«Все происходит не просто так».

Я продолжала сжимать и разжимать ладони, когда раздались торопливые приближающиеся шаги, показался знакомый силуэт. Куда более приятный, чем Эзма. Нахлынувшее облегчение всхлипом сорвалось с губ.

– Дишива! Что с тобой? Ты… Тебе нужно?..

Ясс оглянулся на человека, вошедшего вслед за ним.

– Ты же сбила мою повязку, – сказал тот. – Дай-ка я…

– Я хочу хоть немного видеть.

Гость замялся.

– Твой глаз…

– Знаю, его больше нет. Я хочу, чтобы этот не закрывала повязка, хочу видеть. Уходи. Нет, постой. Тор. Тор э'Торин. Он где-то здесь?

Мне не требовалось ясное зрение, чтобы увидеть, как эти двое переглянулись.

– Вероятно, – наконец сказал Ясс. – Он прибыл с войском императрицы. А что?

– Книга. Мне нужно… я должна спросить у него кое-что важное. Не могли бы вы привести его. Он придет, если скажете, что я здесь. Точно знаю, придет.

Они переговорили вполголоса, и второй раздраженно фыркнул и удалился, Ясс остался рядом со мной. Потом с жалобным стоном тяжело опустился на тюфяк, и я ощутила запахи грязи и пота.

– Я видела, как обрушилась башня, – сказала я. – Думала, что я тебя потеряла.

Об этой боли говорить было легче, чем о той, что сжимала мне грудь.

– Я тоже так думал. – Он поморщился, но я не смогла рассмотреть, как он хмурится, и боль, которую я старалась приглушить, стала сильнее. – И на некоторое время сам потерял Раха и Гидеона. Им очень повезло. Завалило камнями, но они оказались в пустом пространстве, и у них была еда и вода. Но… я так волновался. Как бы я ни относился к Гидеону, ни один левантиец не заслуживает такого конца.

Он рассказал, как обвалилась пещера, как он выбрался из-под обломков и побежал в кисианский лагерь за помощью. А я слушала, потягивала из тонкостенной чаши отдающую железом воду, и в голове копились вопросы к Тору.

Вскоре юный Торин прибыл, смутная фигура приблизилась.

– Капитан Дишива, – поприветствовал он сомкнутыми кулаками. – Сожалею, что до сих пор не смог сообщить тебе ничего нового. В смысле, по книге. Все пока… достаточно сложно.

– Сомневаюсь, что со временем все станет проще, – отозвалась я. – Но я попросила тебя прийти не для того, чтобы бранить. У меня есть… некоторые вопросы. Но прежде всего, скажи, ты выяснил что-то новое? Насчет Вельда и того, как он… умер?

– Кое-что. – Он опустился на колени перед моим тюфяком, оттеснив Ясса. – Про пещеру ты уже знаешь – это было последнее, когда ты… – Он умолк, чтобы не уточнять обстоятельства, при которых я посещала лагерь дезертиров. – Ну а дальше мне потребовалось время, чтобы понять, но точнее всего это переводится как «был пронзен ножом в спину императрицей».

Я прикрыла видящий глаз и, откинув к стене голову, рассмеялась. Сейчас только это я и могла, да больше уже все равно ничего не поделаешь, слишком поздно. Ведь мы в очередной раз помогли ему, вознамерившись помешать.

– Ты уже это сделала, – сказал Тор.

Это был не вопрос, но я все же кивнула. Живот ныл от смеха, а глаза щипало от непролитых слез.

Ничего удивительного, что Лео так радовался. Он играл со мной. Я должна была мыслить именно так и не позволять себе поддаваться вере Эзмы в то, что все не случайно, и я просто живу по слову пророка. Надо было придерживаться левантийских убеждений: пророчеств не существует, есть лишь вероятный исход событий. Есть результат, который можно изменить.

– Расскажи мне о Вельде, – попросила я. – О священной империи. Что она собой представляет? Как он ее строит?

Тор сел поудобнее, ткань зашелестела совсем рядом.

– Это сложно, по правде сказать, почти полностью лишено смысла. Может быть, я просто плохо перевожу, но мне кажется, эта книга во многом… противоречит сама себе. И так часто, что я думаю, виноват не только мой перевод.

– Что там сказано?

