Нападение гитлеровской Германии на Польшу вынудило Аристарха Филипповича сняться с привычного места. Вместе с беженцами из Варшавы он направился к советской границе и рад, что на старости лет опять оказался на родной земле, где надеется скоротать остаток дней не как бывший «артист» или «консультант», а честно зарабатывая кусок хлеба…

Встреча эта имела весьма неожиданное продолжение.

В одном из бывших польских правительственных учреждении, ведавшим в Тернополе вопросами сельского хозяйства в кабинете какого-то уполномоченного или советника стоял сейф.

Все несгораемые шкафы, металлические ящики были открыты с помощью хранившегося в учреждении контрольного комплекта ключей, чтобы прибывающие сельскохозяйственные специалисты могли работать с документами. Только этот сейф не поддавался — хозяин кабинета исчез, а в контрольном комплекте ключа не оказалось.

Приглашенный мастер, осмотрев сейф, сказал, что это очень редкая конструкция, «с секретом». Наш эксперт подтвердил и добавил, что вскрыть будет крайне трудно, так как, похоже, внутри заложены специальные устройства для ликвидации содержимого в случае взлома.

Чекистский интерес к необычному сейфу усилился, когда стало известно, что в охраняемое помещение кто-то несколько раз пытался проникнуть. Значит, он привлекает не только нас и в своих недрах заключает нечто более существенное, нежели сводки об урожайности ячменя или настриге шерсти в окрестных селах.

Но как открыть сейф, заглянуть внутрь, не повредив содержимое?

Тут-то я и вспомнил ужин с отставным «артистом».

Сначала товарищи мое предложение восприняли как шутку, но все же навели соответствующие справки. Когда история с английским банком подтвердилась до мелких деталей, меня послали за стариком.

Аристарх Филиппович долго отнекивался, мол, столько лет таким не занимается, дал себе зарок никогда больше ие «медвежатничать» и т. д. Решающим доводом для него прозвучало мнение эксперта о наличии ликвидирующих устройств.

— Брильянты или валюту с такими штучками не хранят, — задумался он. — Ладно, посмотрим. В моем старом саквояже, кажется, сохранилось кое-что с молодой поры. Захватим его и пойдем…

Тщательно осмотрев сейф, Аристарх Филиппович посидел в углу с чашкой кофе, снял пиджак, ослабил на шее галстук, положил на стол расстегнутый саквояж и сказал:

— Пока я буду работать, панове офицеры пускай погуляют в коридоре.

Мы переглянулись, хотели было возразить, но старик непререкаемым тоном заявил:

— Если меня не оставят одпого, к сейфу я не притронусь!

Руководитель нашего подразделения приблизился к нему, взглянул прямо в глаза:

— Вы же понимаете, что…

— Я не стану работать, пока в комнате кто-то топчется. Все!

— За мной! — скомандовал руководитель подразделения, и мы вышли в коридор.

Стоит ли описывать наши переживания? Хоть вокруг здания и выставлена охрана, а в коридоре — мы, офицеры-чекисты, но…

Наконец, дверь распахнулась, на пороге появился Аристарх Филиппович.

Не скрывая торжествующей улыбки, он поклонился:

— Прошу. Моя миссия окончена. Если вас не затруднит, в качестве гонорара хотелось бы еще чашечку кофе. Извините, чертовски устал.

Мы поспешили в комнату.

Дверца сейфа открыта, на полках между стопками бумаг, папками и коробками — взрывное устройство и ампулы с горючей жидкостью, соединенные между собой сложной системой проводов и нитей.

Наш эксперт, с профессиональной придирчивостью оглядев дверцу и замок и не обнаружив никаких следов насилия, повернулся к Аристарху Филипповичу.

— Артистическая работа! — сказал он с восхищением. Старик зарделся:

— Впервые в жизни мне пришлось применить свое умение во благо людям. Разве можно было сплоховать?

