— Ты прав, брат, — ответил он Колю. — Мы только заставили Архоя показать истинное лицо, и он наверняка сейчас поднимет все свои силы. Аскелон, — он повернулся к технодесантнику, — как побыстрее отсюда выбраться? Нельзя терять ни секунды!
На самом деле они опаздывали уже на десять минут.
План Архоя возник спонтанно, под влиянием момента, когда он стоял над изрешеченным пулями телом своего бывшего повелителя Вертулла и слушал донесение о каких-то неизвестных Астартес, появившихся на орбите с целью спасти их незаконно захваченный мир-кузницу. Захват власти фактически уже совершился; верные ему техноадепты и скитарии перебили самых преданных сторонников Вертулла, а остальных загнали в старые убежища, расположенные в глубоких подземельях завода у подножия вулкана. Когда адмирал флотилии Воителя предупредил Архоя об отступлении кораблей, магос пообещал, что он и его люди будут готовы к возвращению посланцев Хоруса. И все было бы отлично, если бы у этого мерзавца Кулика не возникли подозрения насчет магоса. Когда последний из кораблей мятежников уже выходил из зоны вокс-связи, Архой послал сжатое сообщение, в котором содержались основные детали операции. Критическим элементом плана оставалось неопределенное время возвращения кораблей, хотя дата была назначена — через две с половиной недели. И вот этот день настал, и Архою оставалось только надеяться, что Воитель не опоздает.
Скитарии, внедренные в отряды обороны по всему южному сектору до самых ворот и дальше, в укрепленной зоне, получили закодированный сигнал. Спящие солдаты проснулись и спокойно собрали свое оружие, а те, кто был на посту, вытащили боевые ножи и другое бесшумное оружие и обратили его против своих товарищей по дежурству. Через несколько минут техногвардейцы атаковали защитников, и в темноте загремели выстрелы.
В здании склада, где размещались наземные силы Астартес, Темные Ангелы еще бодрствовали. Они чистили и проверяли оружие, а кое-кто, готовясь к предстоящим схваткам, отрабатывал приемы ближнего боя. Секретный сигнал включил в организмах скитариев боевую схему и наполнил кровеносную систему убийственной смесью стимуляторов. В первый момент скитарии замерли, а уже через мгновение превратились в неудержимые механизмы убийства; мощность впрыснутых средств была настолько велика, что через пятнадцать минут угрожала распадом их мышц, — снадобья буквально пожирали их изнутри. Зато до этого момента они становились невосприимчивыми к любым повреждениям, кроме самых критических. Преторианцы активировали приспособления для ближнего боя и бросились на ничего не подозревающих Астартес. Началась резня.
Первым признаком опасности на орбите стал неожиданный шквал помех, обрушившийся на корабли Джонсона. Пополнение запасов к этому моменту уже закончилось, но не одна сотня техноадептов и сервиторов из кузнечного комплекса все еще работала на «Железном герцоге», на боевом крейсере «Амадис» и на «Непобедимом разуме». Несколько военных кораблей, а именно тяжелый крейсер «Фламберг» и «Герцогиня Арбеллатрийская», а также все корабли сопровождения объявили боевую тревогу, тогда как остальные сочли вихрь помех последствием проводимого ремонта.
Капитаны боевой группы какое-то время пытались разобраться в причинах бездействия связи и восстановить контакт с флагманом и не заметили настоящей угрозы, неслышно надвигающейся на них из темноты. Небольшая, но мощная флотилия, поспешно укомплектованная всеми доступными силами и отправленная на Диамат, приближалась крадучись — с двигателями на самом малом ходу и молчащими сканерами.
Первыми приближение вражеских судов заметили корабли разведывательной группы. Капитаны легких крейсеров и сопровождающих их эсминцев, полагая, что подавление вокс-связи может быть предвестником атаки, обменялись сигналами при помощи бортовых огней, приказали включить двигатели и, покинув орбиту, начали сканировать окружающее пространство. Восемь вражеских судов были обнаружены всего несколькими минутами позже.