– Что этого Вельда отвергали и очерняли даже в его народе. Тем не менее, он был почитаем. Он одновременно и воин, и миротворец. Его империя – это и спасение для его народа, и погибель. Там есть целый раздел – я его только наскоро просмотрел – о том, где Вельд родился и как заслужил свое имя, но по большей части не особо подробный.

Он поерзал. Не похоже, чтобы все это имело ко мне хоть какое-то отношение, однако Эзма упоминала другой перевод, нечилтейскую версию книги. Она говорила так убежденно, но если я чему-то и выучилась, так тому, что вера очень часто рождается из отчаяния.

«Я ждала тебя десять лет», – так она сказала.

Отчаянное стремление к цели. К вере, которая соответствовала бы ее видению мира. И к святому лидеру левантийцев. К женщине. Странно только, что она не подогнала описание под себя.

– Почему ты об этом спрашиваешь, капитан? – сказал Тор.

– Просто… мне кое-что рассказали. Благодарю тебя, Тор, ты развеял мои сомнения. Сожалею, что отняла у тебя время.

– Заклинательница Эзма, наверное. Но не стоит благодарить меня, капитан, я рад быть полезным. И прости, что вовремя не сообщил тебе об очередной смерти Вельда, чтобы ты успела… это предотвратить.

Я повернула голову, фокусируясь на его расплывчатых очертаниях.

– А что дальше? После удара ножом в спину от императрицы?

– Его предают, а потом он сам собой жертвует, – сказал Тор. – Хотя не уверен, что понял, как именно его убивает предательство. А еще там сказано, что основой священной империи Вельда станет смерть фальшивого первосвященника. Мне про это тоже не очень понятно. Но у заклинательницы Эзмы есть другой экземпляр книги, так что, если у тебя еще остались вопросы, спроси лучше у нее.

– Я бы не хотела это с ней обсуждать, но спасибо, Тор. Переводом книги ты оказал огромную услугу нашему народу и можешь этим гордиться, что бы кто ни говорил.

Он мгновение помолчал, а потом кивнул.

– Благодарю, капитан.

Шаркнув по полу сапогами, молодой человек поднялся и ушел, задержавшись лишь для того, чтобы обменяться приветствиями с Яссом.

Я заметила, что стискиваю и разжимаю кулаки, получая что-то вроде извращенного удовольствия от боли в распухших побитых пальцах. Ясс, занявший место Тора рядом со мной, стоял на коленях твердо и спокойно, как каменный, не пытаясь помешать мне разрабатывать руки. Ничего не говорил, просто ждал, и я скоро обнаружила, что изливаю на него поток слов – все, что накопилось с тех пор, как мы с ним расстались. Оборона, прибытие кисианцев, Лео… все, до Эзмы с ее железной уверенностью, что я – Вельд.

Ясс все слушал, неподвижно и молча, пока я не закончила. Тогда он с облегчением выдохнул.

– Да… немало. Рах рассказывал мне, что она говорила о Лео и о наших гуртовщиках, и я даже не знал, что об этом думать. Но теперь я…

– Это правда. Наверняка. Только это все объясняет. Она хочет, чтобы я строила священную империю. И сказала, что это, – я указала на свой выбитый глаз, – произошло не случайно.

– Именно так бы и говорила, если бы пыталась заставить тебя делать, что хочет.

– Да, но как бы я ни злилась при мысли об этом, она все же права.

Через дымку, туманящую раненый глаз, я почти увидела, как славно он хмурится.

– Что ты подразумеваешь под ее правотой? Иногда плохое случается без причины, Дишива. Так устроен наш мир. Ты ничем не заслужила такого, и любой, кто скажет, что заслужила, может…

Я сжала его руку.

– Знаю. Но… – Она говорила об исчезнувших левантийцах. У меня есть сотня вопросов, но ответы на них вряд ли изменят то, что я должна сделать. – Если у нас есть уникальная возможность помочь людям, изменить что-то к лучшему, пусть хоть в малом, разве мы не обязаны ею воспользоваться?

– Не понимаю.

– Хочу попросить тебя кое-что сделать. Тебе не понравится.

– Надо же, – фыркнул он. – Что-то новенькое. До сих пор ты никогда так не делала.

– Нет, на сей раз ты реально это возненавидишь.

Постепенно нарастало ощущение тела, осознание, что я существую. Это было как медленное пробуждение.