Не все жители Терры оказались гигантами. Вскоре после первой высадки стало ясно, что гиганты — или Астартес, как они называли себя на языке Терры, — пришли на Калибан как первопроходцы для огромной экспедиции. Когда выяснилось, что жители Калибана готовы принять гостей с распростертыми объятиями, за десантом гигантов последовали группы человеческих существ более привычного телосложения. Это были операторы, работающие на краулерах, историки, переводчики, искусствоведы и дипломаты.
Но и гигантов, и обычных людей — всех жителей Терры — объединяла одна черта: о своем Императоре все они говорили с величайшим почтением и восхищением.
— Интересно, как он выглядит? — вдруг ни с того ни с сего спросил Захариэль.
— Кто?
— Император, — пояснил Захариэль, ощущая трепет предчувствия. — Они говорят, что Император создал Астартес, что он способен читать чужие мысли и творить чудеса. Говорят, что это величайший из всех когда-либо живших людей. И еще рассказывают, что ему несколько тысяч лет и он бессмертен. Как же должен выглядеть такой человек?
Этим утром посланники Империума объявили, что Император намерен лично посетить Калибан. Они сказали, что он находится где-то неподалеку, приблизительно в трех неделях пути. После согласования с высшим руководством Ордена к моменту прибытия Императора было решено построить посадочную площадку в лесах у стен Алдаруха.
После чего пошли в ход привезенные имперцами машины, и на месте древних лесов образовалась все увеличивающаяся площадка, где Император должен будет впервые ступить на землю Калибана.
Не один Захариэль с нетерпением ожидал появления Императора, этот визит был одной из самых популярных тем в разговорах среди рыцарей с первого же момента, когда на Калибан прибыли гиганты. Не многие верили тому, что о нем рассказывали посланники. Если в словах гигантов была хоть доля правды, Император должен был представлять собой воплощение абсолютного совершенства человеческой расы.
— Я думаю, он не меньше десяти метров ростом, — с нескрываемым сарказмом заявил Немиэль. — А может, и двадцати, если верить тому, что о нем рассказывают. И он должен дышать пламенем и выпускать из глаз смертоносные лучи, словно существа из старинных сказок. А может быть, у него две головы, одна — человеческая, а вторая — козлиная. Откуда мне знать, как он выглядит? Я в таком же неведении, как и ты.
— Осторожнее, — предостерег его Захариэль. — Терранским гигантам может не понравиться, что ты так отзываешься об их повелителе. Еще решат, что ты хочешь их оскорбить.
Как и большинство жителей Калибана, Захариэль был поражен тем, что имперцы не только имели в своем распоряжении такую замечательную технику, но и воспринимали ее как должное. Даже многие вещи, имеющиеся на Калибане и похожие на предметы гостей с Терры, свидетельствовали о широкой пропасти, разделяющей два общества.
Доспехи и оружие рыцарей Калибана были выполнены в том же стиле, что и снаряжение Астартес, но цепные мечи и силовые доспехи терранцев были оснащены гораздо лучше и обладали большей эффективностью, чем любые их разновидности, используемые здесь.
Особенно много различий Захариэль обнаружил при изучении брони воинов с Терры. Кроме того, что они отличались размерами, силовые доспехи Астартес во всех отношениях оказались гораздо совершеннее. Броня Захариэля защищала его от ударов и повреждений, наносимых когтями хищников или мечами. Он даже мог закрыть шлем и фильтровать дым или вредный для дыхания запах вроде ядовитых миазмов сладкого корня, растущего на Калибане.
Однако доспехи Астартес обеспечивали гораздо более высокий уровень защиты. Они позволяли своим владельцам видеть в полной темноте, выдерживать воздействие экстремально низких или высоких температур, непереносимых при других условиях. В них имелся автономный источник воздуха. Благодаря такой технологии Астартес могли выживать и сражаться в любой среде независимо от ее враждебности человеческому организму.
Подобные достижения, казалось, были обычным делом для терранцев, но для жителей Калибана все это было подобно настоящему чуду. Еще более удивительными оказались достижения имперской медицины.
