— Напали? — повторил Захариил, переводя взгляд на лидеров мятежа. — Кто?
— Мертвецы, — ответил Астелян.
Его ответ на несколько мгновений вызвал в кабинете мрачное молчание.
— Все кончено, — выразил Ремиил общее мнение. — Мы опоздали.
Захариил упрямо покачал головой.
— Нет, — возразил он. — Еще не все потеряно.
Побледнев от гнева, он повернулся к лорду Сайферу. Астартес в стихаре с капюшоном хотел что-то сказать, но вдруг охнул от боли — Захариил запустил в его мозг щупальце психической энергии.
— Хватит лицемерить. — Слова Захариила были холодными и резкими, как осколки льда. — Веди нас к Лютеру. Быстро.
Лорд Сайфер скрипнул зубами, изо всех сил сопротивляясь психическому воздействию:
— Я не…
— Тогда я вытряхну из твоего разума, где он находится, а заодно и все остальные твои секреты. Только вот не знаю, что после этого останется от тебя самого.
Захариил проник глубже в мозг лорда Сайфера. Астартес замер. Из носа вытекла тонкая струйка крови.
— Остановись, — едва слышно прошептал лорд Сайфер. — Я все сделаю! Я отведу вас к нему. Только…
Захариил отпустил его разум, и лорд Сайфер с бессильным стоном едва не упал на стол. Он еще задыхался, но взгляд, обращенный на библиария, был полон ярости.
— Ты не понимаешь, во что вмешиваешься, глупец, — пробормотал он. — Примарх…
— Примарха здесь нет, — холодно бросил Захариил. — Так что я вмешиваюсь во все, что происходит. Вставай. Нам нельзя терять ни минуты.
Лорд Сайфер, не говоря больше ни слова, поднялся из-за стола. Все собравшиеся плотной группой пошли следом за ним.
Лорд Сайфер повел их в темноту, в глубину подземелий скалы.
Из кабинета гроссмейстера они спустились по тайной лестнице, о существовании которой Захариил не подозревал. И все же она показалась ему мучительно знакомой. Как он ни пытался, но не мог объяснить это ощущение; чем сильнее он старался сосредоточиться на этой мысли, тем сильнее становилась головная боль. Наконец он отказался от своих попыток из опасений нарушить концентрацию психических сил.
Лестница вывела их в помещение с низким потолком, которое служило местом для собраний в древние времена, а теперь в его стенах появились новые проемы, ведущие в узкие проходы из закаленного пермабетона. Лорд Сайфер уверенно шагал по слабо освещенным переходам, уводя их все глубже в лабиринт, который не укладывался даже в генетически улучшенную память Захариила. Они спускались все глубже и глубже, в самое сердце горы, пока Захариилу не стало казаться, что прошло уже несколько часов. По его представлениям, они были не менее чем в километре от поверхности земли, когда лорд Сайфер свернул в узкий сводчатый коридор, упиравшийся в высокую дверь. Захариил с удивлением отметил, что дверь, обитая адамантием, была вставлена в весьма мощную раму. Любое орудие, способное пробить такую преграду, уничтожило бы все, что находилось по ту сторону двери.
Лорд Сайфер остановился у этой двери и достал из складок одежды электронный ключ необычной формы. Кинув на Захариила очередной злобный взгляд, он приложил ключ к гнезду и нажал активатор. Хорошо смазанные засовы ушли в раму, и дверь бесшумно отворилась.
За ней оказалась вытянутая в высоту восьмиугольная библиотека. Уставленные книгами полки вдоль всех стен поднимались к сводчатому потолку приблизительно на пятьдесят метров. Длинные узкие светящиеся полосы, вмонтированные в каждый из восьми углов, наполняли комнату призрачным светом. Здесь пахло озоном и машинным маслом. Высоко на стенах Захариил заметил четырех логосервиторов, которые прицепились к поверхности паучьими лапками и замерли в равнодушном ожидании, поблескивая на Астартес маленькими красными огоньками глаз.
Пол библиотеки, как заметил Захариил, уходящий вперед шагов на тридцать, был устлан толстыми коврами, вероятно для того, чтобы преградить путь холоду подземелья. Тяжелые столы, расставленные по залу, были беспорядочно завалены стопками книг и пыльных старинных свитков. Еще больше книг грудами валялось на полу, между столами и даже под ними. Их было так много, что Астартес, опасаясь наступить на ветхие фолианты, замерли у порога.
