— Где моё дитя? — рыча, спрашиваю я, обращаясь к королю. Всё пространство в эту минуту сосредоточено для меня в одном броске между мной и ним.

— О чём ты? — с развязной улыбкой говорит он. — Потанцуем и выпьем вина, Ивар, а утром всё разрешится. Смотри, уже брезжит рассвет…

Не говоря больше ни слова, я оттесняю Марианну в сторону и кидаюсь на короля, целясь когтями дракона, вырастающими у меня на пальцах, прямо в горло. У меня есть только один шанс.

Но там, где только что был Маркус II, лишь пустота. Что-то дергает меня сзади, и я чувствую, как обжигающие, безжалостные когти дракона пропарывают мою спину снова и снова, забирая последний оставшийся огонь жизни.

Весь зал вздыхает единым вдохом, словно живой организм. Все глаза устремлены на меня. Я знаю, что это точка невозврата. Я не нашёл дочь, я пришёл получить только смерть. Что же, если я смогу нанести один удар, у меня появится шанс.

Однако боли я почти не чувствую. Король душит меня и шепчет мне на ухо:

— Твоя дочь будет в безопасности, если будешь вести себя достойно, князь, — рычит король мне в ухо. — Не стоит портить праздник уважаемым дамам и господам.

— Что ты задумал? — только и могу выдавить из себя, скованный хваткой его огромной руки.

— Кое-что очень интересное. А тебе просто нужно набраться терпения, Ивар, осталось совсем недолго. Лили — очень послушная девочка, и она в полной безопасности, если последний этап отбора пройдёт как нужно. Я уверен, что Адриана справится. Она сильная девочка, смелая, и не даст твоей дочери погибнуть ради любви к тебе. Лучше бы ты и дальше валялся в кровати со своим припадком… Всё прошло бы в лучшем виде, и ты не нарушил бы отличное испытание.

О чём он говорит? Почему он говорит о Лили?

Понимание вдруг бьёт меня в сердце, разливая по телу тяжёлую боль осознания.

— Лили? Ты выкрал и её, больной мерзавец?!

— Конечно, Лили, а кто же ещё? Разве у тебя есть ещё дочери? — в голосе короля звучит неподдельное удивление. — Ты что-то скрывал от всех нас, Ивар?

Я дергаюсь всем телом, собирая последние капли сил с помощью пламени дракона, и с удивлением осознаю, что мне удаётся развернуться и отбросить от себя короля.

— А ты будто не знаешь? Ты прислал своего пса-инквизитора, чтобы выкрасть её. Ты выкрал их обеих…

На его щеке выступает капля настоящей драконьей крови от моего когтя, и он с удивлением касается раны пальцами.

— Никогда не видел свою кровь, — говорит он задумчиво.

— Она такая же красная, как у людей, — рычу я и даю своему дракону приказ расправить крылья, зная, что это убьёт и меня, и его. Но на один удар меня должно хватить.

Я чувствую огненную разрушительную боль, которая в тысячу крат сильнее той, что я испытывал до этого. Дракон выполняет мой приказ, он переполнен яростью и выжигает все силы ради одного перевоплощения.

Однако в следующее мгновение я вижу, как король невероятно быстро перевоплощается сам, заполняя почти весь зал своим огромным телом дракона. Он не обращает внимания на людей, которых давит лапами и расшвыривает огромным хвостом. Зал наполняется воплями ужаса. Все разбегаются в разные стороны, пытаясь спастись, но это уже не имеет значения для меня, больше ничто не имеет значения.

— Глупец, — слышу я жестокий голос короля, от которого дрожат стены.

Удар невероятной мощи обрушивается на мое тело, которому не хватает одного мгновения, чтобы трансформироваться, и все покрывает бездонная черная мгла.

Элис (Адриана)

Я съеживаюсь от холодного ветра, бьющего мне в спину, и смотрю на малышку в своих руках — она мирно спит, не замечая ничего вокруг.

Бетти уже в карете Блэйка, как и Клод. Мне осталось только забрать Лили, и я навсегда покину это место с обеими своими дочерьми. Не могу в это поверить… Я даже не ожидала увидеть Мию сегодня, а теперь вот она, на моих руках. Моя дочь…

Одновременно подступают слезы счастья и тревоги. Почти всё, что нужно, сделано. Но впереди ещё одно дело, пожалуй, самое сложное. Я бросаю взгляд на возвышающийся в предрассветных сумерках замок. Его высокие башни цепляются за небо, как холодные пальцы. Меня настораживает, что я не слышу звуков музыки, которые гремели всю ночь, а теперь затихли, словно все празднующие притаились, ожидая меня одну, чтобы схватить.

