Чернов сп?шит сд?лать поправку: гучковскія м?ры выглядят д?тской игрушкой сравнительно с т?м, что было прод?лано над своей арміей великой французской революціей. Подсчитано, что только до іюля 1793 г. в ней было отставлено 593 генерала.

Врангель, считает, что гучковская «чистка» была «глубоко ошибочна», потому что зам?нила устраняемых людей «чуждыми» т?м частям, которыми т? командовали, что должно было отразиться на «боеспособности» арміи. Между т?м, в острых случаях, когда см?на была необходима в силу взаимоотношеній между военачальниками и подчиненными, простое территоріальное перем?щеніе, которое легко могла устроить Ставка, способно было внести успокоеніе.

Деникин бол?е осторожно говорят: «Думаю, ц?ль эта (улучшеніе команднаго состава) достигнута не была. «Новые люди» были подчас людьми «случая, а не знанія и энергіи».

В «Очерках русской смуты» им?ется даже сравнительная таблица, правда, не именная, гд? командующіе арміями и их начальники штаба распред?лены по группам: поощряющіе демократизацію, не боровшіеся против нея и боровшіеся. Автор пытается — едва ли основательна — сд?лать вывод о посл?дующем антибольшевизм? лиц, занесенных в произвольныя статистическія таблицы общественной морали.

Для флагов был использован «подручный матеріал» и на флаги одной из сотен, очевидно, пошли юбки из краснаго ситца с крапинками.

Слово взято и кавычки самим Селивачевым, отнюдь не придававшим этому слову смысл соціальный.

«С нев?роятным цинизмом, граничащим с изм?ной Родин? — писал в 21 году с неостывшей запальчивостью уже историк-мемуарист — это учрежденіе, в состав котораго входило много генералов и офицеров, назначенных военным министром, шаг за шагом, день за днем проводило тлетворныя идеи и разрушало разумные устои воинскаго строя».

Вопрос об «отданіи чести» был выдвинут на первый план во вс?х армейских отзывах потому, что именно по этому вопросу (и в сущности только по поводу него) запрашивал министр «срочное заключеніе» нач. штаба. Вопрос остался неразр?шенным в Поливановской Комиссіи. «Предложено было три р?шенія» — телеграфировал Гучков: «1. Совершенно умолчать об отданіи чести, что и сд?лано в выпущенном приказ?. 2. Сохранить вн? службы взаимное прив?тствіе, как символ принадлежности к одной семь?... Р?шеніе этого вопросам таким образом, несомн?нно, вызвало бы протест Сов?га Р. Д., усмотр?вшаго бы в этом ст?сненіе свободы вн? службы. 3. Полное согласіе с Сов?том Р. Д. и принятіе их резолюціи», т. е. регламентація согласно «приказу № 1» — отм?на обязательнаго отданія чести «вн? службы». Считая, что в этом вопрос? необходима «солидарность» с высшими представителями д?йствующей арміи, Гучков сообщал, что окончательное р?шеніе отложено до полученія срочнаго заключенія ген. Алекс?ева.

Запрос Гучкова был переслан немедленно Великому Князю.

Вм?сто Чхеидзе от Сов?та подписал Скобелев, так как первый, по словам Станкевича, не возражая против р?шенія, отказался дать подпись, мотивировав будто бы так свой отказ: «Мы все время говорили против войны, как же я могу теперь призывать солдат к продолженію войны» (?!).

Делегаты были направлены к военному министру общим собраніем представителей вс?х частей арміи 21-22 марта (присутствовало 379 чел.).

Отм?тим заодно, что «Сов?т военных делегатов кіевскаго военнаго округа» с самаго начала состоял из офицеров и солдат.

Половцов, сопровождавшій Гучкова в его по?здк? по фронту, так охарактеризовал «самоуправленіе» в XII арміи: «Радко... устроил себ? парламент, зас?дающій в театр?. Это сов?щаніе вполн? благонадежно, а Радко с ним хорошо справляется». Через н?сколько м?сяцев Алекс?ев в дневник? даст совершенно иную характеристику, опираясь на данныя, изложенныя на знаменитом сов?щаніи 16 іюля в Ставк? в заявленіи ген. Клембовскаго, зам?нившаго при Брусилов? ген. Драгомирова в качеств? главнокомандующаго С?верным фронтом: «В XII арміи развал достиг крайней степени. Братаніе идет во всю и остановить его н?т возможности... Вредным элементом стали латыши, геройски дравшіеся в декабр? и январ? м?сяцах. Произошел нравственный перелом: 2/3 Латвіи в руках н?мцев... Естественно, нужно скор?е ждать свободы от н?мцев... Командующій XII арміей не сум?л поставить себя в отношеніи армейских комитетов и упустил из своих рук управленіе арміей. Правит арміей фактически не Радко-Дмитріев, а предс?датель сов?тскаго комитета солдат Ромм. Комитеты творят, что хотят. Комитеты латышских бригад состоят сплошь из большевиков». Исторія эволюціи арміи в посл?дующіе м?сяцы выходит за пред?лы данной работы. Зд?сь нужны очень существенныя поправки. Состояніе XII арміи в дни октябрьскаго переворота ц?ликом не подтверждает пессимистическую оц?нку Алекс?ева. (См. мою книгу «Как большевики захватили власть»). Во всяком случа? посл?дующее далеко не было логическим развитіем того, что закладывалось в эпоху мартовскаго реформированія арміи. Но для марта подлинное настроеніе армін очень ярко выразилось в выступленіи Ромма на Сов?щаніи Сов?тов. (См. ниже).

Дв? крайнія позиціи, діаметрально противоположныя, были представлены «демагогом» Верховским и челов?ком «долга» Деникиным.

«Положеніе» Поливановской комиссіи, стоявшее ближе к сов?тскому проекту, было опубликовано посл? утвержденія его Гучковым 10 апр?ля.

В дневник? Верховскаго («Россія на Голгоф?»), 3 марта ему давалась такая характеристика: «Мы вс? зд?сь очень любим нашего адмирала. Эго настоящій солдат, см?лый и р?шительный, горячій, неутомимый боец, любимый своими командами».

И эту запись сд?лал челов?к, перед т?м записавшій свой спор с подчиненным («большим приверженцем новаго правительства») и доказывавшій, что Гучков д?йствует под напором Сов?та, распоряженія котораго будут приняты военным министром «для введенія в армію, хотя и пройдут через комиссію ген. Поливанова».