Гридни давно отстали.

Хальвдан, не сводя с него глаз, всё пытался хоть на шаг сократить расстояние, но проклятый убийца оказался на диво проворным. Он словно всю жизнь только и делал, что бегал по здешним закоулкам, и знал каждый из них, как свою ладонь. Вдруг на миг показалось, что вокруг не тёмный город и обледенелая улица, а влажный лес. Капают с ветвей остатки только прошедшего дождя, и просыпаются в верхушках лиственниц притихшие на время птицы. А впереди мчится олень, которого во что бы то ни стало надо изловить. Прошелестел между деревьев голос реки. Дурманом обхватил растущий вдоль русла багульник — не вздохнуть. Хальвдан хватанул воздух, вцепился пальцами в ворот кожуха в желании разодрать его. Тело рвало на части от первозданной силы. Слишком огромной, чтобы с ней совладать. Она, как огромный валун, несущийся с горы, сминала и рушила. Убивала.

Он протянул руку и ухватился за плечо беглеца. Тот развернулся, сверкнул клинок. Хальвдан уклонился и выпустил добычу. Но в тот же миг кинулся за ней вновь. Тут голову повело, она отяжелела, будто залитая свинцом. Ноги стали неподъёмными, а тело, словно под диким порывом ветра, начало клонить в сторону. Хальвдан налетел на стену ближайшего дома. Попытался оттолкнуться, но не смог даже пошевелить рукой. Всё сжалось до размера песчинки и померкло.

— Воевода, ты в порядке? — тревожный голос донёсся до него из темноты.

Он с трудом открыл глаза и проморгался, сгоняя пелену. Гридень озабоченно вглядывался в его лицо и несмело тряс за плечо.

— Я в порядке, — Хальвдан поморщился и отлепился от стены, к которой, видно, привалился в бессилии. — Вы поймали арияш?

— Парни побежали за ним. Я остался. Тебя ведь как будто подкосило. Ты точно в порядке? Может, ещё позвать кого?

— Давай, всю улицу кликни, — проворчал Хальвдан и с трудом поднялся. Гридень заботливо придержал его под локоть. — Ну, что встал? Дуй за остальными.

Парень только растерянно кивнул и рысцой побежал по улице, туда где давно уж скрылась погоня.

Хальвдан вернулся на постоялый двор, обшарил всю каморку убийцы вдоль и поперёк, но не нашёл ни единого намёка на то, где его можно искать дальше. Да и комнатёнка эта, если бы не кровать, напоминала больше кладовку. Похоже, здесь никто не ночевал долго. Проклятый запах табака лез в ноздри, раздражал и мешал дышать. Взопрев, будто в бане, Хальвдан отчаялся отыскать хоть что-то полезное и теми же коридорами снова вышел в харчевню, на ходу застёгивая кожух.

Там он подошёл к Зархане, которая всё так же сидела за столом в оцепенении — так её напугали крики гридней и суета. Она тревожно смотрела на дверь — а ну как сейчас придут и за ней?

Громкий удар ладонью по столу, заставил её вздрогнуть и прижать руки к груди. Хозяйка медленно подняла взгляд и закусила губу.

— Я очень злопамятный, Зархана, — прошипел Хальвдан, сжимая кулак.

Та проследила за его жестом и съёжилась сильней. Но достаточно было тратить на неё время. Она и так отняла его больше некуда. Теперь придётся отправить других стражников прочёсывать улицы. Возможность того, что сбежавший арияш найдётся, была ничтожно мала, но попытаться стоило.

Хальвдан вышел наружу, запрыгнул в седло и понёсся по улице, щурясь от бьющего в глаза ветра. А в голове звенело, как после хорошего удара. Вот и потребовал Хозяин плату за силу. Так и помереть недолго.

Какая-то закутанная по самые глаза баба шарахнулась с дороги, взвизгнув, и бросила вслед ворох звонких ругательств.

На поимку арияш Хальвдан отправил часть людей из южных острогов стены. На улицах сразу стало шумно. Горожане, среди ночи привлечённые появлением стражников, выглядывали из домов и тут же прятались, но почти в каждом окне появилось по любопытному лицу. Может, так даже хорошо — увидят то, чего не заметят караульные.

Вернувшись в детинец, Хальвдан прямиком отправился к Бажану. Того в светлице не оказалось, но он попался по дороге в темницы. Выглядел он уставшим и разгневанным. Даже Хальвдана не сразу заметил и едва не оттеснил его к стене, проходя мимо.

