— Мощная ментальная атака, да? — спросил он у меня. — Вставайте, никчемные м’дохи. Творец проверяет вас и ковыряется в ваших мыслях. Уверен, что он удивлен вашей слабости. А еще больше, как вы вообще смогли попасть сюда, учитывая ваши жалкие возможности.

Голову перестало сдавливать — невидимые тиски исчезли, и мы смогли подняться. Смерч над плитой закружился еще быстрее, а затем стал принимать форму мальчика лет шести. Он был почти похож на настоящего, только целиком из песка, но у него не было ушей, а на руках по четыре пальца. Он посмотрел на нас закрытыми глазами, а затем подошел к краю плиты и присел, свесив ножки. Воцарилась тяжелая тишина, а потом творец затрещал, как и его големы. Мы с Кэрол недоуменно переглянулись. Да, все явно хуже, чем мы предполагали. И как с ним общаться? Мальчик продолжил трещать, но уже через минуту треск стал более осмысленным, а затем начал трансформироваться в понятные нам слова. Ощущение складывалось такое, будто с нами кто-то разговаривал по рации — с помехами и шумами. Поначалу фразы были разрозненны и не имели никакого смысла. Мальчик просто выковыривал из нашей памяти целые предложения и словно пробовал их произнести вслух. У меня опять заболела голова, но уже не так сильно, как в первый раз.

— Он проводит сонастройку, — догадался я.

— Вы люди, — сказал юный творец.

— Ну как бы да, — ответил я, хотя мальчик и не спрашивал. Он скорее констатировал факт.

— Вам нравится мой мир? — странный вопрос, конечно.

— Ну он, так скажем, необычный, а его жители вообще ни на что не похожи, — признался я.

— Я только начал, — песочная фигурка вздрогнула, — море золотое.

— Да, оно красивое, — поддержала его Кэрол, и мальчик внимательно посмотрел на нее.

— Вы двуполые, да?

— Ага, я мужчина, а она женщина, — сказал я.

— Это не очень удобно, — заметил мальчик, — ведь не каждый сможет найти себе пару.

— Ну в целом, да, но обычно с этим не так много проблем, — ответила ведьма.

— Да. Я встречал трехполые народы. Пара спаривается, а вынашивает ребенка третий. Это гораздо хуже.

— У нас тоже до этого доходит, — я вспомнил про суррогатных матерей, — но это пока не широко развито.

— Неудобно. Я думал создать вечноживущих кремниевых существ, но потом подумал, что это будет очень скучно. И мне, и им, — мальчик начал качать ногами, — потом я хотел создать полуразумных амфибий, но мне пришлось их уничтожить. Слишком глупые и плохо приспосабливающиеся. За такими тоже скучно наблюдать. Они даже не воевали друг с другом.

— За людьми смотреть гораздо интереснее, — внезапно заявил Эльдагар, — они настолько непредсказуемы, что порой диву даешься их тупости. Они могут закатить кровопролитную войну только из-за того, что один самец обрюхатил или положил глаз на чужую самку. При этом век их жизни чрезвычайно короток.

— Да, это заставляет их активно что-то изобретать и постоянно развиваться, — кивнул мальчик.

— То есть ты просто создаешь тут аквариум, населяешь его разными народами и любуешься результатами своих трудов? — спросил я.

— Да. Но люди не смогут выжить в этом мире. Им нужна пища и вода. Ресурсы. Хотя это даже интереснее — можно создать кучу разных животных и растений. Попрятать разные артефакты и подземные источники энергии и наблюдать, как люди будут их находить.

— Мир как один огромный мирмикарий, — вырвалось у меня.

— Вот именно, — ответил творец, — я понимаю, что тебя это возмущает, человек. Осознавать себя всего лишь мелкой букашкой в аквариуме — это всегда неприятно, но поверь, люди не будут знать, что это я все создал. Они придумают других богов. Вот увидите. Ваш приход ко мне был не случаен.

— Да, мы хотим узнать, не встречал ли ты темных симбионтов, похожих на комья грязи, — сказал я, и вновь головная боль. Опять копается в моих воспоминаниях.

— Да, я знаю, кто это такие, — ответил мальчик и рассмеялся, чем сильно нас удивил, — вы хотите знать, где искать их? Хорошо, я подскажу. Только вы вряд ли до них доберетесь.

