Она медленно развернулась к верегу. Сдёрнула пальцами шнурок, что стягивал косу. Упругие пряди тут же расплелись, легли тяжестью на спину.

Невольный проблеск восхищения мелькнул в глазах Хальвдана.

— Останешься? — тихо спросила Млада.

Она хотела этого больше всего на свете. Чтобы он просто побыл рядом.

— Да.

Следующее утро после того, как Искра упала с крыльца, выдалось издевательски солнечным. Дождь прекратился ещё ночью, и теперь от заволоченного окна тянуло влажной свежестью. Уже давно слышались голоса кметей и отроков во дворе, а дом наполнился обычными дневными звуками.

И полежать бы так ещё немного, слушая отдалённое пение птиц в яблоневом саду, но зыбкую дремоту разрушил тихий стук в дверь. Утренний гость замер в ожидании снаружи, не торопясь входить. Даже голоса не подал.

Хальвдан осторожно высвободил руку из-под головы спящей Млады, одёрнул рубаху и открыл. Отрок, что стоял на почтительном расстоянии от двери, кажется, удивился.

— Княже срочно к себе требует, воевода, — отчеканил он, любопытно косясь в горницу. И разочарованно поджал губы, когда заметил на постели только одетую воительницу, что спала беспробудным сном. Надо же, видно не нашёл Хальвдана в покоях и, проявив недюжинную смекалку, пришёл сюда.

Всю ночь они с Младой просто говорили обо всём, что приходило в голову. Или молчали. Девушка заснула только под утро. А Хальвдан и вовсе не сомкнул глаз.

Он взял с лавки пояс с оружием, молча вытолкал мальчишку прочь и пошёл за ним, попутно продолжая поправлять изрядно помятую за ночь одежду. Ладно хоть князь позвал к себе в покои, а не в чертог, что последнее время больше напоминал лобное место. Может, повод свидеться нашёлся не такой уж серьёзный.

Показалось, что в княжеских покоях беспощадно светло. Солнце бросало лучи прямо в окно за спиной правителя. Земко, что сидел напротив Кирилла, глянул презрительно и отвернулся. Хальвдан невозмутимо дёрнул бровью и подошёл ближе.

Никто не произнёс и слова приветствия. Князь некоторое время ещё разглядывал свои сложенные на столе руки, а затем вздохнул, будто решил что-то.

— Земко меня убедить пытается, что это вы с Младой задумали Искре навредить.

Начинается знакомая песня…

— Что ещё Земко выдумать пожелает? — недобро оскалился Хальвдан, посмотрев на старосту.

Тот встал и шагнул к нему, ткнул пальцем в грудь. Словно не воеводе, а нашкодившему мальчишке.

— А разве нужен был тебе тот ребёнок? И Искра? Избавиться-то, небось, рад был.

— Ты думай, что говоришь, староста, — угрожающе рыкнул Хальвдан. — Я ведь тебе за такое и зубы во рту проредить могу.

Тот ничуть не струхнул, хоть и ниже его на полголовы да в плечах на несколько пядей уже. Он гневно сверкнул глазами, одно что под ноги себе не сплюнул.

— Вот чуял я, что добром это всё не обернётся. Связываться с тобой, так лучше в дерьме изваляться!

— Коль знал, что не по нраву мне будут такие вести, так чего же притащился сюда? И дочь привёл? Лень тебя не взяла.

— Потому что она сама просила… — староста вдруг отступил, понурившись. — Мне-то ты в зятьях, воевода, сто лет не нужен. Хоть и боярин. Ничего, нашёл бы ей мужа хорошего. И были парни на примете, которые её сроду не обидели бы. Да только ты все её мысли занимал. На других и смотреть не хотела.

Хальвдан тоже поостыл.

— Пусть и не хотел я Искру себе в жёны, Земко, но вредить ей не стал бы.

— А зазноба твоя? — снова сощурился староста. — Слыхал я о ней много чего. Да всё недоброе. Говорят, она Искру с крыльца толкнула.

Князь шумно вздохнул, но вмешиваться покамест не стал.

— Врут, — отрезал Хальвдан. — Рогла спросите. Он видел, как всё было.

— Боюсь, вельд не тот видок, которому все поверят, — наконец отозвался Кирилл.

— Он уж лучше тех, кто вообще ничего не видел.

Хальвдан опустился в кресло. Староста, поиграв желваками, сел напротив и устало облокотился о стол.

— Послушаем, что скажет сама Искра, когда в себя придёт, — помолчав, рассудил князь. — А то мы многое можем напридумывать, если сплетням поддадимся.

Хальвдан только хмыкнул.

