— Значит, Виген… не сказал? — долетели до слуха обрывки фраз воеводы.

Стражник растроенно покачал головой.

— Дык он мало что нам говорил. Даже старшим. Сначала хотел сам убедиться. Так же, как и ты, воевода, с той бабой в харчевне всё разговаривал.

— И всё? — нетерпеливо подогнал его верег.

— Невесту князеву… запер, — понизил голос стражник. — Приказал… не пускать. А больше… сделать-то и не успел. Сказал, ждём князя. А потом… эх.

Воевода неразборчиво что-то пробормотал. Похоже, выругался. Потом потёр глаза и вдруг на удивление уверенно посмотрел в ту сторону, где прятался Ставр. Он прилип к стене, задержав дыхание. Уйти незамеченным, подобравшись так близко, не удастся. Если воевода решит проверить, не померещилось ли ему что-то, и завеса отчужденности — один из самых полезных навыков Грюмнёрэ — не поможет. А убивать воеводу по-прежнему резона не было. Но уж коли придётся…

Но, на своё счастье, тот только мотнул головой, словно прогоняя наваждение, и запрыгнул в седло.

— Дождись Радея. Будете караулить тут всю ночь, чтобы видели, кто входит, кто выходит. А пришлю к вам ещё двоих. Только сильно перед глазами не мелькайте, а то не только арияш, а вообще всех посетителей распугаете. Слухи не удержишь. Утром доложите.

Стражник кивнул, заметно понурившись. Он ещё долго стоял, напряжённо глядя туда, откуда должен был прийти его товарищ, Ставр стоял у него за спиной, размышляя, что делать.

Значит, караулить собрались. Ухмылка сама расползалась по губам. Конечно, когда человек сосредоточен на наблюдении, отвести его взгляд намного сложнее. Хотя можно улучить момент и всё равно пройти незамеченным, если нужно. А проще прикинуться горожанином. Или гостем, приехавшим с других земель. Поэтому караул в деле поимки арияш — не выход.

Ставр уже медленно двинулся в сторону двери, пока стражник не повренулся, но тут издалека донёсся грубый смех нескольких мужчин. Они о чём-то спорили и шумели так громко, что хотелось немедленно заставить их замолчать. Любым способом. Тёмные фигуры поначалу почти терялись за пеленой снега, всё приближаясь, а потом один из них, поскользнувшись на обледеневшей после заката дороге, упал к самому крыльцу трактира. Громкая брань сотрясла стены стоящих вокруг домов. Остальные, развеселившись ещё больше, принялись поднимать неуклюжего товарища, а стражник с подозрением глянул в их сторону и отошёл чуть в тень. Ставр подождал, пока мужики подойдут к двери и, укрывшись за их спинами, проскользнул в харчевню.

Развесёлые друзья, которые ввалились в зал перед Ставром, шумно пройдя между столов, уселись неподалёку от очага. Один из них, как раз тот, что едва не убился на крыльце, поймал за руку подавальщицу и громко, так, чтобы услышали остальные, гаркнул:

— Девонька! Принеси пару кувшинов мёда бравым воинам, прошедшим поход!

Девушка, не впечатлившись, скривила губы, но кивнула и тут же умчалась в поварню. Зато все мужики в округе оживились. Любопытные взгляды обратились к ополченцам, кое-кто даже решил к ним подсесть, чтобы хорошенько порасспрашивать подробности. Всем, кто в военном деле ничего не смыслит, очень интересно, как происходят битвы. Лучше-то и безопасней послушать чей рассказ, чем участвовать самому.

Ставр немного постоял у двери, приглядываясь, а затем одёрнул кожух и подошёл тоже. Хмельной мёд хорошо развязывает языки — узнать что-нибудь полезное у подвыпивших мужиков не составит большого труда. Он незаметно затесался среди восхищённых слушателей — никто и не глянул в его сторону — а когда очередной сказ закончился, повертел в руке пустую кружку и тихо проговорил:

— Такой поход до самой старости можно вспоминать.

Рассказчик, горожанин чуть старше Ставра, снисходительно улыбнулся, глянув на него. Подавальщица поставила перед ним пузатый кувшин. Он улыбнулся, огладив его бок, и пожал плечами:

— А чего не вспоминать… И внукам своим порасскажу ещё. Эх, страшно было. Но мы выжили. Не знаю, кого из Богов и благодарить.