— Мы ищем лекарство от них, а не их самих. Где живут эти твари, не особо интересно, — признался я.

— Да? Это многое меняет, но вы в свою очередь должны помочь мне.

— Чего? — возмутился я. — Опять идти хер знает куда на самоубийственное задание, да? Спасибо, я уже сходил два раза. Ты же творец! Ты можешь создать все что угодно в этом мире — в собственной песочнице. Чем мы — обычные букашки, как ты выражаешься, можем тебе помочь?

— Полегче, — сказал Эльдагар, — он же еще ребенок, пусть и настолько могущественный.

— Никуда идти не придется, — усмехнулся творец, — просто возьмитесь за руки и прикоснитесь ко мне.

— Ты хочешь полностью нас просканировать и изучить, да? — спросил я.

— Да. Я не боюсь использовать чужие наработки. Раз вы смогли попасть сюда, значит, ваша раса не такая уж и безнадежная.

Эльдагар мог бы многое сказать, но он промолчал.

— Объясни, почему мы не сможем попасть туда, где обитают эти темные твари?

— В вас нет истинного света, — ответил мальчик, — вам не хватит времени — тело позовет вас раньше, чем вы доберетесь. Поэтому ваша попытка обречена на провал.

— Я понимаю, о чем он говорит, — сказала Кэрол и взяла меня за руку, — мы готовы.

— Прямо так сразу? — насторожился я. Хотя какой тут выбор? Его нет.

Мальчик протянул к нам свои ладошки, и нам не оставалось ничего иного, как взять их. Острая боль пронзила мою ладонь, и я отчетливо увидел, как песок прошел прямо сквозь нее. Это еще что за магия такая? Сбор крови? Но у нас ее здесь нет. Творец не сможет взять нашу ДНК для копирования. На основе чего он собирается нас клонировать? По слепку сознания? Песок струился по моей руке и уже подбирался к шее. Он полностью обволакивал наши тела, и уже через минуту перед моими глазами была только тонкая песчаная пленка. В этот момент я почувствовал некоторый страх, но сумел взять себя в руки. Мне тут ничего не грозит. Я просто проснусь. Может быть.

Неведомая сила выбросила меня из песчаной фигуры, и я упал на спину. В глаза светило оранжевое солнце. Рядом лежала Кэрол. Кто-то взял меня за руку и помог подняться. Я не сразу понял кто это, а потом выпучил глаза — это был я сам.

— Вставай, брат, — сказал мой двойник. Да ну нахрен! Он — моя вылитая копия. Рядом с ним стояла еще одна Кэрол. Вот так дела.

— Идите, — сказал им творец, и пара, взявшись за руки, двинулась к выходу из Колизея. На прощание они обернулись и помахали нам.

— Они настоящие? — спросил я.

— А сам ты как думаешь? — хитро ответил мальчик. — Я буду следить за ними. Все-таки они не совсем люди, если уж быть честным. Ты умеешь превращаться в чудище, а твоя подруга — ведьма. Вы станете очень интересными основателями новой расы. Я дам и кров, и пищу.

— Мы прямо Адам и Ева, — усмехнулся я, — только это место не назовешь райским садом. Ладно, выкладывай, что ты знаешь об этих симбионтах.

— Не так много, — мальчик встал на плиту, — они обитают на самой границе сновиденных миров и являются плодом экспериментов древних арахнидов. Вам предстоит с ними столкнуться, если вы рискнете пойти дальше. Но за грань сновидений, как я уже говорил, вам не пробиться. У всех есть свой предел.

— А дану смог бы?

— Да, — ответил Эльдагар, — но он этого делать не будет. Неужели ты думаешь, что я буду помогать тебе?

— Но ведь ты помог нам попасть сюда!

— Мне просто стало интересно, как далеко может забраться современный м’дох. Не более. — Дану громко рассмеялся. — Не думай, что я полезу за грань, чтобы достать тебе противоядие или нечто иное. Я еще не решил, идти за вами дальше или нет.

— Я думаю, что мы отлично справимся и без тебя.

— Не сомневаюсь, — хохотнул древний, — ты очень забавный оборотень.

— До меня вот еще что дошло. — Я обратился вновь к творцу. — Один черт поведал мне байку про какого-то седого паука, живущего в Храме вечности. Ты знаешь про него? В том мире еще деревья белые и какая-то моль водится.