— У тебя много игрушек, дяденька, — тихо сказал мальчик, не оборачиваясь, — но почти все сломаны.

— Детство трудное было, — ответил я, подходя ближе. — А что ты тут делаешь?

— Я пришел с тобой поиграть, — ответил ребенок и зашелся каким-то странным надрывным хохотом. Я застыл на месте, наблюдая, как мальчик, пошатываясь, встает с пола. Затем он резко развернулся, и я увидел яркие красные глаза. Рот ребенка неестественно исказился, короткие черные волосы на голове встали дыбом. Раздался отчетливый хруст то ли шеи, то ли челюсти, и я вздрогнул.

— Кто ты? — спросил я, делая шаг назад. — Как тебя зовут?

— Я Ванечка, а ты Сергей. — Голос ребенка сильно изменился, теперь в нем появились какие-то нечеловеческие нотки. Так в старых фильмах ужасов озвучивали всяких демонов. Ванечка продолжал трансформироваться прямо на глазах — рот уже был полон длинных острых зубов, как у глубоководного удильщика, на пальцах появились черные когти. Я что, в какой-то фильм попал?

— Поиграем! — дико завопил мальчик, чем жутко меня напугал. Со стеллажей посыпались поломанные игрушки, и я мигом выскочил из комнаты и закрыл за собой дверь. Это точно какой-то кошмар. Я бегом забежал в спальню к Кэрол и принялся ее будить. Ведьма потянулась и повернулась ко мне. Здрасте! Конечно, это была не моя подруга! Вместо нее появилась странная девушка в белой ночнушке, со смазанными чертами лица. Я попытался разглядеть ее получше, но у меня ничего не получилось.

— Здравствуй, Сергей, — сказала она и рассмеялась как безумная. Затем подпрыгнула и вцепилась ногтями в потолок. При этом фокусе ее волосы даже не свесились вниз, нарушая все правила гравитации. Голос девушки показался мне подозрительно знакомым. Странно, но я до сих пор не понял, что это сон. Я начал отступать назад, и тут в мою руку вцепился Ванечка. Мелкий упырь подкрался сзади! На плече тут же вспыхнул валькнут, и теперь я все понял. Это сон! А ко мне пришли гости! Я просто испытал ложное пробуждение, не успел пройти проверку на реальность из-за усталости и целого калейдоскопа событий, и вот тебе результат! Я поднял руку с висящим на ней ребенком.

— Вы напали на меня неосознанного, — спокойно сказал я, наблюдая за тем, как вокруг все становится ярким. Да, в этот раз я осознался с типичным щелчком. Рука сильно ныла от боли, а гаденыш продолжал ее жевать своими длинными зубами!

— Нарушаете правила игры, да? — спросил я, а потом выхватил револьвер и со всей силы огрел рукояткой ребенка по голове. Потом я взвел курок и выстрелил в застывшую на потолке девушку, но та, как паук, отскочила в сторону, и пуля прошла мимо. Я навел пистолет на мальчика, но он моментально отпустил мою руку и, плача, забился под кровать. Что за сюр? Девушка с потолка бросилась прямо на меня и, несмотря на то, что я успел в нее выстрелить и попасть, вцепилась мне в шею своими ногтями. Я не удержался и повалился на пол.

— Тебе конец, Сергей! — прохрипела она, как будто ей что-то мешало в горле. Я присмотрелся и увидел, как изо рта девушки начинает вылезать острый наконечник иглы Бодхи.

— Оля? — спросил я ее, и лицо гостьи тут же обрело свои настоящие черты. Маскировка спала. Точно! Это она — ученица Ицхака. За мной пришли артефакторы! Быстро они, конечно. Старый еврей не шутил. Послал ко мне своих самых ближайших и сильных приспешников. Девушка вздрогнула, узнав свое имя, и на мгновение ослабила хватку, но этого было достаточно, чтобы ствол револьвера вошел ей прямо в горло. Я не стал бить главным калибром. Нет. Иссушение — это слишком просто. Девушку отбросило с такой силой, будто ее сшибло поездом. Я медленно встал с пола. Рагни? Ты где?

— Я не могу выйти, — сказал он мне мысленно.

— Что за дурацкие шутки? — удивился я.

— Они что-то принесли с собой. Какой-то артефакт, который не дает мне выйти наружу. Пока ты не осознался, я вообще не мог даже подать тебе сигнал.

— Вот же сволочи.

