Как всетаки могла родиться такая фантастическая эпопея под пером мемуариста, правда, очень склоннаго к безотв?тственным беллетристическим пріемам изложенія? Сопоставляя показанія Иванова с им?ющимися документами, можно довольно отчетливо представить себ?, что было в д?йствительности. В показаніях Гучкова, данных той же Чр. Сл. Ком., было упомянуто, что посл? вы?зда из Петербурга им была дана уже в дорог? телеграмма Иванову. Он говорил, что желал встр?тить Иванова на пути и "уговорить не предпринимать никаких попыток к приводу войск в Петроград". Вот текст подлинной телеграммы: "?ду в Псков. Примите вс? м?ры повидать меня либо в Псков?, либо на обратном пути из Пскова в Петроград. Распоряженіе дано о пропуск? вас в этом направленіи". "Дорогой, — пояснял Гучков, — пришлось н?сколько раз обм?няться телеграммами"[113]. И мы им?ем в д?лах Чр. Сл. Ком. отв?тную телеграмму Иванова и вторую телеграмму Гучкова, "Рад буду повидать вас, — телеграфировал Иванов мы на ст. Вырица. Если то для вас возможно, телеграфируйте о времени прі?зда". "На обратном пути из Пскова, — отв?чал Гучков, — постараюсь быть в Выриц?. Желательн?е встр?тить вас Гатчин? варшавской ''. Вспомним, что думскіе делегаты вы?хали из Петербурга в 2 ч. 47 м. дня. Сл?довательно, не раньше этого времени могли им?ть м?сто сношенія между Гучковым и Ивановым.

Обратимся теперь к показаніям Иванова. Он говорит, что, д?йствительно, им?л нам?реніе про?хать утром 2-го в Царское Село для того, чтобы переговорить с командирами запасных батальонов ("они могли осв?тить д?ло"), но "старшій из командиров стр?лковых полков" по телефону "как-то неопред?ленно отв?тил, что мой прі?зд не желателен, что это вызовет взрыв". Тогда Иванов нам?ревался ''на автомобил?" (т. е., очевидно, один) про?хать на ст. Александровскую и повидать Тарутинскій полк. В это время Иванов получил телеграмму от Гучкова. Совершенно очевидно, что тогда он р?шил перевести, в соотв?тствіи с предложеніем Гучкова, свой "батальон" в Гатчину по дополнительной в?тк? через ст. Владимірскую. Приблизительно в это же время (н?сколько раньше — около 3 часов) Иванов должен был получить телеграмму нач. воен. сообщ. в Ставк? ген. Тихменева, передававшую копію "высочайшаго" распоряженія вернуть войска, "направляющіяся (на) станцію Александровскую обратно (в) Двинскій район". "Соизволеніе" это получено было Рузским в первом часу ночи, т. е. за три часа до разговора его с Родзянко, и распространялось на вс? войска, двинутая с фронта, как это устанавливает циркулярная телеграмма ген. Лукомскаго, переданная на фронт в промежуток между 2 и 3 часами ночи 2-го марта. "Всл?дствіе невозможности продвигать эшелоны войск, направляемых к Петрограду, дал?е Луги и разр?шенія Государя Императора вcтупить главкос?ву в сношенія с Гос. Думой и высочайшаго соизволенія вернуть войска обратно в Двинскій район из числа направленных с С?вернаго фронта, наштоверх, — телеграфировал Лукомскій, — просит срочно распорядиться, т? части, кои еще не отправлены, не грузить, а т?, кои находятся в пути, задержать на больших станціях. Относительно дальн?йшаго направленія или возвращенія перевозимых частей посл?дует дополнительное указаніе". Сравним с этим офиціальным сообщеніем пов?ствованіе Ломоносова о том, как 2-го днем с юга подходили "новые и новые эшелоны", и как Бубликов получал из Ставки на свои запросы "уклончивые отв?ты"!

