— Вы знаете кто за этими дверьми? — осторожно поинтересовалась Донита.

— Знаю, — ох, как же я хочу найти Вишейта и задушить его голыми руками, глядя на то, как жизнь покидает его туманящийся от недостатка кислорода взгляд. — И просто в бешенстве от того, что единственный известный мне способ избавиться от него — не понравится никому из присутствующих здесь.

Повисло неловкое молчание.

— Так, а что мы буде делать? — осторожно поинтересовалась Асока.

— Постучим, бл. ть, — зло бросил я, мощнейшим Толчком Силы выбивая массивные ворота и проходя внутрь залы, все больше содрогаясь от подступающего отвращения, исходящего от центрального помоста, на котором находилось реальное воплощение существа, изображенного на разрушенных дверях. — Ку-ку, епта, срань трансмерная!

— Не беспокойся о теле, — равнодушно произнес Вишейт, переступая через едва начавший остывать труп мужчины, закованного в тяжелую броню. Впрочем, Оли подозревала, что внутри находится отнюдь не привычное взгляду тело разумного. Вишейт буквально зажарил Лорда Курска своими Молниями Силы, прежде чем лишить того жизненных сил и самой Силы. Так что внутри, в лучшем случае, мумифицированный труп — скелет, обтянутый иссохшейся кожей. — От него все равно вскоре ничего не останется.

— Не обязательно было убивать слугу моего учителя, — девушка с грустью посмотрела на труп отважного бойца, заставившего Вишейта, хоть ненамного, но попотеть. Древний маньяк смог победить только после того, как уничтожил оружие мужчины, которым тот искусно отражал любые потоки электричества, испускаемые ситом.

— Он больше машина, чем человек, — сит не оглядываясь шел вперед по коридорам древнего здания. Такого же тусклого и мрачного, как и сама Нафема, куда они прибыли несколько часов назад. — Правителя оценивают по его свите. Приближая к себе убогих и ограниченных, он лишь позволяет другим считать его слабым.

— Ты не пробовал доносить до него свои светлые мысли как-то иначе? — поинтересовалась Старстоун, едва не вскрикнув от того, что заметила сработавший детонатор мины. К ее изумлению, боеприпас испарился, рассыпавшись в труху. А вместе с ним — и сотни остальных, которыми оказался буквально усеян захламленный коридор. — Знаешь, если просто сесть и поговорить, то можно добиться от собеседника гораздо большего внимания…

— Это не сработало с твоими желаниями, почему должно было сработать с моими? — не оглядываясь поинтересовался сит.

— Вообще-то сработало, — поморщилась девушка. Конечно, не сразу… Пришлось на Темную сторону перейти. Поугрожать расправой его подстилкам…

— У меня нет нескольких лет, чтобы вдалбливать в его голову прописные истины, — возразил Вишейт, скрывшись за поворотом коридора. Оли собиралась было двинуться следом, но в ту же секунду из-за поворота раздался взрыв и перед ее глазами промелькнули потоки пламени и превратившиеся в шрапнель куски штукатурки. Не веря своему счастью, девушка загорелась взглянуть на останки Императора ситов, но тот, как ни в чем не бывало, вернулся к развилке, не глядя на нее бросив:

— Не тот коридор, — и скрылся в прямо противоположном ответвлении. Старстоун выждала несколько секунд, но нового взрыва не произошло, потому, горестно вздохнув, пошла быстрым шагом следом.

— Ты не думал, что своими противоречивыми действиями, ты лишь подвергаешь Рика опасности? — поинтересовалась она.

— Это научит его заботиться о себе, — у девушки сложилось впечатление, что цель, из-за которой Вишейт привез ее на эту ужасную планету, где даже Сила ощущалась как нечто далекое, словно звук, проходящий через студень, находится не в конце какого-то коридора. А непосредственно в одном из них. Уж больно подозрительно внимательно он вглядывался в стены… Словно искал одному лишь ему ведомый знак. — Правитель должен понимать, что при отсутствии достойного наследника, единственное, что удерживает его государство от распада — он сам. Вечной Империи нет еще и года, а он уже допустил, чтобы в сердце его земель находились куски Республики. И хаттские системы.

