Очень скоро в небе остались только белые полосы над горизонтом, и лишь плеск воды и негромкое ворчание ожидавшего «Ястреба» нарушали тишину. Унылые просторы болот на многие километры вокруг были пусты, и Локен почувствовал себя самым одиноким человеком в мире. Немного погодя он различил в небе маленькие голубые огоньки армейских транспортов, следующих за титанами, — последние из остававшихся на поверхности солдат тоже возвращались на орбиту.
— Мы закончили здесь свои дела, не так ли? — спросил Торгаддон.
— Думаю, да, — согласился Локен. — И чем скорее мы вернемся, тем лучше.
— Как ты думаешь, как эта штука сюда попала?
Локену не потребовалось уточнять, о чем идет речь, и он покачал головой, не желая пока делиться с Торгаддоном своими подозрениями. Как ни любил он Тарика, он не мог забыть о его склонности к болтовне, а раньше времени спугнуть добычу не хотелось.
— Не знаю, Тарик, — ответил Локен, направляясь к опущенному заднему трапу «Громового ястреба». — Я полагаю, мы этого уже никогда не узнаем.
— Брось, Гарви, это же я, Тарик! — рассмеялся Торгаддон. — Ты настолько прямодушен, что совсем не умеешь лгать. Я вижу, что у тебя имеется какая-то идея, так давай выкладывай!
— Не могу, Тарик, извини, — сказал Локен. — Пока еще рано. Поверь, я знаю, что делаю.
— В самом деле знаешь?
— Ну, не совсем, — признался Локен. — Кажется, что знаю. Проклятье, как бы мне хотелось расспросить обо всем Воителя!
— Но его здесь нет, — заметил Торгаддон, — так что придется поделиться со мной.
Локен, радуясь, что может выбраться из трясин спутника, шагнул на трап, затем обернулся к Торгаддону:
— Ты прав, Тарик, я расскажу тебе все, но только не сейчас. Сначала мне необходимо кое-что хорошенько обдумать.
— Слушай, Гарви, я не так уж глуп, — вполголоса произнес Торгаддон, приблизившись вплотную, чтобы его слова не услышали остальные. — Мне известен только один путь, которым это оружие сюда попало: его привез кто-то из нашей экспедиции. И оружие попало на спутник раньше, чем здесь появились мы. А это значит, что его мог привезти только один человек, который был вместе с нами на Ксенобии и попал на спутник раньше нас. Ты знаешь, о ком я говорю.
— Да, я знаю, кого ты имеешь в виду, — согласился Локен, отводя Торгаддона в сторонку, подальше от заходящих на борт воинов. — Но я не могу понять зачем. Зачем создавать нам столько неприятностей, похищая меч, а потом привозить его сюда?
— Я разорву этого сына шлюхи пополам, если узнаю, что он намеренно пытался навредить Воителю! — зарычал Торгаддон. — Легион должен получить его шкуру.
— Нет! — прошипел Локен. — Только не сейчас. Сначала надо выяснить, с какой целью все это затеяно и кто еще участвует. Я просто представить себе не могу, чтобы кто-то замышлял недоброе против Воителя.
— Ты считаешь, что происходит именно это? Ты думаешь, что кто-то из примархов покушается на титул Воителя?
— Я не знаю, все это трудно себе представить, и больше похоже на сюжет из какой-нибудь старинной книги Зиндерманна.
Оба на некоторое время замолчали. Мысль о том, что кто-то из бессмертного братства примархов мог предпринять попытку свергнуть Хоруса, казалась невероятной, недопустимой и возмутительной, но…
— Эй, — окликнул их Випус из глубины «Ястреба», — что вы там втихомолку затеваете?
— Ничего, — с виноватым видом ответил Локен. — Мы просто разговаривали.
— Тогда заканчивайте. Надо торопиться.
— Что-то случилось? — спросил Локен, проходя в кабину пилота.
— Воитель, — сказал Випус. — Они перевозят его на Давин.
Спустя пару мгновений «Громовой ястреб» уже был в воздухе, оставив за собой фонтаны мутной болотной воды, испаряющейся в голубых струях пламени двигателей. Боевой корабль, набирая скорость и высоту, описал широкий круг, а затем свечой взвился в небо.
Пилот хорошенько разогрел двигатели, и «Ястреб» с ревом пронзил атмосферу.
