– Так что не дрейфь! – сказал доктор. – Все в порядке.
– А это правда?.. – обратился Сергей к помощнику. – Правду она говорит?
– О чем?
– Что фрахт продлят?
– А-а, ерунда! Еще один рейс в Сидней и обратно, и – домой! До чего же хочется побывать дома, хоть денек…
Офицеры разошлись по каютам, а Сергей вышел на палубу глотнуть воздуха. Он подошел к фальшборту, перегнулся через него… и тут же отпрянул назад.
Краем глаза он увидел, как двое мужчин в стороне от него выбросили через борт в море какой-то продолговатый предмет, завернутый в белое.
Прижавшись к стене, Сергей видел, как оба типа, оглянувшись по сторонам, нырнули в коридор. Сергей быстро перебежал по палубе и успел увидеть через стеклянную дверь, как закрывалась дверь одного из люксов. Освещенные иллюминаторы этих огромных аппарта-ментов выходили не на прогулочную палубу, а прямо на море. Сергей поднялся по трапу, пролез под шлюпкой, висевшей как раз над подозрительной каютой, поколебавшись, ступил ногой на выгнутую шлюпбалку.
Внизу, в двадцати метрах под ним, пенилась вода, разрезаемая носом парохода. Сидя на шлюпбалке, он попытался заглянуть в иллюминатор. Не дотянулся. Тогда он снял ремень, накинул петлю на металлическую опору, намотал конец на кулак и, таким образом подстраховавшись, повис на согнутых коленях головой вниз. Теперь ему было видно, что делалось в каюте…
– Тихо? – спросил Доул, когда двое убийц вернулись в каюту.
– Да, никто не заметил.
– Завтра хватятся одного пассажира. Могут быть неприятности.
Клаукк вытолкнул вперед своего напарника, сказал:
– Вот-он может сыграть его роль. Скажем, завтракать и обедать за него. Соседи по столику, пожилая чета, не заметят. Покойный был неразговорчив.
Напарник Клаукка вынул из кармана черные очки убитого, надел и, действительно,стал похож на корейца – тот же рост, восточные черты лица…
– Для европейцев все корейцы на одно лицо, – ухмыльнулся Клаукк.
Мадам Вонг бросила на него острый взгляд.
– Так же, как для корейцев – все европейцы…
Ухмылка мгновенно сползла с лица Клаукка, он отступил на шаг и поклонился. Мадам была китаянкой. Те, кто работал с ней много лет, как-то забывали об этом. Мадам одевалась по-парижски, кухню предпочитала европейскую, бога же у нее не было никакого.
Она подняла карты убитого партнера.
– Бедный Чан Пак, – вздохнула она, бросила открытые карты на стол. – Он выиграл.
Доул усмехнулся:
– Покойнику повезло…
Мадам Вонг отодвинула от себя столик с десятью тысячами фунтов, приказала, ни к кому не обращаясь:
– Пошлите эти деньги его семье!..
…И тут же из кармана Сергея выскочила зажигалка, ударилась о край иллюминатора и упала в море. Сергей рывком подтянулся за ремень, сел на шлюпбалку, прислушался…
В каюте стало тихо. Клаукк переглянулся с приятелем, на цыпочках пошел к двери. Доул выхватил из-под мышки пистолет, быстро навинтил глушитель, осторожно выглянул в иллюминатор и бросился вон из каюты.
…Бандиты ждали Сергея под трапом неосвещенной прогулочной палубы. Сергей успел заметить руку с зажатым в ней пистолетом, выкинутую в его сторону. Он резко ударил по руке снизу – пистолет вылетел. Тут же сильный удар с другой стороны отбросил Сергея к борту, он ударился спиной о железные прутья леера. Обезоруженный бандит в прыжке ударил его ногой в грудь, Сергей охнул, сел, двое бандитов нагнулись, подняли его за ноги и перекинули через борт.
Пролетев два десятка метров, он мягко вошел в пенный гребень волны, его тут же выбросило на поверхность и тогда Доул, перегнувшись через борт, выстрелил в удаляющуюся от корабля фигурку..,
Прошло два часа, и команда теплохода была поднята на ноги.
В самых отдаленных закоулках огромного корабля-города двигались матросы, высвечивали фонариками каждый сантиметр палубы.