— Помнишь, как со Жданом вышло? Много хорошего он о Младе сказал? Снова ей ладони калёным железом жечь прикажешь?

— Пусть жжёт, если придётся, — буркнул Земко.

Хальвдана резко повернул к нему голову.

— А что, Искра твоя тоже через испытание пройдёт? Тоже подкову десять шагов нести будет? Вряд ли! Но почему ей вы готовы поверить, а Младе не верите?

— Она много лгала, Хальвдан, — развёл Кирилл руками. — Но это не значит что что я не верю ей и Роглу. Просто людям, которые Искру жалеют, доказательства другие нужны.

— А идите вы в пень дырявый с вашими доказательствами и вашей Правдой!

Земко сдвинул брови, но ничего больше говорить не стал. Может, он и готов был поверить в невиновность Млады, но вынужден отстаивать сторону дочери. Иначе какой из него родич, а уж тем более отец?

Хальвдан встал и пошёл к двери. Чего сидеть да рядиться попусту? Ничего это не изменит, хоть тысячу слов скажи. Его догнал спокойный голос Земко:

— Не кипятись, воевода. Подождём, как Искра в себя придёт. А там решать будем.

— Вот с этого и надо было начинать, а не с обвинений!

Хальвдан вышел и направился во двор. Прикрыл глаза от солнца ладонью и осмотрелся. Мастера, как всегда, гоняли отроков и кметей. Вдалеке растаскивали сгоревшую во время бунта верегов избу. Скоро на её месте отстроят новую.

Хальвдан выбрал из кметей самого могучего и, затеяв поединок, хорошенько извалял его в песке — чтоб аж на зубах хрустел. Лишнее напряжение и злоба ушли. Всё ж нет средства от тревог и печалей лучше, чем наука тела. А уж на ристалище разминаться или в постели с девушкой — это разница небольшая.

Ополоснувшись ледяной водой из колодца, он вернулся в дом. По пути вытирая намокшие волосы полотенцем, вошёл в свои покои. Коль Кирилл или старшины по какой оказии не дёрнут, так хоть отдохнуть немного. Всё ж бессонная ночь отдавалась в голове едва ощутимой вялостью.

Кто-то тихо вздохнул сбоку и мелькнула щуплая светлая фигурка. Хальвдан развернулся, выставляя перед собой руку — по ладони слабо скользнуло острое лезвие ножа. Жгучая полоса боли пронеслась вслед за ним. Хрупкое запястье Искры оказалось зажато в пальцах. Она больше испугалась, видно, того, что сделала, чем того, что одного усилия Хальвдана будет достаточно, чтобы раздробить ей кость. Девчонка выпустила нож, и тот упал, звонко брякнув об пол.

Искра выглядела нехорошо: бледная, с тёмно-лиловыми синяками под глазами. Волосы её пушистыми прядями выбились из косы, делая её похожей на помятого кошкой воробья. Она смотрела на Хальвдана, и её растрескавшиеся губы дрожали. На что надеялась? Убить его? Да она скорее сама свалилась бы замертво, так и не одолев его. Поранила слегка, так то ерунда. Комара укус и то опаснее.

— Зачем? — только и спросил он, отпуская девицу.

Та шагнула назад, обхватив себя рукой под грудью — видно, дало о себе знать сломанное ребро. И как только силы нашла сюда добраться?

— Чтоб ей не достался… — она всхлипнула по-детски и опустила голову. — Прости. Я… не знаю, что на меня нашло.

Она вдруг задрожала всем телом и начала оседать на пол. Хальвдан подхватил её на руки и отнёс на свою постель. Надо бы Лерха кликнуть.

— Тебе сейчас надо думать о том, как поправиться скорей, — вздохнул он. — А ты по дому бегаешь. Как вообще здесь очутилась?

— Так за мной не всегда надзирают. Вот и пошла… — Искра принялась тихо подвывать, поднимая в Хальвдане волну растерянности.

Ох уж эти женские слёзы. И что с ними только делать? Может, в добавок ко всему потому Млада так в сердце запала, что ни разу ещё не плакала. Его сильная и непоколебимая воительница…

От мысли о ней в душе растеклось тепло.

— Не плачь. Я позову лекаря. Тебе нужно отдыхать.

Искра перестала всхлипывать, удержала его за руку и, как только Хальвдан повернулся к ней, уставилась на него широко распахнутыми ореховыми глазами. Точно так же она смотрела, когда пришла в шатёр зимой — наивный и доверчивый взгляд, перед которым трудно устоять. Уж сколько бед навлёк. Лучше б ей было обратить его на какого пригожего парня из своей веси.