— Бажан, тебе что, вожжа под хвост попала? — Хальвдан схватил его за локоть.

Воевода развернулся и нахмурился ещё больше.

— Вот не до тебя сейчас, верег. С Кириллом поговорить надобно, — он резко высвободился.

— Мне тоже. За тем тебя и искал.

Бажан потянул ворот рубахи в пятнах пота и кивнул. Молча они поднялись в покои Кирилла, но часовой только развёл руками и передал приказ явиться в чертог. Там пришлось ждать ещё долго. Хальвдан перебрал в голове уже все ругательства на обоих языках, что знал. А Бажан будто застыл, разглядывая что-то только ему известное на боковой двери. Наконец Кирилл явился. Неспешно и всё с тем же посохом в руке! Хальвдан подавил желание подойти, отобрать его и сжечь в кузне. Так, чтобы и следа не осталось.

Кирилл жестом приказал стражникам у двери выйти. Прошёл к своему креслу, сел и поднял взгляд.

— Вижу, у вас обоих есть, что мне рассказать. Начни ты, Бажан.

Старик скривился, досадливо дёрнул подбородком и провёл рукой по бороде.

— Зорен до сих пор не может ничего рассказать. Только лежит лицом к стене, — негромко начал он, но с каждое следующее слово звучало всё отчётливее. — Его постоянно тошнит. Ученики Лерха ничем не смогли помочь, пришлось звать его самого. Он сказал, Млада что-то повредила волхву в голове, когда била. Очухается только через пару дней.

— Может, прикидывается? — Хальвдан искоса глянул на воеводу, но тот только покачал головой.

— Едва ли. Бледный, как смерть, есть отказывается, и рвёт его уже почти кровью. Наверное, так и есть. А лицо, что подушка, распухло. Млада погорячилась — только задержала допрос.

— А что Ведана? Её вы допросили? — отозвался Кирилл, постучав пальцами по резному подлокотнику.

— Пытались, но она ничего не говорит. Только плачет, — Бажан потупился. — Уж и приложили её крепко, чего таить. А всё равно только слёзы одни.

Хальвдан не удержался и хмыкнул. Если эта девица хоть на мизинец столь же упряма, как её сестра, то из неё ничего не вытащишь, хоть на куски порежь. Может, тянет время или правда ничего не знает. Вполне возможно, Зорен ни о чём ей не рассказывал.

Кирилл вздохнул и потёр глаза, положив посох на колени.

— Ладно, значит, подождём столько, сколько Лерх скажет. Надеюсь, за несколько дней не случится ничего, что приведёт нас к гибели, — он поднял взгляд на Хальвдана. — Чего веселишься? Может, ты порадуешь чем?

Сказал, как холодной водой окатил. И так день выдался — поганее некуда, а тут ещё недовольство и раздражение Кирилла только на одну ухмылку. Как будто не знает, что ни он сам, ни Бажан толком с дороги не успели прийти в себя, а отдыхал ли старик хотя бы ночью — это и вовсе бабка надвое сказала. Только вернулись в детинец — и тут же снова напряжение, как перед боем.

Выпустив из пальцев оголовок секиры, Хальвдан приблизился к Кириллу и обернулся на Бажана, призывая тоже подойти.

— Сегодня мы почти поймали того арияш в «Одноглазой вороне». — Бажан заметно встрепенулся, а князь выпрямился. Его глаза сверкнули заинтересованностью. — Только он ушёл через окно в потайной комнате. Я отправил на его поимку почти половину всех стражников. Они прочешут все улицы.

Кирилл было расслабленно улыбнулся, но потом, немного поразмыслив, помрачнел.

— Думаешь, не поймают?

Хальвдан покачал головой одновременно с впавшим в крепкую задумчивость Бажаном.

— Не хотелось бы. Но это возможно.

— Не поймают, — буркнул Бажан так уверенно, что в душе пропала последняя надежда. Хальвдан повернулся к нему.

— Считаешь, наши стражники так уж бестолковы?

— Дело не в этом… — вздохнул воевода. — Просто… — он поморщился и вздохнул ещё раз. — Ладно, изловить мы его не сможем наверняка. Искать арияш ночью — всё равно, что чёрную кошку в тёмной клети. Но я знаю, кто может помочь найти его потом.

В груди от смутной догадки глухо толкнулось сердце. Будто на свободу в один миг вырвались все сомнения. Хальвдан уже знал, какое имя назовёт воевода, но продолжал гнать от себя эту мысль.