Совершенно ясно, что 1-го вообще никаких окончательных р?шеній не было принято, несмотря на произведенное голосованіе. Это была как бы предварительная дискуссія. нам?чавшая лишь н?которые пункты для переговоров с Вр. Ком. Гос. Думы и выяснявшая условія, при которых демократія могла бы поддержать власть, долженствовавшую создаться в результат? революціонной вспышки. Стеклов, как разсказывает Суханов, — записывал пункты по м?р? развивавшихся преній. Они были впосл?дствіи на Сов?щаніи Сов?тов оглашены докладчиком по сохранившемуся черновику, который передан был зат?м в "Музей исторіи". Эти 9 пунктов, записанных на клочк? плохой писчей бумаги, были формулированы так:

"1. Полная и немедленная амнистія по вс?м д?лам политическим и религіозным, в том числ? террористическим покушеніям.

2. Свобода слова, печати, союзов, собраній и стачек с распространеніем политических свобод на военнослужащих.

3. Воздержаніе от вс?х д?йствій, предр?шающих форму будущаго правленія.

4. Принятіе немедленных м?р к созыву Учредительнаго Собранія на основах всеобщаго, равнаго, прямого и тайнаго голосованія.

5. Зам?на полиціи пародной милиціей с выборным начальством, подчиненным органам м?стнаго самоуправленія.

6. Выборы в органы м?стнаго самоуправленія на основ? всеобщаго, равнаго, прямого и тайнаго голосованія.

7. Отм?на вс?х сословных, в?роиспов?дных и національных ограниченій.

8. Неразоруженіе и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участіе в революціонном движеніи.

9. Самоуправленіе армій."

В этих пунктах не было намека на соціально-экономическіе вопросы, которые должны встать перед Временным Правительством с перваго дня его существованія: в них не было самаго существеннаго в данный момент — отношенія к войн?.

Большинство Исп. Ком., по мн?нію Суханова, принадлежало к циммервальдскому объединенію, но, поясняет мемуарист — надо было временно снять с очереди лозунги против войны, если разсчитывать на присоединеніе буржуазіи к революціи. Свернуть "циммервальдское знамя" приходилось однако и для того, чтобы договориться в собственной "сов?тской сред?". Сов?т с циммервальдскими лозунгами в то время не был бы поддержан солдатской массой, представители которой составляли большинство пленума. Равным образом т? же тактическія соображенія побуждали не выдвигать и соціально-экономическіе лозунги. Как пояснял вышедшій через н?сколько дней меньшевицкій орган — "Рабочая Газета", для рабочаго класса "сейчас непосредственно соціальные вопросы не стоят на первом план?", надо напрячь "вс? силы, чтобы создать свободную и демократическую Россію", т. е. добыть "политическую свободу" — единственное "средство, при помощи котораго можно бороться за соціализм". Вспоминая "урок" 1905 г., "Рабочая Газета" указывала на невозможность для пролетаріата вести борьбу на "два фронта" — с "реакціей" и "капиталистами". Сл?довательно, не столько книжная мудрость, заимствованная из "учебников", не столько догматика, опред?ляющая мартовскія событія, как "буржуазную революцію в классическом смысл? слова" и развитая в посл?дующем идеологическом осмысливаніи событій, сколько ощущеніе реальной д?йствительности опред?ляло позиціи и тактику "верховников" из среды Исп. Ком. в смутные дни, когда, говоря словами того же доклада Стеклова, "нельзя было с ув?ренностью сказать, что переворот завершен, и что старый режим д?йствительно уничтожен".

Житейская логика требовала сл?дующаго шага — непосредственнаго участія представителей соціалистической демократіи в той власти, которая пока существовала еще только в "потенціи": во время войны и продовольственной разрухи приходится выбирать между правительством буржуазіи и правительством из своей среды, как выразился один из делегатов на Сов?щаніи Сов?тов, не считаясь с "резолюціями конгресса международнаго соціализма". Этого шага в полной м?р? не было сд?лано. Был создан чреватый своими посл?дствіями ублюдочный компромисс, который никак нельзя разсматривать, как н?что, посл?довательно вытекавшее из апріорно установленных в т? дни постулатов. Бундовец Рафес, один из т?х, кто отстаивал в дневном сов?щаніи Исп. Ком. принцип коалиціонной власти, совершенно опред?ленно свид?тельствует в воспоминаніях, что в ночном зас?даніи организаціоннаго Комитета партіи с.-д. вопреки мн?нію Батуринскаго, представлявшаго линію Исп. Ком., принято было р?шеніе об участіи членов партіи в образованіи правительства. Отсюда вывод, что партія не считала для себя обязательным случайное голосованіе происходившаго днем сов?тскаго сов?щанія. Столь же знаменательно было появленіе на другой день в офиціальных сов?тских "Изв?стіях" статьи меньшевика Богданова, отстаивавшаго участіе демократіи в образованіи правительства и мотивировавшаго необходимость такого участія т?м соображеніем, что думское крыло революціи не только склоняется к конституціонной монархіи, но и готово сохранить престол за прежним носителем верховной власти.