Попытка Иванова про?хать на ст. Владимирскую и вызвала прим?неніе железнодорожниками м?р саботажа. "Про?хав верст 12, показывал Иванов, — я прилег отдохнуть... просыпаюсь, стоим. Час стоим, два стоим, три". Это было на ст. Сусанино. Оказывается, поставили в тупик, согласно распоряженію: "никуда не пускать". Зд?сь Иванов получает приведенную выше телеграмму Бубликова ("очень сильную" — по его выраженію) о том, что он терроризирует жел?знодорожных служащих, — "а с его же разр?шенія ?хал". Никакого террора Иванов не прим?нял, — сообщеніе о "разстр?л? телеграфистов" сплошная чушь, порожденная взбудораженным настроеніем осв?домителей. Иванов им?л полное право написать Гучкову 9 апр?ля, что его "войска не им?ли никаких столкновеній"[114]. Был ли правительственный комиссар плохо вообще осв?домлен, недов?рчиво ли относился к миролюбивой тактик? "диктатора", находился ли под вліяніем революціоннаго пыла своего окруженія, но он старался воспрепятствовать про?зду ивановскаго эшелона в Гатчину. За первой телеграммой посл?довала другая, но уже "очень любезная", по мн?нію Иванова: "Ваше настойчивое желаніе ?хать дальше ставит непреодолимое препятствіе для выполннія желанія Е. В. немедленно сл?довать (в) Царское Село. .Уб?дительно прошу остаться (в) Сусанино или вернуться (в) Вырицу". "Я ушел на Вырицу и тут р?шил послать сообщеніе ген. Алекс?еву шифрованной телеграммой", — заключал Иванов. В то время эта посл?дняя телеграмма не была расшифрована "полностью" и давала повод для совершенно произвольных заключеній. В документах Ставки мы им?ем ее в расшифрованном вид?. Иванов телеграфировал Алекс?еву в 1 ч. 30 м. на 3-ье марта: "До сих пор не им?ю никаких св?д?ній о движеніи частей, назначенных в мое распоряженіе. Им?ю негласныя св?д?нія о пріостановк? движенія моего по?зда. Прошу принятія экстренных м?р для возстановленія порядка среди жел?знодорожной администраціи, которая несомн?нно получает директивы Временнаго Правительства". Редакція этой телеграммы стоит в н?котором противор?чіи с пом?ткой в Ставк?. что сообщеніе Тихменева о пріостановк? движенія эшелонов было вручено Иванову. Большого значенія отм?ченное противор?чіе не им?ет, бол?е существенно то, что телеграмма, составленная на исход? 2-го марта, р?шительно опровергает версію, развитую в воспоминаніях Ломоносова и усвоенную многими из посл?дующих исторических пов?ствователей.

Были ли еще какія-нибудь шифрованный телеграммы, направленная Ивановым в какой-то таинственный петербургскій адрес? В архив?, гд? хранится "переписка, связанная с переходом к новому строю", повидимому, им?ется только "полностью не расшифрованная" телеграмма Алекс?еву; эта шифрованная переписка не нашла никаких откликов в Чр. Сл. Ком. — ни при допрос? Иванова, ни в обзор?, сд?ланном Блоком. Но зато упоминаніе об этой шифрованной переписк? и даже текст телеграммы, близкой по содержанію к редакціи, которую дает Ломоносов ("Вы?зжаю в Вырицу. Оставляю корзинку, булки и хл?б"), можно найти в газетах того времени (напр., я "Русской Вол?" 10 марта). Есть и упоминаніе об "изв?стном реакціонер?" кн. Святополк-Мирском и н?кой обывательниц?, проживавшей в дом? № 71 на Невском пр., в адрес которых были будто бы направлены ивановская телеграммы. Не эти ли газетныя сплетни, ник?м не пров?ренныя и, в?роятно, совершенно вымышленный, нашли себ? отклик в воспоминаніях Ломоносова? В своих записях он упоминает, что на другой день посл? расшифрованія депеш Бубликов ему сказал, со слов министра юстиціи, что этот Святополк-Мирскій служил "повидимому", посредником между Ивановым и Ал. Фед.(?)....

