Нет, это уже не разумные.
Яростную атаку айлонцев встречали мертвецы. Покрытые язвами, в броне, но без шлемов, которые лишь затрудняли и без того плохую видимость.
Они едва держались на ногах — очевидно, уже порядком надышались отравляющим веществом, но двигались навстречу противнику.
В их руках блестели виброножи. Некоторые держали свое бесполезное для прямого назначения стрелковое оружие на манер первобытных дубин…
Крайт почувствовал как на губах появляется улыбка.
Не все сдохли. Отлично. Можно будет размяться.
Ученик графа Дуку сорвался с места, намереваясь примкнуть к атакующему строю нелюдей. И как только он оказался во второй линии наступающих, в десяти метрах от разрушенных ворот, с бруствера раздались приглушенные хлопки, а в рядах атакующих стали расцветать взрывы разорвавшихся гранат.
Сражение за Фелуцию разгоралось.
Нет смысла давить в себе рвотный позыв.
Кого стесняться, когда вокруг — такие же ходячие полутрупы, как и ты? Фелуцианцев? Так те не в лучшем положении — разведчики уже сообщили, что аборигены погибли — их быстрый метаболизм открыл все прелести стадий предстоящей смерти. Даже местная живность уже прекратила агонизировать, разрывая страдающие головы агонизирующими криками отчаяния и страха.
А еще эта дрянь воспламенялась. Сам по себе газ был опасен только для вдыхающего, но пропитав местную смолистую флору и почву, он стал подобием напалма, что наглядно подтверждали несколько полыхающих фелуцианских поселений, вспыхнувших буквально от одного замыкания в двигателях спидер-байков.
Дизи Азмо, уклонившись от выпада копья противника, возвышающегося над ним на добрых полметра, перехватил металлическое древко, оказавшись в непосредственной близости от противника.
Родианец почувствовал, как содержимое его внутренностей просится наружу, и, не сдерживая себя, вывернул остатки содержимого желудка прямиком на шлем и нагрудник врага. Тот опешил на мгновение, но и этого было достаточно.
Точным ударом слабеющей руки, Дизи воткнул свой клинок в шею гиганта, ощутив, как на его кричащем от боли ран лице оказались брызги чужой крови.
Наплевать.
Враг завалился на спину, и на его место тут же ступил другой.
Голова кружилась. Мутило. Кровь кипела, а чудовищный жар по всему телу, вкупе с непрерывной тошнотой сгустками собственной крови вперемешку с желудочным соком, окончательно добивали.
Командир корпуса, поняв, что и сам может завалиться, дернул на себя копье второго противника, не обращая внимания, что вибролезвие полоснуло его по ребрам слева. Наплевать. Он уже не жилец.
Кулак впечатался в шлем врага, но ничего сверхъестественного, кроме логичной боли в кисти, не случилось. Гигант, заметив, что Азмо буквально повис на его оружии, с чудовищной силой махнул тем в сторону, отбросив слабеющего с каждой секундой родианца на добрых пару метров.
Он сбил с ног еще одного гиганта, который в это время добивал своим копьем одного из бойцов Дизи. Вдвоем они покатились кубарем в сторону. Враг проворно вскочил на ноги, заменив оброненное копье огромным вибромечом. Дизи, прикинув, что такой железкой его могут рассечь на две половинки и даже не вспотеть, поискал глазами какое-нибудь оружие.
Ничего. Все, чем можно пришить этого гада — либо под слоем трупов, либо переломано в схватке.
Бойня во внутреннем дворике штаба только набирала обороты.
Они спровоцировали противника рвануть в ворота, где зажатые со всех сторон ублюдки получили немало интересных моментов в своей жизни. Например, очередь из зенитной самоходки «Шилка» в упор. Прекрасное зрелище — когда атакующие буквально на куски разлетаются. Жаль только, что столь кропотливо и заботливо сбереженная «Шилка», единственная из всей техники, которую смогли хоть как-то реанимировать, не продержалась и пары минут. Срань, которую сепаратисты распылили в воздухе, добралась и до ее картриджей. «Шилка» заглохла. Последнее добро для кристофсианских родианцев, какое она могла сделать — это выкатиться в ворота, перемалывая своими траками тела наступающих в кровавую кашу. Но там ее настигла неведомая смерть — машина буквально разлетелась в клочья — вместе с остатками ворот. И теперь к услугам противника — три десятка метров относительно чистого пространства для прорыва.
