– Ты уж, кстати, извини, что так вышло. Я полагала, что диагноз «бесплодие» навсегда поставил на мне крест в плане материнства.

– За что ты извиняешься? Это просто… чушь.

– Ну как же… Новость о ребёнке, хочешь-не хочешь, но внесла некие коррективы в твою жизнь.

– Эмбер, послушай, мне очень жаль. Искренне жаль, что всё случилось вот так, понимаешь?

– Ему жаль…

Криво улыбается.

– Мне тоже больно. Можешь думать, что угодно, не верить, но это так! – невольно повышаю от безысходности голос.

– Да, да… конечно.

Наспех вытирает щёки и судорожно вздыхает.

Плачет…

Рид сообщил о случившемся незадолго до того, как меня привезли сюда и, честно говоря, мне было уже плевать на исход операции. Весть о том, что оборвалась жизнь маленького человечка просто меня добила. Растерзала. Уничтожила.

За эти месяцы я прочно свыкся с той мыслью, что у меня будет сын. Задумывался и представлял своё будущее. Думал даже о том, что готов забрать его себе. Если бы она позволила…

– Подойди ко мне.

Не шелохнулась даже.

– Пожалуйста… Эмбер.

Никак не реагирует на мою просьбу, и внутренности будто ножом режут.

– Эмбер, я… прошу тебя. Подойди. Сам я не могу!

Достаёт из сумки платок и подходит к моей постели.

– Присядь.

Садится спиной ко мне и снова закрывает лицо ладонями.

– После твоей… смерти… всё стало видеться как-то иначе. На свою беременность я посмотрела уже под другим углом. Этот ребёнок помог мне пережить произошедшее с тобой. Я поняла это, когда в первый раз чуть не потеряла его.

Замолкает на несколько минут. Опустив голову, сминает пальцами платок, на котором сфокусирован её потерянный взгляд.

– Я ведь успела проникнуться к нему. Полюбить его, Картер. Пока стучало маленькое, больное сердечко, я не чувствовала себя бесконечно одинокой. Ведь нас было уже двое. Двое, понимаешь? – произносит она тихо-тихо.

Придвинувшись чуть ближе, осторожно обнимаю и утыкаюсь лбом в её плечо.

Мне чертовски больно слышать это. Так горько…

– Никто не хотел этого ребёнка. Отец настаивал на аборте, мать не стремилась поддержать. Ты… исчез из нашей жизни...

– Эмбер, прости… Прости, что меня не было рядом, когда это случилось.

Пустые фразы, но я и правда очень сожалею. Обо всём.

– Я ненавижу тебя. И её ненавижу, – шепчет яростно. – Ты сломал мне жизнь, Картер!

Она права. Так и есть… Сломал.

– Если бы из-за тебя я не принимала те таблетки от психического расстройства, мой ребёнок не имел бы таких жутких патологий. Он бы не умер у меня в животе, даже не появившись на свет!

Таблетки…

– Какие таблетки? Зачем ты травилась ими? Почему не сказала?

– Зачем травилась? Ты серьёзно? – переходит на крик. – А что ещё мне оставалось делать, если тебя несло из-за этой твоей драгоценной девочки из прошлого!

– Эмбер…

– Знаешь, каково это? – её голос разносится на всю палату. – Он перестал шевелиться. Перестал подавать признаки жизни! И когда его достали из меня – было уже поздно!

Непроизвольно сильнее стискиваю её руками. Острое чувство вины, сомкнув невидимые пальцы на моей шее, мешает дышать.

Как представлю, через что ей пришлось пройти… самому дурно.

– НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! – впадает в истерику. – НЕНАВИЖУ ВСЕМ СЕРДЦЕМ! ТЫ ПРОСТО РАСТОПТАЛ МЕНЯ! РАЗРУШИЛ МОЮ ЖИЗНЬ! Ты принёс в неё лишь боль и разочарование!

Каждое слово будто гвоздь, забитый в крышку моего гроба.

– Прости меня, Эмбер. За всё прости…

– Ты даже не представляешь, как мне было плохо, когда врачи сообщили, что он мёртв.

Рыдает, обмякнув в моих руках. А я даже не могу найти слов утешения. Их просто нет…

– Его смерть на твоей совести, Лерой! Живи теперь с этим и пусть твоё состояние будет наказанием для вас обоих, – произносит голосом, холодным как сталь.

Зажмуриваюсь до белых точек перед глазами.

Сердце в ошмётки...