Ставр немного выждал, пока мужики повздыхают и похлопают друг друга по плечам в молчаливом согласии.

— Говорят, и девицы среди вас были… — перешёл он к делу. Чего тянуть? Он не выпьет столько, чтобы просиживать здесь до утра.

— Была одна. Лютая девка, — улыбнулся мужик и переглянулся с товарищами. Те поддержали его кивками. — Но я её видел-то пару раз издаля. Хороша…

— Кому как, — отозвался один из его друзей. — По мне так тоща уж больно.

— Я тоже её как-то видел, — вздохнул Ставр. — Как дружина в поход отправлялась. С тех пор…

— Что, в душу запала? — рассказчик подмигнул. — Что уж о тебе говорить, если сам воевода, говорят, глаз на неё положил.

— Что мне воевода? — Ставр ударил ладонью по столу. — Ты меня не пужай! Я ж хотел встретиться с ней, как вернётся… Может, и взглянула бы на меня. Да вот среди дружинников её не увидел сегодня. Даже и не знаю, что делать теперь. Где искать…

— Эк, как тебя припечатало, — хохотнул мужик, отпивая мёда. — Коль совсем невмоготу, можешь в Беглицу съездить. Там она, я слыхал.

— Что за Беглица?

— Ты не местный, чтоль? — прищурился ополченец. — И впрямь, рожа-то ненашенская.

— Проездом я тут, — махнул рукой Ставр. — Да вот решил задержаться. Ради такого дела. Отец недоволен будет, но вдруг невесту привезу? А то он всё серчает, что я, как овдовел, не женился вдругорядь.

— А мой балбес хоть бы в первый раз женился, — покачал головой мужик. — Только девок по углам тискать горазд, — он помолчал и продолжил: — А Беглица — то деревня Рысей. В полуста верстах от Кирията на юго-запад, — тут он лукаво посмотрел на Ставра. — Неужто и правда туда махнёшь?

— А чего не махнуть? — задиристо усмехнулся тот, брякнув кружкой о стол. — Может, это любовь моя на всю жись.

— Ты гляди, чтобы эта любовь тебе не поотшибала чего. К ней на кривой кобыле не подъедешь.

— Разберусь, — отмахнулся Ставр. — И не с такими справлялись. Жена моя первая, да возрадуется её душа в Светлом мире…

Но мужики уже перестали его слушать, и разговор снова вернулся к походу — уж столько всего ещё можно было рассказать. Гораздо более любопытного, чем обсуждение баб. Верный способ отвадить от себя интерес слушателей — заговорить о жене. Ставр посидел немного, чтобы не уходить слишком внезапно, а затем вернулся в свою каморку, по дороге кивнув расстроенной разговором с воеводой Зархане. Он узнал, что хотел. Как удачно всё обернулось.

Невидяще оглядевшись во мраке комнаты, он сдёрнул перчатки и размял пальцы, вдохнул запах табака, которым здесь пропитались уже даже стены. Всё-таки гадкое местечко. А выставленные снаружи стражники делали его ещё гаже. Оставаться здесь небезопасно — да и пора снова отправляться в путь. До той самой Беглицы, где задержалась Млада. Возможно, придётся остаться там на какое-то время, а значит следует прикинуться каким-нибудь крестьянином.

Ставр потёр гладко выбритый подбородок. Нет, за крестьянина не сойдёт. Они обычно заросшие бородами, да и кожа у местных гораздо светлее. А его со всеми потрохами моментально выдаст лицо, покрытое густым южным загаром. Такой ни с чем не спутаешь. Этим летом часто приходилось бывать в Ариване. Кто ж знал, что потом придётся ехать на север? Да ещё и зимой.

Придётся раздобыть где-то одежду побогаче, но не слишком — удастся сойти за торговца, держащего путь… Да хотя бы в Новруч. Конечно, копни глубже, и вся его история рассыпется в пыль. Но, может, обойдётся. Лишь бы встретиться с Младой а там всё разрешится так или иначе. Нужно завершить дело, чтобы не висело на душе тяжёлым булыжником.

Но удастся ли? За дни почти полного безделья Ставр много думал об ученице. Все лета, проведённые с ней, вспыхивали в памяти одно за другим, с каждым разом расцветая новыми подробностями. И как назло внутри всё сильнее укоренялось понимание того, что убить её будет трудно, он не сможет поднять руку на девушку, которая, как ни крути, стала ему близка. Он не хочет ей смерти. И безразличным остаться не может.