— А теперь признайтесь, — не выдержал я, — вы выпроводили всех, чтобы но подвергать опасности наши жизни?

Старик отвернулся и негромко сказал:

— У каждого артиста есть профессиональные секреты. Пан майор — еще слишком молодой человек, и ему не понять, какой вкус у последней краюшки жизни.

Признаюсь честно: ни я, ни мои товарищи так и не взяли в толк — шутил старый «медвежатник», действительно сберегал свой «профессиональный секрет» или беспокоился за нас, чтобы не погубить в случае неудачи «адской машинкой», заложенной в сейф?

Что же касается содержимого сейфа, ценностей оказалось немало: валюта, золото, драгоценности. А главное — список агентуры, заброшенной Тернопольским отделением разведки генерального штаба бывшей буржуазной польской армии на территорию ряда областей Украины и Белоруссии и находившейся на содержании западных спецслужб.

Кабинет-то, как выяснилось, принадлежал крупному резиденту вражеской разведки.

Иван Яковлевич Рысенко в пограничных войсках КГБ СССР служил с 1938 года по 1970 год. Член КПСС с 1941 года. Майор пограничных войск в отставке. Награжден 5 орденами и многими медалями.

На 14-ю заставу мы приехали вечером и буквально с колес окунулись в работу.

Командование располагало сведениями, что на этом участке в ближайшие сутки с сопредельной стороны может быть предпринята попытка нарушить Государственную границу СССР. Наиболее вероятный район прорыва — 14-я застава.

Подразделения приведены в повышенную боевую готовность. В помощь командирам были направлены офицеры штабов и оперативных служб для содействия в организации дополнительных мер безопасности на этом рубеже. Мы, офицер разведки старший лейтенант Александр Демьянов и я — заместитель коменданта по политической части погранкомендатуры 95-го Надворнянского пограничного отряда, прибыли на заставу.

Старший лейтенант Демьянов сразу же пошел в близлежащее село побеседовать с активистами и добровольными помощниками пограничников, договориться с руководителями местного колхоза и сельсовета о взаимодействии. Я с начальником заставы занялся подбором и подготовкой пограннарядов, которым нынешней осенней ночью предстояло встать на пути возможных нарушителей. Не оставили без внимания и организацию службы бригад содействия защитникам границы, сконцентрировав их силы на основных направлениях в тылу участка заставы.

Четко и слаженно велась работа, которая здесь, на западных рубежах Родины, в 1940 году стала для нас обыденной.

Хортистская Венгрия, особенно после оккупации фашистской Германией ряда стран Европы, нагнетала на советской границе напряженность. Участились случаи обстрела наших солдат, несущих службу, незаконного передвижения и осквернения советских погранзнаков, другие провокации. Резко активизировались фашистские разведорганы по заброске агентуры в наш тыл. Прибегая к различным ухищрениям, они направляли нарушителей в одиночку и группами, изощрялись в прикрытии своих операций.

На участке 18-й заставы за короткое время из села Богдан, расположенного на венгерской территории, границу перешли двенадцать украинских семей, спасавшихся от фашистских «порядков». Среди них были разоблачены три агента неприятельской разведки, которых под видом жертв преследования и беженцев германские и венгерские разведорганы пытались переправить в наш тыл со специальными заданиями.

На пограничниках лежала особая ответственность, требовавшая высокой чекистской бдительности, чтобы пресекать провокации и не пропустить врага через границу.

Напряженность обстановки практически не снижалась, и повод, приведший нас со старшим лейтенантом Демьяновым на 14-ю заставу, нисколько но выпадал пз атмосферы будней пограничников Надворнянского отряда.

Отработав с начальником заставы план действий и комплекс дополнительных мероприятий, довели до личного состава оперативную обстановку и задачу каждого бойца. Закончился инструктаж, прозвучали волнующие слова: «Приказываю выступить на защиту Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик!», и наряды, зарядив оружие, отправились на свои участки.