Но я отгоняю от себя мрачные мысли усилием воли, стараясь не думать о возможных плохих вариантах развития событий. Если музыка затихла, значит, король пошёл спать, как и все, уставшие после бессонной ночи. Никто не помешает мне незаметно забрать Лили и покинуть это место навсегда. Все будет так, как нужно.

Я киваю сама себе, набираясь храбрости.

Нехотя передаю малышку в руки кормилице и умоляюще смотрю на Блэйка. Он касается моей руки и, глядя мне в глаза, говорит своим низким уверенным голосом:

— Всё будет хорошо, Клод отвезёт её в безопасное место вдали отсюда прямо сейчас. Мы встретимся там с ним совсем скоро, когда заберем Лили.

— Мне страшно, — признаюсь я ему, чувствуя, как дрожат мои губы. Столько всего может пойти не по плану. Хотя кажется, что это самое простое дело, именно в таких ситуациях обычно случается самое ужасное. Я уже привыкла к этому за свою жизнь.

Всё моё тело напряжено, как натянутая струна, когда мы с Блэйком идём обратно к замку.

— Почему так тихо, спрашиваю я Блэйка, чтобы унять дрожь.

— Даже драконам иногда нужно спать.

— Не нравится мне это, я чувствую неладное. В воздухе как будто витает опасность...

В ответ Блэйк лишь бросает на меня долгий взгляд, потом вглядывается вперед. Я прослеживаю, куда он смотрит, и вижу спешащую нам навстречу фигуру.

— Это Клем, — говорит он, облегченно выдыхая. Похоже, несмотря на его слова о том, что все в порядке, внутри он тоже чувствует беспокойство, которое мастерски скрывает за маской безразличия.

— Я буду ждать вас здесь, — говорит Блэйк, смешиваясь с тенями у входа, — постарайтесь не мешкать.

— Хорошо.

Клем снова ведёт меня в проходы для прислуги. Мы, минуя главные коридоры, где нас могли бы остановить, доходим до крыла, где находится спальня Лили.

Что-то неладное я замечаю ещё задолго до того, как мы подходим к комнате. Дверь распахнута, а факелы колышет ветер, врывающийся через раскрытое окно. Ни Лили, ни её нянек здесь нет — я понимаю это ещё до того, как вхожу внутрь, осторожно ступая, чтобы не задеть осколки на полу.

— Здесь, похоже, была драка, — говорит Клем и касается пола пальцами. В отблеске трепещущего факела я вижу кровь на её пальцах.

Дикий ужас сковывает моё сердце, и мне с трудом удаётся не вскрикнуть от ужаса. Я замечаю в углу комок, накрытый содранной с окна портьерой, и осторожно подхожу, произнося про себя все известные мне молитвы. Резко отбрасываю тяжёлую ткань и вижу мёртвого солдата, одного из тех, кто всегда охранял мою дочь. Его невидящие глаза устремлены в потолок, а грудь пронзена ножом с золочёной рукоятью.

От прикосновения Клем я вскрикиваю и вздрагиваю всем телом.

— Её здесь нет, Элис, пойдём, — в её голосе звучит ужас и дикий страх. Она оглядывается по сторонам и тащит меня прочь. Я едва осознаю, что происходит.

— Где она, Клем? — повторяю я снова и снова, чувствуя, что сердце болит так сильно, что постепенно превращается в чёрный безжизненный камень.

— Наверное ее переселили в другую комнату, — голос Клем дрожит и я чувствую, что она сама едва сохраняет самообладание.

— Они не могли её убить? Не могли же?

Я смотрю на Клем, но она отводит глаза и лишь шепчет:

— Всё будет хорошо, её наверняка куда-то увели. Найдем Блэйка, он поможет…

— Кто ее увел? — спрашиваю я, чувствуя, как к горлу подкатывает чёрный ком ужаса. Обнимаю себя за плечи, но это только усиливает напряжение. Я знаю, что Клем известно не больше моего, но меня захлестывает такой дикий ужас, что я не могу взять себя в руки.