Млада вошла под один из закрытых с трёх сторон навесов. От увиденного по спине прошлась волна тихого ужаса. Воины, ещё недавно полные сил и пышущие здоровьем, теперь были больше похожи на заморенных чахоткой доходяг. Впалые щёки, блестящая от пота кожа, и у каждого на лице — печать невыносимого страдания. А ведь многие из них получили лишь несерьёзные царапины. Прошло-то всего полдня с того момента, как закончилась битва, и ещё вечером кмети выглядели вполне здоровыми. Млада почувствовала, как заныли давно зажившие рубцы от стрел, по ноге пробежала судорога, впиваять занозой в колено.
— И что ты тут делаешь?
Тень Хальвдана легла на лицо одного из воинов, и Млада повернулась к нему, убирая руку с колена, что перестало болеть так же внезапно, как и начало. Воевода указал трём отрокам, которые пришли с ним, в противоположный угол навеса, и те, чуть кряхтя от натуги, вынесли наружу тело очередного умершего кметя. Видимо, его-то крик и разбудил пол-лагеря.
— Я могу чем-то помочь? — Млада посмотрела вслед мальчишкам и снова подняла глаза на Хальвдана.
— А тебе это нужно? Кажется, ты сегодня высказала мне всё, что думала о дружине и Кирияте. Так что провались каждый из этих парней прямиком в Пекло, тебя это не тронет. Разве не так? — верег попытался едко улыбнуться, но у него получилась только слабая усмешка.
Он с беспокойством посмотрел на одного из раненых, который только что пошевелился в стороне, подошёл и приложил к его губам баклажку с водой.
Млада и сама не знала, зачем сегодня выплеснула на Хальвдана свою злобу и досаду. Всё потому что она представляла, будто встреча с сестрой произойдёт как-то по-другому. Если вообще произойдёт. В том, что Ведана жива, она всегда сомневалась, хоть и не нашла тогда на пепелище Речной деревни её тела и все эти лета будто бы чувствовала, что она до сих пор рядом. Надежда была такой слабой, что Млада забыла о ней надолго. А о том, что Ведану могли забрать вельды, вообще старалась не думать. Но самые робкие и страшные предположения оказались правдой. Ко всему прочему, сестра встретила неожиданной холодностью, будто вовсе не терзалась разлукой с Младой и смертью родичей.
В её предательстве и непонятном Младе поведении Хальвдан, конечно же, не был виноват. И никто из дружинников — тоже. Но тогда хотелось ударить побольнее хоть кого-то. Хотя нет, не просто кого-то, а именно верега. Почему? Она и сама не знала… Не желала знать.
— Прости, воевода. Я не хотела, — Млада не была уверена, что сквозь голоса отроков и негромкие стоны, что иногда раздавались то из одного, то из другого угла навеса, воевода расслышал её слова. Но тот чуть наклонился к ней и прищурился.
— Что ты сказала? Я, наверное, что-то не так понял, — колючая насмешка чуствовалась в его тоне.
— Я сказала. Что прошу. Прощения!
Хальвдан приподнял бровь, а затем коротко тихо рассмеялся, запрокинув голову. Недобро рассмеялся. Так, что захотелось забрать все слова обратно и выплюнуть ему в лицо ещё больше пренебрежения, чем уже было высказано раньше.
— Ты? Ты просишь прощения? Этот день и правда вышел очень богатым на события, — он покачал головой, и его лицо снова стало серьёзным. — Уходи. Как-нибудь сами разберёмся с погребением умерших. Вот если бы ты могла рассказать, как справилась с отравой вельдов, от этого получилось бы больше пользы, чем от твоего гнилого сочувствия.
Млада задохнулась от возмущения. Гнилого сочувствия!
— Да что ты понимаешь, воевода? — не удержавшись, она со всей силы толкнула верега в грудь.
Хальвдан покачнулся, резко ухватил её выше запястья и стиснул пальцы так, что Млада зашипела от боли. Затем дёрнул к себе и приглушённо рявкнул чуть ли не в ухо:
— Молчать! Ещё хоть одно слово… — он осёкся и поднял голову, прислушиваясь.
Вдалеке раздавалась громкая брань, перерастающая в один сплошной гомон нескольких голосов. Со всех сторон заскрипели шаги по снегу, мимо навеса пробежал дозорный. Среди разрозненных выкриков прорвался раскатистый бас Бажана, отдающего какие-то распоряжения. Отроки, снующие кругом, позастывали на своих местах и как один повернулись в ту сторону. Хальвдан молча выпустил руку Млады и вышел наружу. Маясь от нехорошего предчувствия, она поспешила за ним.