Душный воздух библиотеки, казалось, стал плотным от вековой пыли. Единственным звуком было тихое урчание сервомоторов, доносившееся со стен. Невидимые потоки энергии, слабой, но вполне ощутимой, проникали в мозг библиария ледяными щупальцами.
Он набрал в грудь воздуху и нарушил мертвую тишину:
— Лютер? Мой лорд, ты здесь?
В тени кресла с высокой спинкой кто-то шевельнулся, и на фоне серебристо-голубого сияния Захариил увидел голову и плечи.
— Захариил, — откликнулся Лютер. Голос звучал грубовато, словно Лютер устал от долгих усилий. — Ты не должен был сюда входить.
Лорд Сайфер, дистанцируясь от остальных Астартес, осторожно шагнул вперед.
— Я прошу прощения, мой лорд, — заговорил он, склонив голову. — Они не посчитались с твоим желанием.
Захариил уперся взглядом в спину лорда Сайфера.
— Сейчас не время считаться с желаниями! — выпалил он. — Пришло время кризиса. Мой лорд, Калибан стоит на грани катастрофы. Легион должен вмешаться, иначе все погибнет.
Лютер медленно поднялся с кресла и вышел на свет. Вокруг его глаз появились черные тени, щеки запали, как после тяжелой болезни, а на запястьях, ладонях и даже на горле виднелись чернильные пятна. Правитель Калибана помолчал, рассматривая фигуры Астартес за спиной Захариила.
— Магистр Ремиил? — произнес он. — Это не сон? Я думал, что ты давно умер.
— Я продолжаю преследовать своих врагов, мой лорд, — с легкой улыбкой ответил магистр.
— Рад это слышать, — сказал Лютер, но тотчас нахмурился. — Но я вижу тебя в компании мятежников. — Он указал на сара Давиила. — Неужели ты теперь считаешь своим врагом меня?
Ремиил не дрогнул перед таким обвинением.
— Ни один верный сын Калибана не может быть моим врагом, — сдержанно ответил он.
— Мой лорд, — сочувственно произнес Захариил, — когда ты в последний раз ел или пил?
Астартес могли целыми неделями обходиться минимальным количеством пищи, но Захариил знал, что организм Лютера не получил такой способности. Глядя на правителя Калибана, можно было подумать, что он постился не одну неделю.
Лютер проигнорировал его вопрос.
— Что же происходит, братья? — спросил он уже более привычным, властным голосом.
— Секрет открыт, — хмуро заговорил Израфаил. — По всей Северной Чаще распространился слух о сговоре имперцев с колдунами. Волнения вышли из-под контроля, и чиновники Администратума возмущены.
Во взгляде Лютера вспыхнул гнев.
— С чего началось распространение слухов? — сердито спросил он. — Я приказал хранить этот секрет. Кто виноват?
Захариил сделал глубокий вдох и шагнул вперед.
— Я, — мрачно признался он. — Это моя вина.
Его заявление ошеломило Лютера.
— Ты? — недоверчиво переспросил он. — Но почему?
Все взгляды обратились на Захариила. Высоко подняв голову, он рассказал обо всем, что видел в Северной Чаще. Лютер молча выслушал, и его лицо с каждым мгновением становилось все мрачнее. Он даже не отреагировал на сообщение о заключении перемирия с мятежниками, хотя и Астелян, и Израфаил при этом известии вспыхнули от ярости.
В заключение Захариил повторил недавние новости из города.
— Ситуация балансирует на лезвии ножа, мой лорд, — сказал он. — Если мы нанесем быстрый удар, мы еще сумеем овладеть положением.
— Нет, не сумеем, — печально возразил Лютер. Он уныло покачал головой. — Слишком поздно. Я не виню тебя, брат, за то, что ты сделал. Но пути назад нет. Калибан обречен.
Все потрясенно молчали, а Лютер, развернувшись, подошел к одному из массивных столов. Склонившись над старинным пергаментным фолиантом, он кончиками пальцев стал перелистывать плотные пожелтевшие страницы. Захариил, проследив за руками Лютера, вдруг увидел, что чернильные пятна на самом деле были какими-то геометрическими символами. Холод сковал его затылок.
