— Напротив, — ответил Хорус, поднимаясь с колен и медленно подходя к брату. — Я превосходно знаю, о чем прошу. А именно — о том, чтобы ты встал вместе со мной на защиту того, что положено нам по праву рождения. Примархи покорили Галактику огнем и мечом, а Император отдал её на поругание грязным политиканам и чинушам. Ты же видишь, что я прав, и наверняка это заставляет тебя гневаться так же сильно, как и меня.

— Где были эти… гражданские, — Воитель почти выплюнул слово, — когда погибали тысячи наших воинов? Где они были, когда мы из края в край пересекали Галактику, неся свет надежды потерянным детям человечества? Я скажу тебе! Они сидели в своих мрачных пыльных каморках, и, сгорбившись над столом, изливали свой яд в подобных пасквилях!

Хорус схватил со стола пачку бумаг и насильно впихнул их в руки Фулгрима.

— Что это? — удивленно спросил тот.

— Очередная ложь, — ответил Воитель. — Они называют её Лектицио Дивинитатус, и она подобно заразе расползается по кораблям моего флота. Это основа культа, восхваляющего Императора и открыто почитающая его как божество! Невероятно! Мы несем этим жалким смертным свет логики и разума, а они поворачиваются к нему спиной и возносят ложного бога!

— Бога?

— Да, да, Фулгрим, бога! — закричал Хорус, его гнев достиг высшей точки и он, потеряв власть над собой, издал протяжный рык и рванулся в сторону. Тот отскочил в сторону, схватившись за оружие, но тут же понял, что Воитель набросился вовсе не на него. Бронированный кулак Хоруса с размаху врезался в нарисованное лицо Императора, взорвавшееся обломками мрамора. Камни с грохотом рухнули на металлический пол, и Фулгрим выпустил из рук листки, рассыпавшиеся поверх пыли и осколков росписи.

Он закричал от нестерпимой боли, понимая, что его мир только что разлетелся на куски, подобно разбитому образу Императора, и любовь к отцу исчезла из его груди, вмиг став глупой, бессмысленной и ненужной.

Подойдя к брату, Воитель охватил его лицо своими огромными руками, словно удерживая хрупкую вазу и всматриваясь в глаза Феникса с фанатичной устремленностью.

— Ты нужен мне, Фулгрим, — почти взмолился Хорус. — Я не сумею победить в одиночку, и, поверь, я не попрошу ничего, что заставило бы тебя пойти против совести. Мой милый брат, мой феникс, моя надежда, взмахни пылающими крылами и проведи меня сквозь тьму, наперекор судьбе! Восстань из пепла и вознесись к небесам!

Взглянув в глаза брата, Фулгрим спросил:

— Что я могу сделать для тебя?

ВЗЛЕТНАЯ ПАЛУБА ОРБИТАЛЬНОЙ СТАНЦИИ DS191 ПРЕВРАТИЛАСЬ В ЖУТКИЙ бурелом из рваных и пылающих обломков металла. Зеленокожие твари держали эту оборонную платформу в своих лапах достаточно долго, чтобы оставить на ней несмываемый отпечаток своего неповторимого подхода к строительству укреплений и ведению войны. Отовсюду торчали приземистые, клыкастые фигуры огромных железных идолов, а боевые машины, похожие на своих создателей — тупых головорезов — валялись по всей палубе, разрубленные и взорванные.

Соломон Деметер перекатился в укрытие, счастливо избежав урагана болтов, вылетевших из-за груды хлама, изображающей баррикаду. Орки наспех сляпали её, заметив приближение Астартес — назвать баррикаду «построенной» язык просто не поворачивался. Впрочем, выход с взлетной палубы она перекрывала достаточно уверенно, скрывая за собой сотни рычащих и палящих во все стороны чужаков, размахивающих огромными жутковатыми топорами-рубилами. Тридцать Десантников Второй Роты, доставленных сюда «Тандерхоуком» во время общей атаки Легиона, совершенно не ждали подобной встречи.

Когда ракеты челнока пробили огромные дыры в обшивке станции, вызвав мгновенную взрывную декомпрессию, бойцы Соломона решительно бросились вперед, уверенные в том, что сопротивления ждать не стоит.