— Я бы попросила, — обиделась за учителя Оли. — Если бы кое-кто не натравливал на нас айлонцев, мы бы не были так ослаблены.

— Ты становишься надоедливой, — произнес Вишейт. — Мы уже обсуждали этот момент.

— Ну да, — скривилась Оли. Эх, а так хотелось старика еще разговорить. Попробовать рассказать ту же историю, но вновь. И по мелким оговоркам понять — врет он, или нет. Правду повторить легко. А вот ложь… — Между прочим, говоря о том, что ты делаешь Рика сильнее с каждым из своих испытаний, ты забыл кое о чем.

— Да неужели? — издевательски хмыкнул Вишейт.

— Твой план не допускает того, что Рик умрет, — торжествующе заметила Оли.

— С чего ты это взяла? — удивился древний сит.

— Эм… Ну, вообще-то, если он умрет, то все твои старания пойдут прахом, — подытожила она свое умозаключение. — Не будет тебе потомка, который бы правил галактикой, вспоминая твои уроки…

— Даже если Егор — последний вариант моих биологических потомков, это не значит, что я не могу продолжить свое дело после его смерти, — резонно заметил Вишейт. — Пусть это и не будет так эстетично, как первоначальный план.

— А, вот оно где твое гнилое нутро! — прищурилась девушка. — «Воспитаю Рику императрицу». Так и знала, что тебе нельзя верить.

— Нельзя, — подтвердил Вишейт. — Все, что я тебе говорю — ложь. Ты не найдешь истины во мне. Но все, что я тебе говорю — правда.

Девушка едва не запнулась, услышав последнюю тираду.

— Ты мне чуть мозг не сломал, — призналась она. — Как это вообще можно понять? То ты мне ложь говоришь, то истину, то правду.

— Истина — недопустима и недостижима, — философски заметил Вишейт. — Она абсолютна. Ее невозможно познать. Когда разумные поняли это, они выдумали слово «правда», которая у каждого живущего и жившего — своя. А потому, слова, мысли и поступки одного — есть ложь для другого.

— Ты же знаешь, что у тебя проблемы с общением? — поинтересовалась Старстоун. — Твои рассказы утомляют уже на второй минуте.

— Потому что ты слушаешь, но не слышишь, — ответил Вишейт, остановившись, как вкопанный, посреди коридора, внимательно разглядывая одну из стен.

— А ты обещаешь учить своим премудростям, но только тратишь время, — огрызнулась Оли. — Которое, судя по тому, как чернеет твое тело — заканчивается.

— Что верно: то, что учитель учит, или что ученик учится? — неожиданно посмотрел на нее Вишейт. — Или все же учитель учится тому, чему его обучает ученик?

Девушка провела рукой по лицу.

— Мне срочно нужно выпить. Я перестала тебя понимать…

Вместо ответа, Вишейт лишь коснулся участка стены коридора, после чего по ней пробежали фиолетовые искорки. Запахло жженой пылью и… Стена исчезла.

— И куда же ведет потайной проход? — поинтересовалась она.

— Туда, где ты будешь перенимать мои знания, — ответил Вишейт, посмотрев на нее. — Я уничтожил Силу на своей родной планете многие тысячи лет назад. Ничто не в состоянии отследить нас здесь.

— Монолит вообще-то тоже Силу не пропускает наружу, — заметила Оли. — А вот мертвый слуга Рика — это уже прям сигнал к тому, чтобы он бросился сюда сломя голову.

— Особенности Нафемы мешают ему точно также, как и всем остальным, — резонно заметил Вишейт. — Он не мог общаться с этим своим слугой часто, пока тот был здесь. Это истощает ресурсы организма — потому он и проиграл. Но именно на Нафеме есть то, без чего твое обучение не будет иметь смысл.

Девушка намеревалась саркастически поинтересоваться о смысле сказанного древним Повелителем Ситов, но тот, игнорируя ее интерес, лишь шагнул в темноту. Буквально растворившись в ней. Спустя некоторое время черноту прорезала желтоватая молния, высветившая окружность, в центре которой возвышался массивный столб, напоминающий огромный молниеотвод с поперечной балкой «радиусом» в верхней части. Вишейт безмолвно вступил на платформу, после чего исчез в очередной вспышке желтоватого света.