Мы не знаем, сум?ло ли бы правительство иного состава — правительство, рожденное на почв? большей или меньшей договоренности о войн? и соціальной программ? минимум, которую надлежало осуществить в "переходное время" — до Учр. Собранія[473], преодол?ть многообразную стихійную "лавину"; оно встр?тило бы к тому же большее противод?йствіе со стороны т?х классов, которые в общем поддерживали политику власти "цензовой общественности". Вокруг такого неизб?жно коалиціоннаго правительства могло бы создаться, если не однородная правительственная партія, то объединеніе партійных группировок, связанное как-бы круговой порукой — оно давало бы правительству большую базу, ч?м легко улетучивающіяся настроенія "медового м?сяца". Такое правительство могло бы д?йствовать см?л?е и р?шительн?е, и ему легче было бы противостоять демагогіи. Если договор был немыслим в момент, когда нужно было немедленно д?йствовать, то ход революціи неизб?жно предоставлялся игр? случайностей. Временному Правительству перваго состава побороть стихію органически было не под силу. Уже 2-го Гиппіус записала свои "сомн?нія насчет будущаго" — ея сомн?нія аналогичны т?м, которыя высказывал Кривошеин: "революціонный кабинет не содержит в себ? ни одного революціонера, кром? Керенскаго". ..."Я абсолютно не представляю себ?, во что превратится его (Милюкова) ум в атмосфер? революціи. Как он будет шагать на этой горящей, ему ненавистной почв?... Тут нужен громадный такт; откуда — если он в несвойственной ему сред? будет верт?ться?" Психологія, отм?ченная беллетристом-наблюдателем, в гораздо большей степени вліяла на неустойчивую политику власти, нежели отсутствіе того волевого импульса, которое так часто находят в д?йствіях Временнаго Правительства[474]. Р?шительн?е других выразил это мн?ніе вышедшій из состава Правительства и мечтавшій о крутых контр-м?рах для борьбы с революціей Гучков; он опред?лял характер правительства словом "слякоть". (Запись Куропаткина 14-го мая); н?которое исключеніе Гучков д?лал для Милюкова... Суть же была не в "интеллигентском прекраснодушіи", а в том, что правительство усваивало декларативный "язык революціи", т. е., в н?которой степени дух времени, но не ея сущность. Отсюда рождалось впечатл?ніе, что Правительство является лишь "пл?нником революціи", как выразился один из ораторов большевицкой конференціи в конц? марта.

Конечно, нев?рно утвержденіе Керенскаго в третьей его книг?, предназначенной для иностранцев (L'Experience), что соціальному творчеству Временнаго Правительства была положена преграда той клятвой, которую члены Правительства вынуждены были дать — не осуществлять никаких реформ, касающихся основных государственных вопросов: такой клятвы члены Правительства не давали, и во всяком случа? она не воспрепятствовала почти в первые дни декларативно провозгласить, по тактическим соображеніям, независимость Польши[475]. Сл?дует признать, что огромной препоной для соціальных экспериментов являлась война с ея напряженными экономическими требованіями. Сама по себ? война психологически могла сод?йствовать воспріятію т?х соціально-экономических заданій, которыя ставили соціалистическія партіи. Весь мір, в той или иной степени, переходил к планом?рному государственному вм?шательству в народное хозяйство. Далее до революціонное "царское" правительство в Россіи вынуждено было робко вступить на путь регулированія и контроля производства. Но революція, символизировавшая собою хирургическую операцію над общественным организмом, грозила зар?зать ту курицу, которая несла во время войны, по выраженію Шингарева, "золотая яйца". В этой несовм?стимости революціи с войной и крылась причина подлинной трагедіи Россіи — трагедіи, из которой без потрясеній, при растущем экономическом кризис?, найти выход было чрезвычайно трудно.