План атаки рухнул в тартарары в тот же момент, как из бесчисленных укрытий и груд обломков, бывших когда-то уродливыми летательными аппаратами, полезло множество зеленокожих клыкастых громадин, бешено палящих в Детей Императора из грубых подобий болтеров. Воющие ракеты рвались над, за и перед рядами Десантников, иногда по странному стечению обстоятельств попадая в цель, но куда больший ущерб приносили мощные разрывы самодельных гранат, в изобилии летевших в сторону атакующих Астартес.

— Тот, кто назвал орков «примитивными животными», явно никогда с ними не сталкивался! — Гаюс Кафен прокомментировал очередной прогремевший неподалеку мощный взрыв, взметнувший над палубой густые облака черного дыма, языки пламени и куски стали.

Соломон кивнул, он-то не испытывал недостатка во встречах с зеленокожими. Подчас ему начинало казаться, что ни одна звездная система в Галактике не избежала присутствия этих паразитов.

— Что там насчет подкреплений? — крикнул он своему помощнику.

— Ничего, — ответил тот. — Сюда должны были подойти несколько отрядов из Первой и Третьей, но они молчат.

Увидев несущуюся к укрытию ракету, Деметер бросился в сторону. Та ударилась о груду обломков, срикошетировала в потолок и детонировала, осыпав Капитана звонким дождем горячего металла.

— Не волнуйся! — закричал Соломон Гаюсу. — Юлий и Марий нас не оставят!

— И лучше бы им поспешить, — мрачно подумал он, видя, что орки рано или поздно задавят их числом. После неожиданной контратаки ксеносов взлетная палуба превратилась в ловушку для его Второй Роты, и не стоило даже пытаться идти на прорыв сквозь огромную толпу бешеных дикарей. Конечно, будь на месте зеленокожих любой другой враг, Деметер, не сомневаясь ни секунды, повел бы своих воинов в атаку, но чудовищные клыкастые твари немногим уступали по силе самим Астартес. К тому же, их нервная система и мозг были настолько примитивны, что порой орки не догадывались о собственной смерти и продолжали драться, например, оставшись без головы.

Разумеется, они не могли сравниться с Десантниками в оснащении, выучке и разумности, но бесшабашная храбрость и боевое безумие делали орков смертельно опасными врагами. К тому же, их было в десять раз больше…

Система Каллинид представляла собой скопление Имперских миров, оказавшихся на пути очередного орочьего набега. План освобождения предусматривал на первом этапе возвращение орбитальных оборонных платформ, прикрывавших подходы к планетам, оккупированным зеленокожими. После этого Дети Императора и Железные Руки должны будут объединить силы и нанести удар по вражеским укреплениям на Каллиниде IV.

Начиная подозревать, что этого удара он уже не увидит, Соломон рискнул на миг выглянуть из-за укрытия, услышав зловещий шум из-за орочьей лжебаррикады. Оттуда доносились хриплые вопли, сопровождаемые глухими ударами. Разумеется, Деметер не знал ни слова на языке зеленокожих (если в нем были слова, и если это вообще можно было назвать языком), но, будучи воином до мозга костей, он сразу же распознал приказной тон в шумных криках. Похоже, тот, кто командовал (или надеялся, что командует) орками, готовил своих бойцов к атаке.

Племенные знамена и тотемы, увешанные жуткими трофеями, взметнулись над зеленокожей толпой, и Соломон понял, что им предстоит сражаться уже не за DS191, а за собственные жизни.

— Ну давайте, ублюдки, идите сюда, — прошептал он. Без поддержки от Юлия или Мария на победу рассчитывать не стоит. Конечно, он может попытаться отдать приказ отступить к «Тандерхоуку» и бежать со станции, но, во-первых, это ляжет позором на его плечи, во-вторых, их вполне могут настигнуть и перебить в спину. — Есть хоть что-нибудь от Первой и Третьей?!

— Совершенно ничего, — пробурчал сквозь зубы Кафен. — Они собираются идти на подмогу или нет?

— Они придут, — Соломон пообещал это скорее самому себе. Тут же со стороны орков донесся скрежет раскидываемых во все стороны кусков металла и топот кованых сапог.

Гаюс и Деметер одновременно поняли, что происходит, и, вскочив на ноги, нацелили болтеры в дальний конец палубы.