Через несколько дней после прибытия терранцев с одним из претендентов во время тренировки произошел несчастный случай. Мальчик по имени Мониэль практиковался в прохождении спирали с боевым мечом, но поскользнулся и, падая, нечаянно рассек себе колено.
Апотекарии Ордена сумели остановить кровь и спасли жизнь Мониэля, но ничего не могли сделать для сохранения его ноги. Чтобы предотвратить развитие гангрены, поврежденную конечность пришлось ампутировать.
Никто не сомневался, что после ампутации ни один человек не сможет стать рыцарем. Мониэля следовало отослать в его родное селение и оставить на попечение семьи.
Но в данном случае вмешались терранцы, и история обрела более счастливый конец.
Прослышав о несчастье, случившемся с мальчиком, апотекарии Терры сами взялись за лечение, которое в данном случае, безусловно, включало в себя эзотерические методы. К всеобщему изумлению, на месте оставшейся после операции культи выросла новая здоровая нога.
Разумеется, имперцы называли Калибан совсем по-другому.
Они не могли знать, как люди назовут обретенный мир. Не могли они знать и о состоянии здешнего общества. Терранцы сразу же познакомились с рыцарскими орденами, и, к удивлению и радости представителей обеих культур, выяснилось, что иерархическое строение рыцарских сообществ во многом совпадает с порядками, существующими в Легионах Астартес.
Да, это было странное и очень интересное время.
Претенденты и рыцари Ордена под наблюдением Астартес проводили усиленные занятия, и тренировочные залы Алдаруха с утра до вечера звенели от ударов мечей. Гиганты в черных доспехах каждый день расхаживали по учебным площадкам и разговаривали с мастерами Ордена, чтобы оценить уровень воинской подготовки и характер каждого члена рыцарского сообщества.
Захариэль сегодня уже провел три сражения, и его кожа покрылась испариной, а мускулы горели от усталости. Они вместе с Немиэлем уже прошли через все испытания, предложенные Астартес, и, казалось, вымотались до предела своих возможностей.
— А я-то считал, что мастера Ордена нас сильно гоняют, — вздохнул Немиэль.
Захариэль слабо кивнул:
— Если для того, чтобы стать Астартес, требуются такие усилия, я не думаю, что готов к этому.
— В самом деле? — спросил Немиэль, выпрямляясь и с усмешкой потягиваясь. — А мне кажется, я готов пробежать еще несколько кругов. Присоединишься ко мне?
— Отлично, — согласился Захариэль и поднялся на ноги.
Несмотря на то что тренировочный зал был заполнен почти до предела, Захариэль не мог не заметить, что в испытаниях Астартес принимают участие только претенденты и самые молодые из рыцарей. Они с Немиэлем были здесь практически самыми старшими, и Захариэль задумался о цели проводимых занятий.
День за днем число участвующих в испытаниях мальчиков постепенно сокращалось, и лишь самым сильным и упорным было предложено пройти следующую стадию проверки. Конечная цель испытаний держалась в секрете, но многие верили, что они соревнуются за место в рядах Астартес.
Захариэль напряг связки и мышцы голеней и бедер, потом расслабился, стряхивая напряжение, вызванное утренней тренировкой.
— Готов? — с напускной небрежностью спросил он у Немиэля.
Его брат не собирался уступать. Он кивнул и отбросил со лба влажную прядь.
— Побежали, — позвал Немиэль, набирая удобную скорость. — Десять кругов.
Захариэль последовал за ним, быстро догнал брата и принял предложенный темп. Ноги у него уже очень устали, но соперничество с Немиэлем длилось всю его сознательную жизнь, и никакое истощение сил не могло помешать ему воспользоваться шансом посоревноваться с братом.
Первые круги по тренировочному залу были пройдены относительно легко, но к четвертому кругу оба юноши вымотались, их дыхание стало прерывистым. В центре зала под внимательным взглядом Астартес начинались новые поединки, и Захариэль заметил, что на их гонку уже обратил внимание один из гигантов, доспехи которого отличались более замысловатыми украшениями, чем у его собратьев.
