За свою безопасность здесь я не переживал. Несмотря на приметность здания, на вершине которого красовался гигантский транспаристиловый шар, внутри которого размещался Вечный трон, уничтожить здание было фактически невозможно. Разве что Звездой Смерти, целиком с планетой. Но даже тут придется постараться. Ведь это здание — символ могущества бессмертного Императора, откуда я мог связаться с любым гражданином, дроидом, солдатом, матросом, звездным разрушителем, военной базой Империи. Впрочем, пока что только в пределах Империи. Ретрансляторы колуми транслировали сигнал Вечного трона на всю галактику. Но их было мало и пока что всю Небесную реку они не охватывали. Со временем и этот просчет будет исправлен.

Тронный зал — только моя вотчина. Там звучит от имени Вечной Империи только мой голос. И передо мной может находиться кто угодно: агент Имперской разведки, военачальник, командир корабля или простой гражданин. Тронный зал, как и весь Императорский Шпиль, на Закууле — единственное место, куда доступ Темным Советникам без моего приглашения запрещен под страхом смерти. И хорошо, что они свое место знают.

Сейчас же, для переговоров с советниками, я занял полагающееся мне место — тринадцатый трон в помещении, стоящий лицом ко всем остальным, расставленным небольшим полукругом вокруг центральной части залы. Все тринадцать мест — точные копии друг друга, символы равноценности мнения каждого из присутствующих здесь. Ну, а то, что мой трон расположен на возвышении над прочими… Таково бремя власти — быть выше своих слуг.

Массивные двери Зала заседаний Темного Совета растворились, пропуская внутрь обоих ситов. Они шли вровень друг другу, идеально демонстрируя своей походкой как уважение к моей персоне, так и собственное величие. От обоих веяло мощью — смесью Темной и Светлой сторон Силы, в разных пропорциях, с намеками на Равновесие, но…

Нельзя добиться идеала там, где с самого начала все пошло не так.

— Император, — остановившись у подножья моего трона, оба как один припали на одно колено, склонившись.

— Советники, — поприветствовал я их. Называть по именам… Дать намек на то, что кого-то из них я считаю более достойным, дабы произнести его первым. Нет, любимчиков здесь у меня не будет. Все одинаково хороши. Ну, а если нет — их ждет встреча с Гневом Императора.

Оба Дарта после церемонии приветствия и выражения почтения и покорности, заняли причитающиеся им места друг напротив друга. Сила в помещении слегка задрожала… Кажется, эти двое не очень поладили. Сделав себе пометку разузнать об этом побольше, перешел к сути дела.

— Дарт Раведж, начнем с вас, — Императору полагается носить пышные одеяния, по его статусу и власти. Я доволен и тем, что ношу свою броню и черную с серебром мантию. Судя по внешнему виду, оба советника придерживались похожего стиля. Хорошо, если это продиктовано логикой. Отвратно — если желанием просто польстить.

— Мой господин, — глава Сферы галактического влияния активировал голопроектор. В центре помещения повисла трехмерная голограмма галактики Небесная рука. — Я подготовил проект Декларации о намерениях Вечной Империи, а также, — голограмма залилась различными цветами, — наше видение демаркации границ.

— И что же мы готовы декларировать населению галактики? — поинтересовался, уверенный в том, что услышу свои же слова, но облаченные в гораздо более удобный и правильный формат.

Так и есть: советник вывел голографическую проекцию документа. Относительно не слабого — чуть меньше пары сотен страниц. И это — лишь основополагающие тезисы. К каждому из которых прилагались соответствующие разъяснения, правила, методики… Уж не знаю как, но Сфера, которой заведовал Раведж очень сильно постаралась. Несомненный плюс.