И они не заставили себя ждать.
Со стороны это было похоже на коричневое море, которое захлестывало внутренний дворик. И ладно бы это было дерьмо — но нет, эта срань оказалась куда хуже. Их не могли остановить ни ручные гранатометы, ни протонные минометы с роты АТ-ХТ, что выстроившись вдоль бруствера перемалывали противника в труху…
Ничего не помогало.
Дизи не был уверен, что вообще что-то могло бы помочь. Возможно, не погибни почти весь корпус спустя час после отравления, не будь бластерное оружие таким беспомощным сейчас… Возможно, оставшиеся шесть с половиной тысяч кристофсианских родианцев, умирающих, но не сдающихся, что-то и смогли бы сделать.
Противник ворвался во внутренний дворик и, фактически, окружил выживших.
Сейчас им оставалось только одно.
Эти ублюдки везде.
Значит, они никуда не денутся.
Злость за смерть друзей, с которыми он прошел ни одну военную компанию, за тех, с кем шутил на привале, кто спасал ему жизнь и кого он лично вытаскивал из-под вражеского огня, за подлое убийство газом… Все это дало ему сил.
Родианец подгадал момент, когда детина напротив взмахнет мечом, намереваясь разрубить его, и что есть сил бросился вперед.
Словно пушечное ядро, он ударился всей своей массой в живот противника и сбил его с ног. Прокатившись в мутной жиже, в которую превратилась почва Фелуции, изрядно удобренная кровью и вывернутыми желудками бойцов 2-го корпуса, Азмо изо всех сил удерживал руки противника, чтобы тот не огрел его своим мечом и не располосовал.
Затормозил их скольжение еще один труп. Родианский.
Дизи изо всех сил, сплевывая наполняющую рот слизь с привкусом крови, навалился на оружие, попутно выламывая его из рук противника. Тот отчаянно сопротивлялся, изворачиваясь, пытаясь сбить родианца с себя с помощью ног, но у него не получалось — Дизи прижался к нему всем телом, не брезгуя отхаркиваться кровью прямиком в окуляры шлема.
Наконец, ему удалось разоружить своего противника.
Жаль только, поспособствовал этому пинок предыдущего его спарринг-партнера.
Но своего он добился — завладел оружием.
Дизи, смахнув с лица застилающую взгляд кровь, сочащуюся буквально из пор на лбу, взмахнул оружием, отсекая голову пытающемуся подняться противнику. Клинок весил килограмм двадцать, если не больше. И в обычной ситуации маршал никогда не смог бы махать им так виртуозно. Но злость и работа организма на пределе возможностей, благодаря кипучему коктейлю гормонов, делала свое дело.
Пнувший его враг бесцеремонно переступил через труп собрата, собираясь обрушить на голову родианца свой собственный клинок, ради чего размахнулся…
Дизи не заставил себя долго ждать. Подняв оружие вверх, параллельно земле, он бросился на противника. Трофейный меч принял на себя удар, отчего траектория, которая должна была привести к удару в грудь, утопила лезвие родианского меча в живот оппонента.
Он ощутил, как металл входит в тело, как проходит разделяя на части внутренности, как с легкостью рассекает позвоночник и выходит из противоположной стороны. Дернув рукоять в сторону, он позволил себе мгновение наблюдать за тем, как развалившийся на две половины враг утопает в луже блевотно-кровавой жижи.
Рвануло где-то впереди. Смахнув струйки слизи и крови изо рта, Дизи увидел, что противники прикончили последний АТ-ХТ. Все, теперь они без прикрытия. На ручные гранатометы особой надежды нет — они не столь эффективны по площадям.
Да и насрать!
Дизи зашелся в кашле. Раздираемое спазмами горло горело огнем. Хаттова отрава! От нее даже фильтры не спасали! Какая к черту разница — носить шлем или нет, если все равно умирать? Лишняя тяжесть и обуза и без того постоянно слезящимся кровью глазами.