Эпопею с приключеніями "диктатора" можно считать законченной. Он телеграфировал Гучкову, что не может прі?хать и ждал посл?дняго в Выриц?. Утром третьяго Иванов получил телеграмму от Родзянко с сообщеніем о назначеніи на его м?сто главнокомандующим петербургскаго военнаго округа ген. Корнилова и о предписаніи ему вернуться в Могилев. Иванов запросил Алекс?ева и. получив подтвержденіе, вы?хал в тот же день со своим "батальоном" в Могилев. На ст. Оредж, как, его предупредили, ему готовится "бенефис" и будет предъявлено требованіе, чтобы "батальон присоединился" к революціи. Но все «велось к демонстраціи рабочих — "челов?к сто в одной кучк?". В Ставк? Иванов простился с батальоном и пожелал ему "служить хорошо при новом правительств?".

Перипетіи, связанныя с "экспедиціей ген. Иванова", породили и другую легенду, — діаметрально противоположную той, которая наибол?е полно изложена в воспоминаніях Ломоносова. Родилась она в тот же день, что и первая, и в той же сред?. И по своеобразному стеченію обстоятельств ее поддержали в мемуарной литератур? такіе антиподы, как л?вый соц.-рев. Мстиславскій и в. кн. Николай Мих. Каждый из них придал легенд? свою формулировку. Для титулованнаго историка — в записи, быть может, н?сколько туманной, в дневник? от 27 апр?ля 17 г. — карательная экспедиція Иванова только "водевиль". Иванов поздн?е понял, что "вся эта инсценировка была созданіем рук Гучкова.... и Алекс?ева, чтобы усыпить возможное безпокойство Императора и чтобы отдать себ? отчет в истинном настроеніи войск Царскосельскаго гарнизона. Не сл?дует забывать, что все положеніе могло быть перевернуто сверху донизу, если бы Дума и большинство войск, сосредоточенных в Петроград?. не подчинились бы требованіям улицы, и что Гучков и Милюков на сов?щаніи с новыми министрами... у в. кн. Михаила голосовали за конституціонную монархію против вс?х своих коллег, высказывавшихся за демократическую республику. Двойная игра этих двух министров не может никого бол?е обмануть". Если великокняжескую версію перевести на "революціонный" язык, то она в основном совпадет с т?м, что утверждает, в качеств? мемуариста, состоявшій членом военной комиссіи Мстиславскій — и эту версію готова подхватить вся большевицкая исторіографія. Разсказывая о том, как между "карателем" Ивановым и "возставшим городом" оказалась "непосредственная, можно сказать, офиціальная связь" в лиц? командированных Временным Комитетом офицеров ген. штаба, Мстиславскій заключал: "зд?шніе "возстановители порядка" отнюдь не противопоставляли себя "возстановителям", прибывающим с фронта". Мстиславскій легко нашел себ? подражателей. В наибол?е серьезной "сов?тской" работ?, — в очерк? ген. Мартынова, — мы найдем такой вывод: "Временный Комитет Гос. Думы вид?л в Иванов? не столько врага, сколько союзника, к помощи котораго в крайности можно приб?гнуть для того, чтобы подавить безпорядки и остановить дальн?йшій код революціи". У Троцкаго значится: "вм?сто того, чтобы арестовать "диктатора" Иванова, прибывшаго с фронта для усмиренія столицы, Энгельгардт отправляет в его распоряженіе реакціоннаго офицера в качестве нач. штаба". Молодых историков "школы Покровскаго" обозр?ніе "многих других фактов" также приводило к выводу, что "буржуазія и думскій комитет в эти дни не только не препятствовали Иванову, но, пожалуй, не прочь были опереться на него для борьбы с революціей". Обстоятельства, однако, складывались так, что у "буржуазіи не могло быть надежды на возможность возстановить порядок вооруженной рукой"... Это и "предопред?лило" всю ея (дальн?йшую) позицію в февральскіе дни.