— Империя сообщает о своей готовности принять всех притесненных, пострадавших от войны и произвола Республики, Конфедерации и прочих государственных образований любых разумных, вне зависимости от их расы, пола, цвета кожи, вероисповедания и прочих критериев, — казалось, будто Равидж читает документ. Но нет, он произносил свою речь даже не глядя на голографический текст. Что не могло не вызывать уважения — даже Дарт Савич подался вперед, явно заинтересованный монологом коллеги. Занятно, у меня так правильно и стройно ставить речь до недавнего времени не получалось. Чувствуется опыт и правильный подход к делу со стороны советника. — В тоже время, от вашего имени ставятся условия: полное подчинение законам Империи, прекращение гражданства иных государств и уничтожение любого, кто ведет подрывную деятельность, является шпионом иных государств или иным способом угрожает безопасности Империи. Также, мы заявляем, что не примем у себя тех, кто нарушил законы иных государств, в случае, если аналогичные нормы имеются в законодательстве самой Империи.

Проще говоря, если вы — простой механик (рабочий, пилот, командир фрахтовика, официант и так далее, нужное — подчеркнуть) с Корусанта или любого другого мира, готовы трудиться во благо Империи, получая за это справедливую оплату, социальные и правовые гарантии защиты ваших прав и интересов, то вам здесь рады. А вот в случае убийц, бегущих от возмездия, шпионов, стремящихся выведать наши секреты, диверсантов, жаждущих причинить вред и прочего преступного сброда — разговор короткий. А поскольку тибанна не стоит очень много — то и решение таких проблем крайне дешевое.

Очень правильный и нужный постулат в нашей Декларации о намерениях.

Но проблема в том, что я об этой части слышу впервые.

— Дарт Раведж, — медленно произнес я. — Последний пункт… Как мне следует его рассмотреть? Как предусмотрительность инициативного слуги, или намерение указать мне, что, ставя задачу, я что-то не учел, а вы не постеснялись ткнуть своего правителя носом?

Сила полыхнула настороженностью. Савич подобрался, правильно расслышав замаскированную угрозу. Раведж же, напротив, излучал спокойствие и миролюбие. Что для сита… Весьма занятно. И подкидывает в мою голову новых мыслей — как трактовать его реакцию на мое высказывание? Как холодную вежливость профессионала? Или надменное спокойствие сита, уверенного в своем превосходстве и вынужденного разъяснять свою позицию недалекому хозяину, служить которому он вынужден в силу обстоятельств?

— Мой господин, — Раведж являл собой образец спокойствия и выдержки. Прекрасные качества для дипломата. Мои намерения он не мог прочесть — это ему просто не под силу, ибо я скрываю свои эмоции. Ровно как и эманации Силы. Но это не мешает мне ощущать их в других — еще один небольшой трюк, почерпнутый из ситских голокронов. — Я ваш верный слуга, и никогда не посмею как-либо оскорбить вас или обмануть ваше доверие. Вы поручили мне проработать Декларацию. Я и мои люди подошли к этому со всей ответственностью, рассматривая вопрос всестороннее. Ваше поручение я счел проверкой моих качеств и умений, а потому подготовил документ максимально объективным, затрагивающим все интересующие Империю аспекты.

— Меньше общих фраз, больше конкретики, — попросил я. — Вы не на переговорах.

— Дополнение, на которое вы обратили внимание, создано с одной лишь целью — дать понять враждебным элементам, что Империя — это не прибежище для военных преступников и уголовников, не обитель различного сброда, — Раведж пояснял терпеливо, но без менторского тона и даже толики снисходительности. Я с уверенностью мог сказать, что он говорит истину и именно таким был ход его мыслей, когда он доносил до своих подчиненных поставленную перед ними задачу. Хорошо, что так. Не хочется доказывать древнему ситу, что время в галактике совсем другое, и назначение в Темный Совет — не дань моде или привилегия за прошлые заслуги. Это кредит доверия, не оправдав которое можно закончить свой смертный путь очень и очень печально. — Я счел за лучшее указать жителям остальной галактики, что мы одновременно как и уважаем законы других государств, так и караем за нарушение собственных. Базовые постулаты законодательства большинства разумных идентичны. Придерживаясь тех же норм ответственности за подавляющую часть известных категорий преступлений, что и другая галактика, мы дадим их правительствам сигнал: мы вам не враги, с нами можно вести диалог. Империя не станет укрывать ваших преступников.