Я увидел, как поврежденный корабль пытается маневрировать, но в этот миг вторая волна кинетических снарядов ударила его очередью в правую «скулу», прошив насквозь корпус в десятке мест. Аппаратура «Гипериона» указывала, что противник сбоит на курсе, начинает рыскать в стороны. Третья волна снарядов впилась дальше по корпусу, вызвав цепь внутренних взрывов.

Супердредноут взорвался, рассыпавшись тучей разлетающихся обломков. Одновременно с четверкой целей, определенных для Разбойного эскадрона.

Второе судно — наша цель — содрогнулось под попаданиями зеленой волны турболазерной энергии, выпущенной «Гиперионом». Просевшие было в начале сражения щиты, не выдержали, схлопнулись. И незащищенный корпус познал на себе всю меткость наших артиллеристов. Вильнув вправо, он протаранил своим корпусом парочку кораблей сопровождения, размазанных по броне и прекративших свое существования огоньками сверхновых. По кораблю пробежала ещё одна волна попаданий, буквально слизавшая львиную часть обшивки, и в космос ударили серовато-белые струи вырывающейся атмосферы. Корабельное освещение, которое можно было разглядеть с помощью увеличительной техники мостика, вмонтированной в транспаристаль, замерцало и исчезло — корабль противника лишился энергии.

Прошло лишь несколько мгновений, и в него врезалась новая порция зеленой смерти. Корабль оголился — не выдержала броня, местами лопнувшая, или просто испаренная. Серия масс-драйверных снарядов вонзилась в нежные потроха гиганта, сдетонировала внутри, разорвав корабль на части.

Ещё десяток кораблей сепаратистов получил пробоины от шальных снарядов и был вынужден начать маневрирование, чтобы выйти из-под огня.

Сражение превратилось в свалку.

«Платан» сцепился со своим оппонентом, ведя дуэль на контркурсах, обливая его огнем турболазеров в центральной части с такой интенсивностью, что обломки брони заполонили все окружающее пространство.

Космос рассекали лучи энергии, едва заметные следы ракет, МЛА с обеих сторон носились друг за другом, устраивая локальную ночь длинных ножей.

Оба суперразрушителя, при поддержке «Рассекателей» и «Мародеров», ворвались в строй противника. «Дредноуты» застыли на половине пути, выполняя роль отсекателей, принимающих на себя удар тех немногих разрушителей противника, что смогли прорваться сквозь наши корабли. Действующие из-за их корпусов «Пределы» щедро осыпали противника кинетическими снарядами, действуя со снайперской точностью, с дальних дистанций нанося непоправимый урон противнику.

— Двигатели на половинную мощность, — приказал я, заметив, что один из супердредноутов — последний из числа тех, что еще не имел своего противника, несколькими быстрыми выстрелами из главного калибра буквально испепелил несколько наших «Дредноутов». И при этом маневрировал с явным намерением скрыться, бросив остальные корабли. Он шел напролом сквозь свои же звездолеты, не обращая внимания ни на что. Вот только курс у него странный — к Руусану. Неужто намерен сделать выстрел по планете? — Курс два — восемь — ноль.

— Исполняю, — в унисон откликнулась Серина. — Император, новая информация. Сигнатура двигателей этого дредноута совпадает с остаточным излучением, обнаруженным поисковыми группами…

— Короче, Серина! — не выдержал я.

— Сэр, этот корабль был в системе Фелуции.

Вот так номер…

Я чувствовал закипающую во мне злость. Сила не помогала в сканировании этого корабля — я не чувствовал там ни намека на сколько-нибудь сильного одаренного. Но как тут разберешь, когда вокруг десятки одаренных в различных кораблях?

— Преследовать, — приказал я. Раз это флагман А’Шарад Хетта, командовавшего тем истреблением, у меня к нему отдельные счеты. — Серина! Всю энергию на двигатели! Использовать все резервы!

— Слушаюсь.

— Рик, остановись, — наклонившись к моему уху, произнесла Ар’алани. — Он бежит в ту часть планеты, где они прорвали в прошлый раз оборону Декланна, явно неспроста. Это может быть ловушка!

Но мне уже было наплевать.

Кровь кипела и требовала крови врага.

Да, точно, он там.