Иллюстраціей к сказанному представляется исторія вопроса о восьмичасовом рабочем дн?, стихійно выдвинувшагося в Петербург? в первые же дни и отнюдь не по иниціатив? Сов?та — скор?е даже "вопреки директивам" центра. Вопрос возник в связи с вынесенной по докладу Чхеидзе 1170 голосами против 30 резолюціей Сов?та 5-го марта по поводу прекращенія политической стачки. Указывая, что "первый р?шительный натиск возставшаго народа на старый порядок ув?нчался усп?хом и в достаточной степени обезпечил позицію рабочаго класса в его революціонной борьб?". Сов?т признал "возможным нын? же приступить к возобновленію работ в петроградском район? с т?м, чтобы по первому сигналу вновь прекратить начатая работы". Возобновленіе работ — мотивировал Сов?т — "представляется желательным в виду того, что продолженіе забастовок грозит в сильн?йшей степени разстроить уже подорванныя старым режимом продовольственныя силы страны". "В ц?лях закр?пленія завоеванных позицій и достиженія дальн?йших завоеваній" Сов?т "одновременно с возобновленіем работ" призывал к "немедленному созданію и укр?пленію рабочих организацій вс?х видов, как опорных пунктов для дальн?йшей революціонной борьбы до полной ликвидаціи стараго режима и за классовые идеалы пролетаріата". Вм?ст? с т?м Сов?т объявлял, что он приступает к "разработк? программы экономических требованій, которыя будут предъявлены предпринимателям (и правительству) от имени рабочаго класса". В посл?дующем обращеніи к рабочим, в связи с происходившими "недоразум?ніями и конфликтами", Сов?т 9 марта отм?чал, что "за небольшими исключеніями рабочій класс столицы проявил поразительную дисциплину, вернувшись к станкам с такой же солидарностью, с какой он оставил их н?сколько дней тому назад, чтобы подать сигнал к великой революціи"[476]. Это "небольшое исключеніе", под вліяніем пропаганды большевиков, заявило о своем не подчиненіи директивам Сов?та, потому что, как говорилось, напр., в резолюціи рабочих завода "Динамо", "революціонная волна не захватила всей Россіи" и "старая власть еще не рухнула" — при таких условіях о "ликвидаціи забастовок не может быть и р?чи". Однородных по вн?шней форм? резолюцій требованіем "немедленнаго ареста Николая и его присп?шников" мы коснемся в другом контекст?[477]. В них, кром? призывов к "прекращенію кровавой бойни", "классам неимущим ненужной" и т. д., заключалось и требованіе установленія 8-часового рабочаго дня. Таков был боевой лозунг, выставленный большевиками; он искони органически вошел в сознаніе рабочей среды и потому легко был воспринят и на т?х собраніях, на которых в "лойяльных" резолюціях о возобновленіи работ как бы высказывалось дов?ріе Временному Правительству: "только 8-часовой рабочій день может дать пролетаріату, — говорилось в одной из них, принятой в Москв? — возможность на широкое активное участіе в политической и профессіональной борьб?. Только полное раскр?пощеніе рабочаго класса от тяжелой изнурительной работы может дать возможность рабочему классу стоять на страж? интересов своего народа и принять участіе в созыв? Учредительнаго Собранія... Полагая, что лозунг о 8-часовом рабочем дн? является также политическим лозунгом, а потому осуществленіе рабочаго дня не может быть отложено на будущее, необходимо немедленно провести в жизнь 8-часовой рабочій день для вс?х наемных работников"[478].

Красной нитью в огромном большинств? резолюцій о введеніи 8-часового раб. дня (по крайней м?р? в Москв?) проходит мысль о необходимости введенія его в обще-государственном масштаб?: "Временное Правительство особым декретом впредь до утвержденія закона о нормировк? рабочаго дня должно установить 8-часовой рабочій день на всю Россію".

Жизнь, однако, опережала академическія р?шенія, и на заводах посл? возстановленія работ происходило "непрерывное недоразум?ніе" — явочный порядок введенія ограничительнаго рабочаго времени, см?на администраціи и т. д. В воззваніи 9 марта петроградскій Сов?т, высказываясь против "разрозненных выступленій отд?льных фабрик", осуждая "абсолютно недопустимые эксцессы" (порча матеріалов, поломка машин и насилія над личностью), которые "способны лишь причинить величайшій вред рабочему д?лу, особенно в переживаемый тревожный момент", еще раз подчеркнул, что он разрабатывает "перечень общих экономических требованій, которыя будут предъявлены фабрикантам и правительству от имени рабочаго класса". В то же время Сов?т предостерегал предпринимателей против "недозволительных" в отношеніи к "борцам за освобожденіе родины" попыток явнаго и тайнаго локаута и грозил, что "принужден будет с величайшей энергіей вступить в борьбу с этими злоупотребленіями предпринимателей, особенно постыдными в переживаемые нами дни"... в случа? закрытія фабрик Сов?ту "придется поставить перед рабочим классом, перед городским общественным управленіем и перед Временным Правительством вопрос о муниципализаціи подобных предпріятій или о передач? их в управленіе рабочих коллективов".