Суета неподалёку от того покосившегося шатра, где держали Зорена и Ведану, передавалась всем вокруг. Кмети, ворча на то, что им не дают хоть немного отдохнуть, стекались ближе. Потирали хмурые лица и поводили плечами от окрепчавшего перед рассветом мороза. Толпились.
— Шею ему свернуть, как курёнку, да и всё! — запальчиво крикнул кто-то.
— Тебя не спросили, — громыхнул Бажан, голова которого возвышалась над стеной из широких мужских спин, что становилась всё более плотной.
Млада протолкнулась вперёд под недовольное бурчание кметей и остановилась, увидев, как Бажан за шиворот держит извивающегося ужом Рогла. Какого лешего он тут делает? Воевода время от времени резко поддёргивал мальчишку к себе, раздражённо покрикивая на дружинников, которые громогласно раздавали советы, как следует поступить. И все эти советы отнюдь не были добрыми. Рогл настороженно переводил взгляд с одного советчика на другого, всё ещё пытаясь вырваться из стальной хватки воеводы, но потом выбился из сил и замер.
— Что он натворил? — попыталась перекрыть гул мужских голосов, обратилась Млада к Бажану. Но тот не обратил на неё никакого внимания, продолжая зыркать по сторонам. Затем отобрал у кого-то из дозорных лук и, развернув Рогла поудобнее, со всего размаху огрел им по спине.
— Эй, Бажан! — гаркнул Хальвдан за спиной. — Ты сильно-то не усердствуй. Лук хороший — жалко, коли сломаешь. А ну-ка, разошлись все! — он припечатал приказ непонятным верегским ругательством. — Чего столпились, будто голую бабу на площади увидели!
Кмети притихли и, постояв ещё немного, начали расходиться, продолжая недовольно бурчать. Млада не двинулась с места и всё сверлила Бажана взглядом, ожидая ответа. Воевода уже давно её увидел, только нарочно прикидывался, что не замечает.
— Так что он сделал? — она подошла и остановилась рядом с Роглом, готовая вступиться за мальчишку в случае чего.
Приблизился и Хальвдан.
— Лучше ты мне ответь, откуда он тут взялся! — оборвал её Бажан. — Кажется, он должен был остаться в лагере под надзором тех малолетних охламонов? Не ты меня уверяла, что можно на них положиться? Чтобы я хоть раз ещё послушал тебя, блоха…
— Я не знаю, как такое случилось, — Млада невозмутимо пожала плечами и искоса глянула на Хальвдана. А ну как решит рассказать, что встретил их на болотах в разгар битвы? Вот тогда-то достанется не только вельдчонку. Но верег промолчал и на её взгляд не ответил.
Впрочем, Бажан, судя по всему, ей и не поверил. Однако допытываться не стал.
— Мальчишка пытался убить Зорена, — наконец нехотя пояснил он. — Выстрелил издалека в шатёр, целясь по теням от факелов. Всего на ладонь промахнулся.
Верег со странным удовлетворением хмыкнул и внимательно посмотрел на ссутулившегося Рогла, которого Бажан всё так же держал за ворот, как котёнка за шкирку. Парень молчал, уперев взгляд в землю. Сколько раз было сказано, чтобы он выкинул из головы все глупые мысли поквитаться с отцом. Да разве он слушал? Теперь, ежели князь окажется в скверном расположении духа, Рогл может дорого поплатиться за своё нетерпение.
Хорошо, если плетью по спине не отходят.
Млада вздохнула:
— Что ты собираешься с ним сделать?
— А я говорил тебе, Млада, что будет, если я почую хоть какую-то опасность от этого вымеска, — склонив голову набок, процедил Бажан.
— А ты почуял? Разве в этом случае ты не остановил бы его? И куда вообще смотрели дозорные?
Воевода сдвинул брови, но удержался от большего гнева и толкнул Рогла к Младе.
— Дозорные получат своё. А ты глаз с него больше не спускай. Князь скажет, что с ним делать.
И будто в подтверждение слов Бажана из полосатого шатра волхва, что был расставлен неподалёку, вынырнул отрок, торопливо подошёл и передал воеводам приказ Кирилла явиться к нему. Вот уж и владыку разбудили криками. Хотя Млада почему-то знала, что не спит он, скорей всего, давно. Кроме своей собственной, к земле её придавливала и его вязкая усталость. Хальвдан глянул с укором и произнёс негромко, кивнув на вельда:
