— У меня есть один такой приятель. Соглашусь, он такой же, — усмехнулся я, залезая на стол. — А почему граница сновидений находится именно здесь?

— Неправильные расчеты, — пояснил Эльдагар и прыгнул вверх, хватясь руками за края проема, — этот корабль не имеет двигателей.

— Да ладно? — я подтянулся и пополз за древним.

— Да. Его создавали почти триста лет на орбите какой-то планеты, которой суждено было погибнуть. Это ковчег.

— Ничего себе. Но почему нет двигателей? — не понял я.

— А потому что они не нужны, оборотень. Эта громадина путешествует между сновидениями. Для нее нет понятия световых лет.

— Жесть какая-то. Неужели технологии могут дойти и до таких высот?

— Могут. Этот корабль перемещался между мирами и уничтожал целые цивилизации, пока они не ошиблись с расчетами. Вся эта железная планета застряла на стыке сновидений.

— А так вообще бывает? — не поверил я.

— Как видишь, да. Вспомни, как ты осознаешься. Вспомни состояние между снами. Ты можешь пребывать в нем часами. Местные обитатели проводят в нем всю свою жизнь.

— Охренеть.

— Мне пришлось убить почти десяток человек, прежде чем я выпытал из них всю эту информацию. К сожалению, для меня она никакой ценности не представляет.

— Ничего себе, но это же целый корабль! Сновидческий! — не удержался я.

— Тише, не ори, оборотень, а то тебя услышат местные обитатели. Ну и что, что это корабль? Какой мне с него прок? Его невозможно вытащить из этой ловушки. Он застрял между сновидениями. Вырабатываемой энергии хватает только на поддержание жизни выживших.

— А капитан корабля — паук?

— Да, здоровенная такая паучиха, с двух меня ростом.

— А что они тут жрут?

— Друг друга в основном, — ответил Эльдагар, — но иногда и случайных гостей. Так что света им хватает, но не всем.

Мы ползли по вентиляции совершенно бесшумно. При желании я мог, наверное, провалиться и сквозь пол, но зачем? Узкий коридор петлял и порой разветвлялся, но Эльдагар знал дорогу. Без него я бы точно здесь заблудился. Иногда под нами оказывались решетки, и я быстрым взглядом осматривал помещения, в которые можно было бы попасть. В одной комнате сидели странные существа, и правда похожие на людей, но с серой кожей. Они о чем-то тихо разговаривали и ели белый студень из металлических контейнеров. Я даже не успел их толком рассмотреть, как на меня шикнул Эльдагар. Еще в одном помещении был целый склад паучьих яиц. Они были бережно собраны в кучку и оплетены паутиной. Их матери не было видно, хотя уверен, что далеко она отходить не стала. В другой комнате было полно паучьих шкур. Сбросили после линьки, пожевали и убежали. Они так постоянно делают.

— А тут никто не лазает? — поинтересовался я.

— В вентиляции? Нет. Тут узковато, что для симбионтов, что для пауков. Так что не нервничай — нам никто не попадется.

И то хорошо, а то я еще от той потасовки с кучей трупов не отошел. Хотя чего мне волноваться, этот остроухий ублюдок искрошит в капусту любого, кого встретит. Вон он как лихо ползет вперед.

Узкий коридор вентиляции привел нас в большой зал с длинными рядами непонятных машин, похожих на древние компьютеры. Повсюду было много труб, из некоторых шел странный оранжевый пар.

— Ядовитый? — спросил я.

— Да, но тебе бояться нечего, а вот мне надо преодолеть этот участок побыстрее, хотя маска в прошлый раз мне сильно помогла, да и я мастер по задержке дыхания. Мы в охлаждающем блоке, кстати. Его, видимо, ремонтируют иногда. В прошлый раз порванных труб было больше.

И словно в подтверждение его слов, из оранжевого облака прямо перед нами возник серый гуманоид в костюме химзащиты. В руках он держал какую-то канистру. Увидев нас, он сильно удивился, но даже пискнуть не успел, как острая сабля снесла ему голову.

— Пойдем. — Эльдагар перешагнул через обезглавленный труп, и я последовал за ним.

— А ты всегда убиваешь всех, кого видишь? — спросил я.

— Нет, но когда я уверен, что диалог бесполезен и ни к чему не приведет, то почему бы и не убить?

— Потрясающая логика, — хмыкнул я. Рагни на этот раз смолчал.

— Главное, что она рабочая. С этими симбионтами разговаривать не о чем.

— Но ты мог его просто вырубить, например.

— Чтобы он потом очнулся и поднял тревогу? А смысл? Ты сам сказал, что хочешь пройти потише. Кстати, если свернем в тот коридор, то окажемся в месте, где полно пауков. Не хочешь размяться?

— Нет, спасибо, — ответил я.

Зал с ядовитым паром мы пробежали за пару минут, а потом полезли в очередную шахту вентиляции. Вход в нее заварили, но Эльдагар легко и непринужденно вырвал решетку с мясом. Еще полчаса ползанья на брюхе, и наконец мы спустились в комнату с еще одним шлюзом.

— Граница рассекла корабль надвое, — пояснил древний. — Нам придется выбраться наружу, и ты долетишь до нее, а я постою и посмотрю.

— Давай, — согласился.

Круглая дверь открылась, и мы снова оказались в космосе. Перед моими глазами предстала невероятная картина, настолько впечатляющая, что меня одолели странные эмоции. Гигантская туша корабля была переломана пополам. Пропасть была метров сто в ширину, не меньше. Я глянул вниз и увидел только стальные потроха железного чудища.

— Какой же он в диаметре? — удивился я.

— Без понятия, — пожал плечами Эльдагар, — может быть, километров триста, а может, и пятьсот.

— А где сама граница-то?

— Не видишь? — удивился древний. Точно, он же постоянно находится во втором внимании, а я вот нет. Я прищурился, и передо мной вспыхнула преграда, переливающаяся всеми цветами радуги. Силовое поле? Больше похоже на мыльный пузырь с медленно движущимися овальными узорами. На меня накатило ощущение полной ничтожности перед этой стеной. Я чувствовал себя жалкой песчинкой, стоящей перед чем-то грандиозным, древним и могучим. Я проморгался и смахнул редкие слезинки. Вот это меня накрыло, что называется. Я понятия не имел, что находится передо мной, и это сильно пугало. Смогу ли я пройти через нее? Или нет? А что будет, если она и меня разделит? Я вообще проснусь? Что за этой гранью?

— Страх перед лицом вечной тайны — это нормально, — спокойно заметил Эльдагар.

— Я не знаю, что за ней. Скажи мне, что там! — почти требовательно воскликнул я.

— Не скажу. Ты должен увидеть сам, если сможешь, конечно.

— Вообще-то, я должен был просто убедиться в ее существовании, а не проходить насквозь, — пробормотал я.

— Ха! — Эльдагар рассмеялся. — Неужели ты отступишь прямо сейчас? Где же твое человеческое любопытство, которое сгубило лучших из вашего рода? Где желание познать неизведанное? И неужели ты хочешь разочаровать меня? Мы проделали такой длинный и веселый путь, чтобы ты просто сказал «нет»? Удивительно.

Я молчал, внимательно всматриваясь в радужную поверхность границы сновидений.

— Клянусь, если ты не прыгнешь сам, то я просто швырну тебя в нее! — В голосе Эльдагара зазвенели угрожающие нотки. — Не лишай меня удовольствия созерцать процесс перехода.

— Хрен с тобой, была не была, — сказал я и отошел чутка назад для разбега.

— Ты уверен? — шепнул мне Рагни.

— Как можно быть уверенным в данный момент в чем-либо вообще? — спросил я его в ответ. — Это же черт знает что такое. Тем более выбора особого у нас нет.

Я достал большой кристалл Мартины, сжал его покрепче в руке и побежал вперед. Оттолкнулся обеими ногами от края площадки и полетел прямо к стене. Она надвигалась на меня с пугающей быстротой. Я собрал всю волю в кулак и в самый последний момент перед столкновением зажмурился.

Мыльный пузырь необъятных размеров обволакивал меня и пытался втянуть в себя. Я барахтался в нем, словно в желе, отчаянно пытаясь выбраться, но у меня ничего не получалось. Граница сновидений поглощала меня, не пуская наружу. Но самое ужасное было даже не в этом, а в нескончаемом потоке странных мыслей, которые звучали в моей голове подобно призрачным голосам, и я не мог отличить их от собственных. Ты не сможешь. Ты уже проиграл. Ты ошибся. Это провал. Фиаско. Все было зря. Вспомни.