Огромное красное светило уже опускалось за горизонт, и горячие сухие ветры, поднимающиеся над плато, сильно трепали корабль, вошедший в атмосферу Давина. За бронированным стеклом рубки расстилался коричневый, сухой и пыльный материк. Локен, занявший место в рубке управления рядом с пилотами, пристально следил за постепенно приближающейся красной точкой, на обзорной панели судна обозначающей местоположение штурмкатера Воителя.
Далеко внизу можно было заметить мерцающие огоньки имперской военной зоны, где экспедиционные силы впервые ступили на поверхность Давина. Широкое кольцо огней опоясывало временные посадочные площадки и защитные укрепления. Пилот вел корабль кратчайшим курсом под крутым углом, поскольку скорость сейчас имела большее значение, чем безопасность полета, и по пути «Ястреб» обгонял множество других судов, направлявшихся к поверхности.
— Почему их так много? — удивился Локен, когда корабль снизился достаточно, чтобы можно было рассмотреть на земле солдат и сервиторов, спешно готовившихся к приему множества судов.
— Не имею представления, — ответил пилот. — Но с орбиты сошли сотни кораблей. Неужели им всем разом понадобилось посетить Давин?
Локен ничего не ответил. Множество кораблей, направлявшихся на Давин именно в этот момент, стало для него еще одной частью неразрешимой головоломки. Каналы вокс-связи были забиты безумным бредом; рыдающие голоса предвещали близкий конец света, а другие в то же время благодарили божественного Императора за спасение своего избранного сына из смертной тени.
Ни те, ни другие не добавляли ясности. Локен попытался связаться с кем-нибудь из морнивальцев, но они не отвечали, а когда он не смог найти даже Малогарста на «Духе мщения», в сердце закралось недоброе предчувствие.
Корабль подлетел к имперским позициям, и Локен увидел непрерывную цепочку огней, протянувшихся к северу от космопорта. Локен приказал пилоту сбросить скорость и опуститься пониже.
По пыльной равнине двигалась длинная колонна самых различных транспортных средств — танков, подвозчиков снарядов, передвижных станций связи и даже несколько гражданских машин, — и каждое из них было битком забито людьми. Все направлялись в горы, и настолько быстро, насколько позволяли двигатели их машин. «Громовой ястреб» быстро пронесся над землей в гаснущем свете дня, обогнал колонну и помчался дальше в том же направлении.
— Как скоро мы доберемся до штурмкатера Воителя? — спросил Локен.
— При такой скорости минут через десять или около того, — ответил пилот.
Локен попытался собраться с мыслями, но царящее вокруг безумие плохо способствовало сосредоточению. С тех пор как они покинули планету интерексов, его разум превратился в бурлящий водоворот, вбирающий в себя все странные факты и потом выбрасывающий их на поверхность на пузырьках подозрений. Неужели на него до сих пор действует случившееся с Джубалом? Возможно ли, чтобы силы, обитавшие в Шепчущих Вершинах, до сих пор мучили его и заставляли шарахаться от призраков, которых, кроме него, никто не видел?
Локен готов был бы в это поверить, если бы не существование анафема и твердая уверенность, что Первый капеллан Эреб солгал ему по пути на Давин.
Каркази утверждал, что Эреб намеренно подталкивал Воителя совершить вылазку на спутник Давина, и его невольное признание в краже анафема вело к единственному выводу: Эреб хотел, чтобы Хорус был убит.
Но это желание не имело смысла! Зачем изобретать такой замысловатый способ убийства Воителя? Здесь должно скрываться что-то еще…
Факты постепенно накапливались, но ни один из них не укладывался в логические рамки, и Локен никак не мог понять их подоплеку. Он лишь знал, что что-то происходит и все это кем-то искусно подстроено.
— Мы подходим к расположению штурмкатера Воителя! — крикнул пилот.
Локен стряхнул оцепенение. Он совсем позабыл о времени, но тотчас сосредоточился на происходящем за бронированными стеклами рубки.
Теперь их окружали высокие горные вершины и зазубренные скалы из красного камня, сверкающего прожилками кварца и золота. Корабль летел над древней мощеной дорогой, проложенной по дну ущелья, с потрескавшимися, стертыми временем плитами. По обе стороны дороги еще стояли изваяния давно умерших королей, а повалившиеся колонны были похожи на павших на посту часовых. Долина уже погрузилась в ночную тьму, и лишь видневшиеся вдалеке стены кратера отражали бронзовые лучи заходящего светила.