Горло сдавило.

Слёзы жгут глаза.

Она права. 

Это я во всём виноват...

Сгустившуюся темноту освещает тонкая полоска света. Кто-то заглядывает в палату, но для мужчины и женщины, так и не ставших друг для друга по-настоящему родными и близкими, в этом момент не существует ничего вокруг…

Ничего, кроме боли.

Вопреки всему, всё же одной на двоих…

РИД

Выхожу из служебной тачки и разминаю кости.

Какого ляда? Может, проворонил? Но вроде внимательно наблюдал.

Щёлкаю зажигалкой и вставляю в рот сигарету.

На хера ей поликлиника? Заболела, что ли? 

Разглядываю тачку, которую Джен взяла в лизинг, и хмыкаю.

Прадо, серьёзно?

Вот ведь упёртая! Сказал же, чтобы назад икс не возвращала. Но нет! Оставила его у гаража, а ключ закинула в окно.

Коза. 

Глубоко затягиваюсь, а затем медленно выпускаю дым.

– Добрый вечер, мистер полицмэн!

Нехотя поворачиваю голову влево.

Мне широко улыбается высокая блондинка, одетая в микроскопические шорты и бикини.

– Нужна помощь.

– Какая?

– Я… заблудилась.

– В трёх пальмах? – скептически вздёргиваю бровь.

– Совсем не знаю ваш чудесный городок, – подходит ближе. – Мне нужен Водный Центр. Не подскажете, как его найти?

– Дальше по улице и направо. Пешком далековато.

Поглядываю в сторону поликлиники, чтобы не пропустить свой объект.

Где, чёрт возьми, она есть?! 

– А не подвезёте? Вы вроде на машине, а у меня ножки болят, – игриво сообщает девушка.

– Вызовите uber.

– Не поверите, боюсь ездить в такси! Уж лучше с вами! Так безопаснее. Меня, кстати, зовут Келли. А вас?

Чё? 

Смотрю на неё рассеянно.

– Ну так что? – щурится от солнца. – Подвезёте? М?

– Слушай, Кеди, я женат и у меня трое детей. Патрик, Роджер и Сиси. Ясно?

– Это шутка такая, да? – удивлённо моргает длинными ресницами.

А мне уже плевать на этот диалог. Боковым зрением замечаю Джен, идущую рядом с Роуз. И она, к несчастью, видит рядом со мной эту… не вовремя заблудившуюся мадам.

Оттолкнувшись от тачки, направляюсь к ним навстречу.

– Привет, Рид, – машет мне Роуз.

– Хватит следить за мной, Брукс! Осточертело!

А это вместо приветствия гневается Джен, грозно стреляющая глазами в сторону моей служебной тачки.

Я подхожу ещё ближе и, пользуясь случаем, жадно разглядываю девчонку.

Этот её сарафан теперь мне снится будет...

– Подожду в машине, – деликатно сообщает Онил.

– Я щас, – обещает ей Смит.

Ласкаю взглядом смуглую кожу стройных ножек, залипаю на вырез декольте и чувствую, как адски пересыхает в горле.

Ничего себе, какие большие…

То ли от того, что вблизи давно не видел, то ли ещё по какой причине, но мне вдруг так бросается в глаза тот факт, что моя Джен до умопомрачения хороша.

Нет, конечно, я всегда так считал, но сейчас… она кажется мне какой-то… особенно красивой. Не могу понять, в чём именно дело, но что-то определённо изменилось. Аж светится вся изнутри как-будто.

Светится изнутри?

Офигеваю от своих мыслей.

Можно мне врача?

Хорошо хоть в очках, придурок! Стою, пялюсь на неё, пуская слюни, а не мешало бы членораздельно изъясниться.

Членораздельно.

Твою мать…

– В чём дело, Брукс? – слышу её голос.

– Скучаю ***дец, – протягиваю руку и дотрагиваюсь до её волос.

– Не надо.

Отодвигается, и в груди расплёскивается разочарование.

– Долго собираешься меня мучить? – интересуюсь устало. – Ещё не наигралась в свободную женщину?

– Меня устраивает нынешнее положение вещей.

– А меня не устраивает!

– Ну, это твои проблемы, Брукс.

– Джен… Давай поговорим.

– Тебя там кто-то ждёт. Не смею занимать твоё время, – бросает она холодно.

– Случайная девка! Подошла спросить дорогу до Водного центра. Сказала, что заблудилась. Веришь? – интересуюсь осторожно.