Плеск океана постепенно затих, и Бриннгар пришел в себя. Над ним склонилось исчерченное шрамами лицо Скраала, полускрытое шлемом.

— Печальное зрелище, — пробормотал Космический Волк и поднялся на ноги.

Усилие тотчас отозвалось болью во всем теле, ушибленная нога заставила покачнуться, прежде чем он окончательно выпрямился. Его бороду и доспехи покрывали пятна подсыхающей крови.

— Как долго я валялся? — спросил он, убедившись, что они все еще на оружейном складе.

— Всего несколько минут, — ответил Скраал. — Но отдыхать некогда. Патрули Несущих Слово наверняка нас ищут.

— И за тобой все это время охотились? — догадался Космический Волк, заметив трещины и пробоины в броне Скраала.

Не укрылся от его внимания и настороженный взгляд, вполне объяснимый для беглеца, которого достаточно долго преследуют враги. Поведение Скраала выдавало крайнюю напряженность, и он в любой момент мог сорваться.

— Несколько недель… как мне кажется.

Сын Ангрона был в явном замешательстве, поскольку За время блужданий по кораблю почти утратил способность отличать реальность от видений.

— Кто-нибудь еще пробрался на борт? — спросил Бриннгар.

Он взмахнул мечом, проверяя хватку, и оглянулся, чтобы убедиться, что освещенный красноватым сиянием портал еще открыт.

— Я единственный, кто остался в живых, — коротко ответил Скраал и направился к выходу.

— А тебе известно, куда ведет этот коридор? — поинтересовался воин Волчьей Гвардии, заметив, как беспечно шагает к двери Пожиратель Миров.

— Если свернуть вниз, мы попадем в машинное отделение.

— Надо найти орудийную палубу, чтобы уничтожить циклонные торпеды, — сказал Бриннгар. — А как ты узнал, что отсюда можно попасть в машинное отделение?

— Это я ему сказал, — послышался из темноты знакомый голос, от которого у Бриннгара зашевелились волосы на затылке.

— Уничтожение циклонных зарядов теперь уже не так важно, — продолжил тот же голос, и Астартес вышел из укрытия.

— Цест, — прорычал Бриннгар.

Ультрамарин вставил в болт-пистолет новую обойму, обнаруженную на стеллаже, и кивнул Космическому Волку.

— У нас остался единственный шанс, — сказал он. — Других вариантов нет, придется идти самым трудным путем.

Бриннгар вопросительно молчал.

— Мы должны уничтожить корабль.

— Уничтожить корабль? — Бриннгар, хромавший вслед за своими боевыми братьями, расхохотался. Но как только Цест обернулся, чтобы его поддержать, Волк сердито оскалился. — Я в порядке. Это самый большой и мощный корабль из всех, какие я только видел. И несколько зажигалок, — он показал на висевшие на поясе фанаты, — не причинят ему заметного вреда. Или ты вместе с честью лишился рассудка, сын Жиллимана?

— Ни то ни другое, — ответил Цест. — «Яростную бездну» можно уничтожить. Но для этого требуется добраться до двигателей и реактора, снабжающего их энергией. Если нам удастся вывести их из режима зажигательными фанатами, результирующий взрыв вызовет цепную реакцию, которую не смогут остановить ни аварийные бригады, ни резервные системы.

Бриннгар схватил Цеста за плечо и в гневе сверкнул глазами:

— Ты это знал и ничего не сказал?

— Раньше это было несущественно. — Цест стряхнул со своего плеча руку Бриннгара. — Единственный путь на корабль лежал через торпедные люки, и циклонные снаряды были очевидной и самой срочной целью. Нельзя было предположить, что мы так углубимся в недра «Бездны» и атака на реактор станет реальной.

— Ладно, оставим вопрос о том, как ты про это узнал, — сердито бросил боец Волчьей Гвардии. — Но как ты планируешь подобраться к реактору, чтобы его взорвать? Ты не забыл о размерах этого корабля? Машинное отделение наверняка представляет собой целый лабиринт. Мы рискуем заблудиться.

— Я вас проведу. И это займет несколько минут, — сдержанно ответил Цест.