Между имперскими кораблями замерцали световые сигналы: «Сохранять строй» и «Приготовиться к запуску торпед». Маневренные суда стали быстро набирать скорость. На нижних палубах сервиторы и рабочие торпедного отсека проворно загружали боеприпасы, а офицер-комендор в капитанской рубке, получив сведения о курсе и скорости, вычислял угол прицела.
Через пять минут все суда просигналили о готовности открыть огонь. Как только корабли подошли к противнику на необходимую дистанцию, был отдан приказ: «За Императора! Торпедный залп!»
Приказ был передан на артиллерийские палубы. Старшие торпедисты проверили прицел и нажали кнопки запуска.
Меньше чем через полсекунды они были мертвы.
Электронный сигнал вместо запуска спровоцировал перегрузку плазменного двигателя и немедленный взрыв боеприпасов. Заостренные носы эсминцев мгновенно окутались огненным облаком и были уничтожены. Легким крейсерам досталось лишь немногим меньше: артиллерийские отсеки были разрушены и на нижних палубах повсюду начались пожары. Маленькой флотилии ничего не оставалось, как прервать атаку и попытаться спасти корабли.
После того как вспыхнуло пламя взрывов, мятежникам уже не было смысла таиться. Двигатели взревели на полную мощность; пустотные поля на мгновение сверкнули вокруг корпусов гигантскими мыльными пузырями, но, окрепнув, сразу же стали невидимыми. Снова заработали сканирующие устройства, без труда отыскавшие имперские корабли по источникам энергии, и сведения о целях были переданы в артиллерийские отсеки.
Восемь кораблей — три крейсера, два тяжелых крейсера и три гранд-крейсера — устремились навстречу потрепанным имперским судам. Отрезанные друг от друга, не уверенные, что их боеприпасы, доставленные из кузницы предателей, не взорвутся прямо на палубе, имперцы готовились к яростной атаке мятежников.
Немиил со своим отрядом выбрался из здания сборочного цеха титанов, когда уже занимался рассвет. С юга послышались далекие раскаты, и он понял, что опоздал. Теперь ему и его воинам оставалось только бежать на помощь своим братьям Астартес и убить по пути столько врагов, сколько представится возможным.
— Вперед! — скомандовал он отряду. — И пусть никто не пытается нас остановить!
Темные Ангелы побежали по подъездному пути к южной окраине сектора, держа наготове оружие и отыскивая вероятные источники угрозы. С юго-востока из-за высоких зданий доносился далекий гул двигателей, но точно определить источник звука не было возможности. Немиил решил, что это, вероятно, механизированный патруль скитариев, и на всякий случай время от времени поглядывал в ту сторону.
Сзади внезапно прогремели выстрелы из мощных лазганов. Брат Вард от удара в спину покачнулся и упал на одно колено. Марфес, перехватив мелтаган левой рукой, схватил его за плечо и помог подняться. Брат Эфриал, обернувшись, послал в преследователей длинную очередь, вызвавшую пронзительный вопль.
Впереди злобно взревели моторы.
— Марфес! — окликнул Немиил Астартес с мелтаганом.
В тот же момент из бокового прохода на дорогу выкатился БТР «Черепаха» и, повернув навстречу отряду, остановился. Башня автоматического орудия слегка качнулась, и в Астартес ударила длинная очередь высокоскоростных снарядов. Но артиллерист явно поспешил, и заряд пронесся над головами Темных Ангелов. Затем дуло пушки опустилось, и Немиил понял, что следующий залп будет более точным. Следом за БТРом из-за угла выскочили скитарии в усиленной броне; они залегли и тоже открыли огонь по отряду.
Брат Марфес, выбежавший вперед, поднял мелтаган и прицелился в БТР, но мощный выстрел угодил в наплечник, оставив на керамитовой броне темное пятно. Второй снаряд попал в ногу, выбив из коленного узла фонтан искр. Наводчик из БТРа, очевидно, осознал опасность и продолжал стрелять, пока Марфес не спустил курок. Мелта-бомба прошила корпус БТРа, словно силовой резак, воспламенила содержимое топливного бака, и машина мигом превратилась в огненный клубок, взметнувшийся высоко в ненастное небо.