В бурные моменты самочинное д?йствіе играет нер?дко роль р?шающаго фактора. Такое своевольное д?йствіе от имени разнородная спектора соціалистической общественности и совершила группа д?ятелей Исп. Ком., в сущности организаціонно никого не представлявшая и персонально даже довольно случайно кооптированная в руководящій орган сов?тской демократіи. Их политическая позиція была неопред?ленна и неясна. В конц? концов фактически неважно — был ли лично иниціатором начала переговоров с думцами заносчивый и самомнительный Гиммер (Суханов), разыгрывавшій роль какого-то "сов?тскаго Макіавели", или другая случайность (приглашеніе во Врем. Ком. для обсужденія вопроса об организаціи власти) превратила Суханова и его коллег Стеклова и Соколова в единственных представителей революціонной демократіи в ночь на 2-ое марта при обсужденіи кардинальнаго вопроса революціи. Интересен факт, что формальной сов?тской делегаціи не было, и что лица, д?йствительно самочинно составившія эту делегацію, ник?м не были уполномочены, на свой риск вели переговоры и выдвигали программу, ник?м в сущности не утвержденную.

Каково же было умонастроеніе в том крыл? Таврическаго дворца, гд? зас?дали представители "единственно организованной цензовой общественности", для переговоров с которыми направились делегаты Сов?та? В представленіи Суханова они шли для того, чтобы уб?дить "цензовиков" взять власть в свои руки. Уб?ждать надо было в сущности Милюкова, который в изображеніи мемуариста безразд?льно царил в "цензовой общественности". Но Милюкова, конечно, уб?ждать не приходилось с момента, как Врем. Комитет высказался "в полном сознаніи отв?тственности" за то, чтобы "взять в свои руки власть, выпавшую из рук правительства —уступать кому-либо дававшуюся в руки власть, лидер прогрессивнаго блока отнюдь не собирался. Для него никаких сомн?ній, отм?ченных в предшествующей глав?, не было. Довольно м?ткую характеристику Милюкова дал в своих воспоминаніях принадлежавшій к фракціи к. д. кн. Мансырев. Вот его отзыв: "челов?к книги, а не жизни, мыслящій по опред?ленным, заран?е схемам, исходящій из надуманных предпосылок, лишенный темперамента чувств, неспособный к непосредственным переживаніям. Революція произошла не так, как ее ожидали в кругах прогрессивнаго блока. И т?м не мен?е лидер блока твердо и неуклонно держался в первые дни революціи за схему, ран?е установленную и связанную с подготовлявшимся дворцовым переворотом, когда кружок лиц, заран?е, по его собственным словам, обсудил м?ры, которыя должны быть приняты посл? переворота. Перед этим "кружком лиц" лежала старая программа прогрессивнаго блока, ее и надлежало осуществить в налет?вшем вихр? революціонной бури, значительность которой не учитывалась в цензовой общественности та же, как и среди демократіи".

Большинство мемуаристов согласны с такой оц?нкой позиціи "верховников" из думскаго комитета, а один из них, депутат Маклаков, даже через 10 л?т посл? революціи продолжал утверждать, что в мартовскіе дни программа блока требовала всего только н?которой "ретуши", ибо революція «nullement» не была направлена против режима(?!). В представленіи изв?стнаго публициста Ландау д?ло было еще проще — революціи вообще не было в 17 г., а произошло просто "автоматическое паденіе сгнившаго правительства". Подобная концепція вытекала из представленія, что революція 17 г. произошла во имя Думы, и что Дума возглавила революцію. Маклаков так и говорит, вопреки самоочевидным фактам, что революція началась через 2 часа(!) посл? роспуска Думы, правда, д?лая оговорку, что революція произошла "во имя Думы", но "не силами Думы"! Милюков в первом варіант? своей исторіи революціи также писал, что сигнал к началу революціи дало правительство, распустив Думу. Миф этот возник в первые же дни с того самаго момента, как Бубликов, занявшій 28-го временно должность комиссара по министерству сообщенія, разослал от имени предс?дателя Гос. Думы Родзянко приказ, гласившій: "Государственная Дума взяла в свои руки созданіе новой власти", — и усиленно поддерживался на протяженіи всей революціи в рядах "цензовой общественности". Он подправлял д?йствительность, выдвигая Гос. Думу по тактическим соображеніям на первый план в роли д?йственнаго фактора революціи. Еще в августовском Государственном Сов?щаніи, возражая ораторам, говорившим, что "революцію сд?лала Гос. Дума в согласіи со всей страной", Плеханов сказал: "тут есть доля истины, но есть и много заблужденія"[17]. С теченіем времени от такого "заблужденія" отказался главный творец литературнаго мифа Милюков, н?когда озаглавившій первую главу исторіи революціи — "Четвертая Гос. Дума низлагает монархію", но потом в связи с изм?неніями, которыя произошли в его политических взглядах, признавшій, что Гос. Дума не была способна возглавить революцію, что прогрессивный блок был прогрессивен только по отношенію ко Двору и ставленникам Распутина[18], что революціонный взрыв не им?л никакого отношенія к роспуску Думы. о котором масса, ничего не знала ("Россія на перелом?"), " что Дума, блок и его компромиссная программа были начисто сметены первым же днем революціи ("Сов. Зап.")".