Ультрамарин уже собрался продолжить путь, но Бриннгар снова схватил его за руку.

— Я не знаю, какой договор ты заключил с колдуном, который прячется на борту «Гневного», и какие еще секреты ты скрываешь, — с угрозой произнес Космический Волк, — но запомни: я не потерплю никакого колдовства, в какой бы форме оно ни выражалось. Как только мы доберемся до реактора и подожжем этот корабль, нашему союзу придет конец.

Бриннгар отпустил Цеста, взял со стеллажа болт-пистолет и пошел к выходу.

— Так тому и быть, — мрачно произнес Цест и шагнул вслед за своими боевыми братьями.

Атака «Гневного» заставила «Яростную бездну» сместиться с занятой позиции. Формаска теперь сияла с правого борта, а Макрейдж, представлявший немалую угрозу, был далеко внизу. Показался и оборонительный флот планеты — корабли собрались в верхних слоях атмосферы. После смерти последних соискателей наблюдательно-заградительные системы «Яростной бездны», которые позволили заманить в ловушку «Кулак Макрейджа», были уже неэффективны. Суда оборонительной флотилии неторопливо выходили на боевые рубежи. Но, не зная о намерениях Несущих Слово и их восстании против Империума, силы обороны не спешили вступать в бой. Сначала они собирались попытаться установить связь с кораблем. «Яростной бездне» должно было хватить этого времени, чтобы сменить курс, расстрелять Формаску и тем самым покончить с флотилией одним ударом. «Гневный» уже исчез с огромных мониторов «Яростной бездны», превратившись в быстро остывающую могилу потерянных душ. Лишенный источников энергии, он медленно погружался во тьму. Сила притяжения направляла его к Формаске.

В машинное отделение «Яростной бездны» поступили приказы разогреть двигатели направленного действия и снова развернуть корабль к Формаске. Орудийную палубу очистили от диверсантов, однако их нападение местами вызвало значительные разрушения.

Взрыв, последовавший за воспламенением мелта-бомбы, был ненаправленным, но мощным. Аварийные команды трудились без перерыва, расчищая завалы обломков и выбрасывая в космос трупы погибших, но восстановление боеспособности должно было занять некоторое время. А это означало, что, хотя циклонные торпеды уцелели, их запуск опять откладывался.

Задкиил, прислушиваясь к шуму и крикам на орудийной палубе, почувствовал, что его слава утекает как вода сквозь пальцы. Он отключил вокс и прикрыл глаза, пытаясь совладать со своим гневом.

Спустя некоторое время он взглянул на позиционный дисплей над троном и увидел, что «Яростной бездне» еще только предстоит изменить курс и восстановить векторы запуска торпед.

— Гуреод! — рявкнул он, стукнув по кнопке вокса.

Ему ответило молчание.

— Магос, будь ты проклят, почему не работают поворотные двигатели?

И снова никакого ответа. Этот магос, наверное, решил посмеяться над ним.

— Рескиил! — нетерпеливо окликнул он сержант-командира.

— Да, мой лорд! — откликнулся Несущий Слово, перекрикивая отчетливо различимый грохот выстрелов.

— Отправляйся в машинное отделение и выясни, почему корабль не двигается с места.

— Мой лорд, мы как раз в машинном отсеке. Здесь появились противники. Они прошли через весь корабль, как будто знают все тоннели и коды доступа. Мой отряд вышел на перехват.

Связь на мгновение прервалась из-за оглушительного взрыва. Потом несколько секунд слышался только треск помех, и снова прорвался голос Рескиила:

— Они приближаются к главному реактору… Мы вступили в бой…

К грохоту болтеров добавились отчаянные крики и стоны Несущих Слово, а потом разговор окончательно прервался.

Задкиил сжал кулаки и прикусил губу, не давая вырваться проклятиям.

— Икталон, возьми эти три отряда и отправляйся в машинное отделение. Отыщи и уничтожь мерзавцев!

Задкиил окончательно сбросил маску невозмутимости и дрожал от ярости.

Икталон, вернувшись на капитанский мостик после гибели соискателей, наблюдал за происходящим с молчаливым почтением.