— Нет. Но я уже ничему не удивляюсь. Раз их сюда позвали, значит, боятся каких-то жутких разборок.

Охранники стояли с совершенно безэмоциональными лицами, будто роботы, а не люди.

— Даже никто не поможет снять мой полушубок, — Еххи закатила глаза, — где весь обслуживающий персонал? Сожрали его, что ли, или денег не хватило нанять прислугу?

Да, вестибюль тут тоже так себе. Несколько кожаных диванчиков. Пара вялых кустов в кадках. Большая деревянная лестница уже обшарпалась от времени. Ни о какой роскоши тут не могло быть и речи. Да даже охотничий домик Данилы был круче этого приюта для прокаженных в несколько раз. Отдельное место в зале занимал здоровенный аквариум, в котором плавала печальная, одинокая аравана. «Убейте меня, кто-нибудь», - читалось на ее приплюснутой морде.

— Еххи! — раздался довольный голос, и на лестнице появилась высокая старушенция в длинном черном платье. Словно на поминки собралась. Худющая как смерть. Короткие волосы окрашены в фиолетовый. На носу огромные золотые очки с круглыми линзами. Это и есть пресловутая Виллет? Сколько ей? Лет восемьдесят?

— Как много вас приехало. Сколько новеньких, — ведьма подходила к нам по очереди и обнимала, — это Герда? Провидица? Это Сергей? Впечатлена. Даша, ты как всегда прекрасна. Рута, выглядишь потрясающе. О, Гартана! Давно не виделись, хоть и живем рядом.

— Это Виллет, — пояснила Еххи. Я внутренне скривился. Сейчас начнутся все эти бабские сюсюканья, перешептывания и обсуждения. К моей бывшей жене часто забегали ее тупые подружки, и они весь вечер могли пить вино и обсуждать какую-то чушь. Нет чтобы подсказать, как настроить карбюратор, а то движок тогда начал бензин жрать как не в себя. Мне нужно срочно ретироваться.

— Пойдемте в гардероб, — Виллет поманила нас за собой.

— А где остальные сестры? — спросила Женя, — почему на первом этаже так тихо? Или еще никто не приехал, и мы первые?

— Вы последние, — многозначительно ответила тощая ведьма, и мы не нашлись, что ей ответить, — шабаш идет с самого утра.

— Вот даже как, — только и сказала Еххи. Она подошла ко мне и попросила быть поближе. Не расходиться. Стараемся везде держаться особняком и кучкой.

В гардеробе нас встретила уставшая старушка, которая забрала нашу верхнюю одежду и выдала деревянные номерки, и все они волшебным образом оказались у меня в карманах, так как ведьмам их было просто некуда положить.

На втором этаже находилось много мужчин. Они пили пиво, общались и смотрели телевизор. Как же это мне знакомо. Девочки отдельно, мальчики отдельно. Такие вот тут порядки. Я быстро окинул здоровенный зал и насчитал около тридцати человек. Это много.

— На этом этаже расположились фамильяры и протеже, — пояснила Виллет, — ваши комнаты на четвертом этаже.

— Спасибо, но я не думаю, что у нас появится желание оставаться здесь на ночь, — ответила Еххи.

— Ваше право, — не стала уговаривать ведьма. Вот и хорошо.

— А кто такие протеже? — тихо спросил я Дашу, но Виллет все равно меня услышала.

— Это мужчины, которые, возможно, когда-нибудь станут фамильярами, — ответила Даша, — в некоторых ковенах так принято.

— Многие из них ничего из себя не представляют. Их берут только для одного, а чего именно, догадайся сам, — подмигнула мне Еххи, — ведьма соглашается на протеже, когда уже понимает, что ей больше никого не светит в этой жизни. В основном, этим грешат старушки. Молодые хоть как-то еще пытаются найти себе достойного фамильяра. В нашем ковене протеже категорически запрещены.

— Зато разрешены другие действия, судя по вашим поступкам, — с легким укором заметила Виллет, — вас уже ждут в зале для заседаний. Там осталось всего несколько мест. Боюсь, что Герде придется остаться за дверью.

— Нет, — строго ответила Еххи, — мы не собираемся разделяться. У вас вообще тут дерьмовая организация, если честно. Мало того, что место для шабаша выбрали неудачно — какая-то глушь, так еще и парковку не почистили. Нет обслуживающего персонала. Вместо охранников — агенты из отдела «М». Я не узнаю вас. Что-то случилось?