Капитан стоял на крыле мостика, смотрел на океан. По правому борту небо покрылось фиолетовыми и золотыми полосами, их перемежали гряды пассатных облаков. Вот на кромке горизонта показался из воды краешек раскаленного шара.
На крыло поднялся возбужденный вахтенный.
– Нигде! – прошептал он, таинственно округляя глаза. – Смотрели всюду!
Капитан вошел в рубку. Тут было темно. Только слабо светились локатор да картушка компаса, перед которой застыл рулевой.
– Определитесь, где мы были в двадцать четыре ноль-ноль! – приказал капитан штурману. – Ложимся на обратный курс!
Он встал за спиной рулевого, помолчал секунду, раздумывая.
– Право руля! – тихо сказал он.
– Доул, они повернули назад! Они ищут его! – Мадам Вонг нервничала, она прошлась из угла в угол каюты. – Черт вас дернул посадить меня на этот корабль!
Доул пожал плечами:
– Корабль как корабль. Безопаснее, чем другой. Да и вряд ли он жив.
– Вы говорите – вряд ли!
– Всякое бывает, – Доул пожал плечами.
– Если он жив и они найдут его, мы пропали, Доул!
– Тогда мы захватим корабль! – неожиданно сказал Доул.
– Втроем?
– Мы заставим его идти туда, куда вы прикажете! – Доул повернулся к телохранителям мадам Вонг. – Ну-ка, ребятки, будьте наготове! Ты, Клаукк, возьмешь на себя радиостанцию. Действовать по моему сигналу.
Трудно в это поверить, но Сергей Ушаков остался жив. Одна половина его лица превратилась в сплошной синяк – от удара об воду; обессиленный, изнывающий от жажды, избежавший встреч с прожорливыми акулами, он проболтался в океане несколько часов и на рассвете увидел на горизонте парус.
Прошло не меньше часа, прежде чем Сергей понял, что это большая двухмачтовая яхта, идущая курсом на юго-восток. Сергей стал кричать, махать руками, попытался даже поплыть вперед, чтобы оказаться по курсу яхты. Но она и так шла прямо на него.
Странное дело, ни на палубе, ни на мостике яхты не было видно ни одного человека. Он был уже рядом, спасительный борт, но никто не откликнулся на его хриплые крики о помощи. И Сергей с ужасом понял, что судно проплывает мимо.
Вдруг он увидел болтающийся в воде линь, спущенный с кормы. Он схватился за него и его потащило вперед. Несколькими судорожными движениями, перехватывая ослабевшими руками линь, он сумел добраться до кормы. Собрав последние силы, выбрался наверх и упал на горячие доски палубы…
Уже несколько часов теплоход «Иван Бунин» рыскал в квадрате поиска. Безрезультатно. До боли в глазах люди всматривались в слепящую поверхность океана.
Капитан и штурман стояли на мостике, смотрели в бинокли.
Среди пассажиров – в этот час на палубах уже появились люди – стояли Доул и двое
телохранителей мадам Вонг. Они тоже напряженно смотрели вдаль.
Вдруг Доул подался вперед и указал рукой в сторону кормы.
Кильватерная полоса за кормой – пенный след на поверхности воды, оставленный судном, – выгнулся дугой.
– Они возвращаются! – Доул торжествующе усмехнулся,
Придя в себя, Сергей обошел яхту.
Все было цело. Никаких повреждений, никаких следов борьбы, никакого намека на обстоятельства, при которых экипаж в панике покидает судно. Всюду было прибрано, все вещи – и на камбузе, и в кубрике – стояли на своих местах.
Это была современная яхта с двумя мачтами, которые несли на себе семь парусов. Паруса ставились и убирались автоматически – с пульта, расположенного на мостике. Яхтой мог легко управлять один человек. Разобравшись в несложной механике управления судном, Сергей переложил руль на северо-запад, в ту сторону, куда ушел его теплоход. Низкое солнце, висевшее в горячем туманном мареве, осталось за кормой.
В рубке Сергей обнаружил карту, на которой был обозначен курс судна и его местонахождение в океане. Однако, откуда вышла и куда направлялась яхта, было неясно. Карта представляла отдельный регион океана, обозначенный координатами, а других карт в рубке не оказалось. Отсутствовал и бортовой журнал.
Вдруг Сергей увидел, что солнце с кормы переместилось на нос судна. Яхта взяла прежний курс – на юго-восток.
