюда не на лошади приехал. Верно?
— Да, смысл понятен. И ты покажешь мне то, что он видел? Но какой смысл? Ты думаешь, что я после просмотра сразу же примкну к вам и брошу ковен? Так, что ли?
— Не факт, что сразу, но я посею в твоем сознании семена сомнения, и кто знает, на чьей стороне ты будешь, когда все начнется.
— Да вы даже не знаете, когда это случится! — не согласился я.
— Это не имеет значения. Скажи, Сергей, ты хочешь сак-янт, или я попрошу Мишу тебя проводить?
— Черт с тобой. Показывай свои диафильмы.
— Ложись.
Я лег на покрытое пленкой кресло, и бойкая Изольда забралась на меня сверху. Ее руки прикоснулись к моим вискам, а затем девушка прижалась ко мне всем телом и начала шептать что-то непонятное прямо в левое ухо. Я и сам не заметил, как легкая дрема завладела мной. Холодные сережки на сосках татуировщицы непривычно щекотали мою грудь, но я отогнал мысли о них и провалился в настоящее сноВидение.
Глава 5. Сак-Янт
Я открыл глаза и понял, что нахожусь в сыром и мрачном подвале. Повсюду свисали какие-то рыболовные снасти — сетки, удочки. У стены стояли надувные лодки, почему-то уже накачанные. Я огляделся и взял в руки весло, которое кто-то заботливый прислонил к столу, стоящему рядом со мной. На облупленном столе трещало старое радио. Ворох пожелтевших газет был покрыт рыбьей чешуей. Черная гранитная пепельница с еще тлеющей сигаретой. Я затянулся разок — ну и дрянь. «Радопи», что ли, подделка какая-то. Я закашлялся, а затем начал искать выход. Я блуждал по этому подвалу недолго. Серия однотипных комнат закончилась, и я оказался перед лестницей, ведущей наверх. Железная, самосварная. Местами уже хорошо проржавела, но меня выдержит. Я начал подниматься, и глухое эхо разнесло звук моих шагов по всему подвалу. Лестница закончилась тяжелой дверью, которую я еле смог открыть, потому что кто-то снаружи подпер дверь палкой, и я услышал ее хруст. Так и есть — сломал, а она толстенная. Хм, откуда только силы взялись? А это кто? Передо мной стоял Рагни.
— Привет, старый друг, — сказал я ему.
— Ты спишь, Сергей, — гаркнул он, — осознайся!
А затем внезапно вцепился мне в ногу. Да, порой обычных слов для пробуждения спящего не хватает. Нужны иные меры. Волк вот сразу впивается мне зубами в голень. Я заорал и выставил руки. Вот они. Все. Я здесь. Осознался. И что у нас тут? Мы с волком стояли на берегу какого-то озера, а посреди него возвышался кремль. Да, Московский. Вернее — то, что от него осталось. Часть стен была разрушена, знаменитая башня с часами, на которую все медитировали каждую новогоднюю ночь, держа в руках шампанское и поздравляя друг друга, валялась на земле. Груда красных кирпичей. Полная разруха. Кремль затоплен! Москва-река вышла из берегов. На небе не было солнца, словно в Лимбе, но на улице светло, будто днем. Что за фигня? Я огляделся. Мы тоже были на острове. Рядом стоял небольшой причал, к которому кто-то пригнал пару лодок. Одна была с мотором, и в ней лежал автомат Калашникова. Я взял его в руки, проверил магазин. Да, все в порядке. Полный. Послышалось жужжание, но я не понял, откуда оно взялось. Ощущение было, будто какая-то муха постоянно летает рядом, но я ее не видел.
— Где мы, Рагни? — спросил я.
— Без понятия, — честно ответил симбионт, — это не Лимб. И не обычный сон. Нечто новое.
— Видение Романа?
— Возможно. Нам нужно выбираться из него. Ты можешь здесь сделать хоть что-нибудь?
— Не знаю, — я попробовал взлететь в воздух, но у меня не получилось. Вместо пылающего шара в руках — тусклый огонек. В этом сновидении очень плотные вибрации. Как такое возможно, мне непонятно. Ладно хоть мой верный револьвер со мной, и калаш придется захватить. Вот и я стал героем постапокалипсиса. Тьфу, твою мать! Мы с Рагни сели в лодку. Я кое-как завел сопротивляющийся мотор, и мы поплыли через озеро.
Да, кремлю полный каюк. Хорошо его размотало. Скорее всего, его бомбили, а на его улицах шла настоящая резня. Отчетливо видны длинные копья на стенах, на которые кто-то насадил человеческие головы. Президентский полк, не иначе, пал тут целиком. На красном кирпиче глубокие и длинные следы от ужасных когтей. Кто-то прорывался сюда, и он был огромен.
— Демоны, — подумал я вслух.
— Думаешь? — Рагни помотал головой.
— Да. Видишь те символы на стене, нарисованные кровью, — это их печати.
— Откуда ты знаешь?
— Каббалу читал, да Папюса. Все эти палочки, круглешочки. Кто-то оставил свою подпись.
— Не помнишь, кто именно?
— Нет. Там их куча же. Символы меня всегда интересовали. Это, кстати, не ты жужжишь?
— Нет. Мне нечем, — Рагни почесался за ухом. Хм, что же это такое?