— Это экстренное собрание, а не рядовое, поэтому я не успела выписать сюда пару чернокожих мальчиков в ливреях. Извини.

Еххи зло сверкнула глазами и обернулась ко мне. Видимо, почувствовала, что я не хочу подниматься на этаж повыше.

— Что ты так смотришь на этих мужчин? Тебе уже с ними не по пути. Ты больше не фамильяр. Твое место среди нас. Даже не думай спуститься сюда, понятно?

— Да, конечно, — я улыбнулся. Еххи заводится со скоростью современного экспресса. Вроде бы не быстро, но потом ее фиг остановишь. Это она еще сильно сдерживается. Я уже чувствую, что надвигается какой-то писец. Прямо вот воздух дрожит. Рагни молчит. Скажи уже что-нибудь. Не хочешь? Уснул, что ли? Шутка. Волк не спит никогда. Иномирец из семейства неспящих.

На третьем этаже мы очутились перед огромной дверью, сразу за которой оказался зал, буквально набитый ведьмами. Длинные столы были расставлены буквой «П». Места тут и правда было маловато. Когда мы вошли, то наступила гробовая тишина, и я понял окончательно — нам конец. Нас рассматривали с интересом, презрением, жалостью, ненавистью. Я видел десятки разных взглядов, но ни одного радостного или дружелюбного. Похоже, за нас тут уже все решили. Осталось только выслушать и принять их решение.

Нас усадили в центре одного из столов, и я протер глаза — настолько все пестрило от ярких красок. Ведьмы одевались очень броско. Складывалось ощущение, что я приехал на карнавал, а не на шабаш. Разноцветные волосы, кричащие костюмы и платья. За столом напротив я внезапно заметил Олега. Он слегка кивнул мне. Ха, здесь он выглядит так же. Бородатый, волосатый бомжара. Одет в кислотно-зеленый спортивный костюм. На пальцах какие-то кольца. Рядом с ним сидела женщина с черной тканевой повязкой на глазах. Никта? Скорее всего, она. Кто же еще? Вообще сибиряки выглядят очень просто, и есть в этой простоте нечто угрожающее.

Виллет прошла на свое место, села, поправила очки и открыла лежащую перед ней папку. Да, это мало похоже на встречу старых подруг, скорее на заседание суда. Молоточка вот с подставкой не хватает. Я почувствовал, как в груди появляется страх, но остановил внутренний диалог — это меня немного успокоило. Никта повернула голову в мою сторону и улыбнулась уголками губ. Она меня видит!

На столах стояли бутылки с водой, конфетницы, салфетницы, я даже заметил упаковку «Цитрамона». Чувствую, что шабаш идет не с утра, а со вчерашнего вечера. Лица у многих ведьм весьма помятые, и даже «штукатурка» не спасает их от фиолетовых кругов под глазами. Пили, трахались, не спали. Волшебная элита, одним словом. Я улыбнулся, так как осознал в очередной раз, что до настоящих магов типа Данилы всем этим крашеным девицам как до Луны.

— Не задирай нос раньше времени, — шепнул мне Рагни, — пусть они и ведут себя порой как обычные люди, но могут быть чертовски опасны.

Это точно. Не знаю, кто из них умеет иссушать в реале, да и если просто скопом накинутся — тоже мало не покажется. Я же не в мире снов, даже не сумею портал в Погасший мир открыть, чтобы разнести весь этот балаган. Хотя звучит это неплохо. Я чувствую медленно нарастающую агрессию. Видимо, мне от Еххи передается. Почему-то у меня сейчас ощущение, будто я снова в школе, строгая учительница выискивает глазами, кого бы вызвать к доске, а я не выучил урок. Ее взор замирает на мне. Знакомое ощущение. Неприятное и дурацкое.

— Сестры, сегодня мы собрались, чтобы обсудить непристойное поведение Московского ковена, — сухой голос Виллет разрезал тишину, как нож. Ведьма тщательно выбирала слова и говорила медленно, чеканя каждую фразу.

— Мы провели собственное расследование и уже обсудили каждый пункт, по которому будет выставлена общая претензия к Еххи.

— Только ко мне? — уточнила Женя.

— Одно из правил ковена гласит, что королева отвечает за все поступки сестер своей общины. Это ее груз, и мы знаем, что все инициативы шли именно от тебя. Ты готова выслушать обвинения? — Виллет внимательно посмотрела на Еххи, но у той ни один мускул на лице не дрогнул.