Как и прочих Запретных Территорий. Потому что, чую, это не последний такой «сюрприз». Командиры эскадр Кригсманине уже получили приказ проверять абсолютно все корабли, которые пытаются проникнуть в святая святых, прикрываясь старыми опознавательными кодами. Сейчас-то мы их сменили. Даже более того — это уже третья замена кодов. Но по какой-то причине, операторы станции проигнорировали факт использования устаревших позывных. И поплатились за это жизнью. Причем — не только они. Человеческий фактор в реалиях Далекой-далекой галактики — это поистине страшно.

— Император, — Ашара Заврос привлекла к себе мое внимание. — Могу ли я поинтересоваться, каким будет ваше решение в отношении килликов?

— Буду ли я мстить за нападение на моих подданных, разрушение культурного наследия Империи и попытку насильственного захвата разума штурмовиков и некоторых из учеников? — уточнил я. Тогрута согласно кивнула. Судя по тому, что я улавливал в Силе — Робертса этот вопрос волновал не меньше.

— Нет, мстить я не буду, — Сила резанула отчаянным непониманием. — В моем родном мире говорят, что месть — это блюдо, которое подают холодным. Я не намерен ждать, пока мое негодование поступком этих хитиновых ублюдков охладеет. Киллики будут уничтожены как вид, представляющий опасность не только для Империи, но и для всей галактики.

— Но… Быть может есть шанс договориться, — судя по его эмоциям в Силе, Робертс просто успокаивал свою совесть. Геноцида требовали наши сердца — всех присутствующих в этом зале.

— Как только последний киллик будет уничтожен — вот тогда и поговорим, — пообещал я. — С тем, кто на нас их натравил. И даю вам слово — раненных после этого «разговора» не будет. Или мы — или наши враги. Эта галактика слишком тесна для нас двоих.

Ему начало казаться, будто окружающий мир превратился в череду из светлых и темных пятен. Надетый на голову мешок вонял какими-то отходами, сквозь него ничего толком не было видно.

Мандалорцы тащили его, словно скот на убой, связав руки и ноги, подхватив подмышки и волоча в неизвестность. Не только веревками. На запястьях ощутимо кололи кожу энергетические наручники, мешающие концентрироваться. Сила упрямо не хотела становиться покорной из-за рассеянного внимания и невозможности сконцентрироваться. Эти хаттовы мандалорцы в самом деле умеют обращаться с пленными джедаями.

Их разделили сразу после того, как пленили и связали. Мастера К’Крука куда-то увели и Прим больше не видел его, проведя неопределенное количество времени в другой запертой комнате без окон. Но переживать о судьбе джедая, учитывая обстоятельства, он не хотел. Не считал нужным.

Потому что не до конца понимал, какой будет его собственная судьба. Которая заботила его все больше.

Джедаи отправили его и его нового мастера на территорию чужого, откровенно враждебного государства. Со шпионской и диверсионной миссией. Они попались. И похоже, что за время их плена, Тарис заняли мандалорцы. Если не всю планету, то какую-то ее часть.

А джедаев Мандалорцы не любят. Никогда не любили и никогда этого не скрывали. Если Тарис сейчас принадлежит им, то… есть вероятность, что они отпустят джедаев назад, на Дантуин?

Или же…

Прим почувствовал, как у него на лбу выступила испарина.

С мандалорцев станется прикончить обоих джедаев и на все вопросы отвечать: «Не знаем, не видели». Конечно, если Совет вдруг решит задаться такими вещами. Обычно одни государства не спрашивают у других, куда делись шпионы первых на территории вторых. Все понимают, что шпионаж — крайне искусный процесс. В котором не щадят тех, кто попадется.

Наконец мельтешение коридоров и бликов света (ну а чем кроме искусственного освещения могут быть яркие пятна, пробивающиеся сквозь материал мешка?) прекратилось. Похоже они добрались туда, где должна была решиться судьба Прима.

С его головы сорвали ткань, из-за чего по глазам ударил болезненный свет. Падаван зажмурился, инстинктивно оберегая радужку и сетчатку от подобного варварского обращения. Туго стянутые ноги внезапно перестали ощущать давление на щиколотках и в коленных сгибах. Значит ему развязали нижние конечности.

Но, зачем?

Тяжелая рука схватила его за падаванскую косичку, запрокинув голову назад.

Прим вскрикнул от резкости движения.

Его притащили в помещение, которое когда-то было чем-то вроде зала собраний. Сейчас здесь лишь голые стены, да куча тряпья в дальнем углу. Внутри этой большой комнаты находилось несколько разумных в закрытой броне. Явно мандалорцы. Отвратительно пахло паленым мясом. Похоже его пленители решили тут устроить пир и сожгли главное блюдо. Прим не мог призвать на помощь Силу, чтобы понять их настроение и эмоции, но что-то подсказывало ему, что не стоило, совсем не стоило возвращаться к джедаям. Он вкусил Темной Стороны, он… должен был избрать другой путь. Который бы не сделал его заложником ситуации!

— Ха! — рядом с Примом показался высокий мужчина (судя по голосу, доносящемуся из-под шлема), облаченный в желто-зеленую броню. Визор его шлема блестел ауродиумным блеском поляризации. — Джедаи отправляют против нас детей?

— Вряд ли, что против нас, — из-за спины первого мандалорца показался другой. Средних лет, с белоснежными волосами, холодным пронзительным взглядом… Его Прим уже видел — в камере, в которой их держали. — Сомневаюсь, премьер-министр Даарк, что этот мальчишка даже догадывался о том, что Тарис отныне наш.

— Да наплевать, — тот, которого назвали «премьер-министром», подошел к падавану вплотную, бесцеремонно схватил его за подбородок, вздернув голову так, чтобы Прим почувствовал боль в шее. — Отвечай, щенок, что ты здесь делаешь?

— Я… — юноша прикусил язык. Нельзя им говорить. Ракгульская чума — это оружие массового поражения. Еще более страшное, чем ядерные бомбы, которые мандалорцы не стеснялись применять испокон веков. И если им станет известно, чем здесь занимались ученые с Корусанта… — Я не знаю.

— Да ладно? — Даарк наотмашь ударил его тыльной стороной бронированной перчатки. — Еще раз…

— Не царапай броню, — посоветовал белогривый. — Он не скажет. Пушистый тоже не сказал.

«Пушистый»? Наверное они так пренебрежительно говорят про мастера К’Крука.

— Он молодой, — подал плечами член правительства Мандалора. — Может поймет, что не стоит жертвовать собой в угоду идеалам тех, кто о нем даже не вспомнит.

— Орден не бросает своих! — с гневом ответил Прим, стараясь прожечь взглядом стоящих перед ним мандалорцев. Хотя нет. Беловолосый — сефи. Или арканианец. У него заостренные уши. Но что он делает среди мандалорцев?

— Ну вас же бросили, — напомнил остроухий. Парировать было нечем. Прим скрежетнул зубами. — Хотя, мы не с того начали. Мое имя — Хельниор. Я командую мандалорской армией.

— Не мандалорец, а командуешь мандалорцами? — хмыкнул Прим. Его наверняка будут пытать. Что если спровоцировать их и заставить убить себя? Так есть хоть шанс, что они не получат того, чего хотят. А они наверняка хотят свести счеты с джедаями…

— Я из клана Визла, — все тем же ровным тоном продолжил белогривый. — А этот клан правит всеми территориями мандалорцев, падаван Прим.

— Откуда тебе известно мое имя? — опешил ученик джедая. — Я не говорил!