Маскируется с помощью Силы, но его теперь легко отследить. Сейчас, когда он выскользнул из общей свалки и прет на наши «Дредноуты». Уничтожил еще двоих — пробивает себе дорогу буквально сквозь заградительный отряд. Выходит, его «батарейка» не выдохлась. Ничего, мы легче, у нас лучше двигатели, и на нашей стороне справедливость.

Сквозь Силу Крайт выглядел как нечто темное, склизкое, отвратное. Ни один из встреченных мной темных одаренных не вызывал столь отвратного чувства. Как будто покойник ожил и смердит прямо перед твоим лицом. И все же, ошибки быть не может — это Крайт. Некоторые индивидуальные особенности ауры сохранились еще с тех времен, когда он был джедаем. Это как генетический код — индивидуален для каждого.

Я так увлекся преследованием, что даже пропустил мимо ушей новость о том, что Декланн смог взорвать седьмой супердредноут. И весь его флот перешел на методичное истребление вражеской армады.

На которую мне наплевать.

— Артиллерия, — прорычал я. — Уничтожьте двигатели этого корабля. Он не должен от нас оторваться! И уж тем более — нанести удар по планете!

— Анализ его траектории указывает, что корабль не имеет намерений приближаться к планете, — ошарашила меня Серина. Меж тем, Хетт прорвал заслон, разорвав его в клочья. И теперь, не нуждаясь в носовых дефлекторах, за счет их обесточевания, усилил кормовую защиту. Которую сейчас медленно, но верно грызла наша артиллерия. То и дело вспыхивали поврежденные дюзы, но казалось, что на скорость противника это не влияет.

— Тогда чем, хатт побери, он намерен заняться? — бросил я злой взгляд на голограмму ГЕМИНИ.

— С вероятностью более девяноста процентов, намерен использовать силу притяжения Руусана, чтобы осуществить прием, известный как «гравитационная праща».

— Разгон с помощью гравитации планеты! — пояснила Ар’алани. — На супердредноуте!? Отклонится хоть на долю градуса — и корабль просто разорвет на части!

— У него есть все шансы оторваться от нас в процессе, — сгущала краски Серина. — Через три минуты он начнет маневр. Нам, чтобы сблизиться с ним для уверенного поражения, необходимо пять.

— Мы не будем сближаться, — закрыв глаза, я позволил Силе очистить разум. Но не бурлящую кровь. — Рассчитай его траекторию. Мы не пойдем за ним — мы рванем наперерез.

— Что?! — опешила Ар’алани. А на мостике возникла гробовая тишина. — Рик, ты рехнулся — соваться под суперлазер!? Вдруг он начнет накапливать энергию во время маневра, чтобы уничтожить нас?

— Не успеет, — решительно заявил я, наблюдая за тем, как враг входит в стратосферу. «Гиперион» же, напротив, откорректировал свой курс для нового маневра. — Мы окажемся перед ним раньше, чем они смогут прицелиться. Гравитация поможет и нам. Серина — всю энергию на передние щиты! Экипаж, — коснувшись клавиши активации интеркома, обратился к разумным на борту. — Приготовиться к удару. Очистить носовые отсеки!

— Нет-нет-нет-нет! — запротестовала Ар’алани. — Ты намерен его протаранить!

— Только заставить так думать, — посмотрел я на девушку. — Старая добрая игра — «Кто первый отвернет».

— Да чего в ней доброго!? Сила удара будет такой, что мы просто лишимся корпуса вплоть до второго генератора!

— Не пессимезди, — попросил я. — Он отвернет раньше.

— С чего ты взял?!

— Ну, иначе придется ремонтировать и мой второй, «истинный» флагман, — усмехнулся я. — Нет никаких намерений отпускать его живым. Он — трус и не решится на лобовое схождение. Отвернет. Понимает, что не выдержит ни корпус его корабля, ни щиты. А вот мы тут же, в момент маневра, впаяем ему изо всех наших орудий в борт.

Экипаж мостика на долю секунды застыл на местах — все, кроме контр-адмирала Аралани, продолжавшей ожесточенно жестикулируя, намереваясь отговорить меня от задуманного. Тщетно.

— Корабль противника в пределах видимости, — отчиталась Серина.