Значит, придется серьезно их наказать. Это уже не игры. Конечно, глупо было думать, что артефакторы припрутся в мой сон без своих игрушек. А что у них там припасено — это вообще никому кроме Ицхака неизвестно.

— А я могу использовать твои приемчики? — спросил я у волка.

— Попробуй.

Я вытянул укушенную руку, и она незамедлительно превратилась в костяной крюк. Отлично! Хоть что-то.

Раздался свист, и если бы я фазово не ускорился и не отскочил в сторону, то игла бодхи пронзила бы мою грудь. Я оглянулся и увидел ее, торчащую в шкафу. Под кроватью тем временем творилась какая-то вакханалия — стоны, рычание, а затем все вокруг затряслось, и из подкроватной тьмы поползли черные щупальца. Да там бабайка завелся! Оля снова попыталась прыгнуть на меня, но я перехватил ее крюком и отправил полетать в окно. Тело девушки вышибло оконную раму целиком и исчезло. Выбило? Надеюсь, что да. Кровать тем временем была отброшена в мою сторону, но я вновь отскочил и увидел, что Ванечка сильно преобразился. Тело ребенка уперлось ногами в потолок, а из его рта выросла целая куча щупалец, на которых это чудище, собственно, и передвигалось. Спрут? Непохоже.

— Ты будешь наказан! — Вновь этот демонический голос. Я заметил, что на отростках странного создания множество узлов. Они начали медленно раскрываться, обнажая кучу кровавых глаз, и я почему-то понял, что допускать этого нельзя. Я бахнул в неописуемое лавкрафтовское дерьмо пулей из главного калибра, и гость завизжал как дикая кошка. Я тут же полез в карман за следующим патроном, попутно пригибаясь от пары щупалец, которыми Ванечка хотел меня сбить с ног.

— Наказаны будете только вы! — выкрикнул я и выстрелил снова. Вторая пуля попала мальчику точно в голову, и вся эта несуразная масса из щупалец и детского тела повалилась на пол. Я откинул барабан и полез за третьим патроном, но тут меня снова схватили за шею, уже сзади. Ну, конечно, это была Оля. Она повисла на мне. Я саданул ее локтем в живот, наступил ей на ногу, вывернулся из ее объятий и ударил рукояткой прямо в лицо. Вот так люди и становятся чудовищами. Ребенка вот завалил, женщину избиваю жестоким образом. А куда деваться? Затем я пнул Олю в живот, и она отлетела к шкафу. Несмотря на все удары, девушка быстро поднялась и схватила иглу. Зажала ее в руке, а потом стала запихивать себе в рот. Молодец какая. Только вот еще раз выстрелить ею я тебе не дам. Из моей груди появилась сразу пара крючьев. Они устремились к Оле и пригвоздили ее к шкафу. Игла была проглочена лишь наполовину, к тому же не той стороной. Ученица Ицхака не собиралась стрелять ею, она просто хотела, чтобы этот артефакт не достался мне. Умно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я могу убить тебя, — спокойно сказал я и на всякий случай оглянулся, чтобы проверить как, там дела у Ванечки, но странный монстр уже исчез полностью. От него осталась только черное пятно.

— Тогда тебе наступит конец, — прохрипела девушка.

— Тебе что-то мешает говорить, да? — с издевкой спросил я, — позволь я помогу.

Я вытащил иглу, и Оля задергалась, как эпилептичка.

— Это очень хороший артефакт. У меня с ним связаны очень трепетные воспоминания, — сказал я, — но сейчас он мне не нужен. Ведь у меня есть игрушка более смертоносная. — С этими словами я убрал револьвер и достал Клык Гаки. Глаза Оли округлились, и она затряслась еще сильнее.

— Ты передашь Ицхаку мое послание. Ведь я сначала думал простить его, но, видимо, мне все-таки придется нанести старику ответный визит. Пусть он знает, что я приду за ним. Скоро.

— Ты не посмеешь! — прошипела Оля, после того, как я разорвал на ней ночнушку, — я просыпаюсь!

— Это вряд ли! — Я тут же представил, как змея сковывает ее тело, и почувствовал, как амфисбена на моей груди ожила.

— Поздно, — спокойно ответил я, и лезвие костяного клинка принялось выводить на груди девушки замысловатый узор, — да не ори ты так. Сантьяго вот молодцом держался, не пискнул даже, а ты раскричалась. Вот, теперь ты проснешься с моей росписью. Но это не все. Я хочу знать еще кое-что.