Кэррин, Вальмон и я явились на бойню на рассвете. Когда я поднялся по лестнице и вышел на подвесные мостки, Джордан и другой оруженосец поспешно бросились в стороны, словно подростки, застигнутые за чем-то предосудительным. При этом Джордан засовывал в карман свой маленький блокнот.

— Привет, Джордан, — весело поприветствовал я его. — Как делишки?

Он сердито уставился на меня.

Я подошёл к нему, улыбнулся и произнёс:

— Покажи мне блокнот, пожалуйста.

Джордан продолжал сердито пялиться на меня. Он оглянулся на другого оруженосца, стоящего на своём посту в сорока футах от него, на пересечении двух подвесных мостков. Другой оруженосец решительно игнорировал Джордана.

Я протянул руку и сказал:

— Просвети меня. Я собираюсь здесь стоять, пока ты не поможешь мне, или Никодимус не придёт и не увидит нас.

Губы Джордана скривились в недовольной гримасе. Он вытащил блокнот и шлёпнул его в мою руку.

— Спасибо, — поблагодарил я, открыл блокнот на странице, где явно велись последние записи, и начал читать.

«Сейчас 10 коз».

Ответ был написан крупным тяжёлым почерком, вероятно, другого оруженосца.

«И ЧТО?»

«Одна пропала вчерашней ночью, и ещё одна за последний час. Куда они деваются?»

«ТЫ ГОВОРИЛ ОБ ЭТОМ ХОЗЯИНУ?»

«Да, конечно».

«ЧТО ОН СКАЗАЛ?»

«Ничего».

«ЗНАЧИТ, ЭТО ВСЁ, ЧТО ТЕБЕ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ».

«Рядом с нами что-то есть. Опасное. Ты чувствуешь?»

«ЗАТКНИСЬ И ДЕЛАЙ СВОЮ РАБОТУ».

«Но что э…»

И запись кончалась резкой каракулиной.

Я закончил чтение и посмотрел на Джордана:

— Малыш, ты должен спросить себя: почему твой босс не хочет отвечать ни на какие вопросы.

Кэррин многозначительно прочистила горло.

— Нет, я хочу отвечать, — произнёс я подчёркнуто медленно, — просто не прямо сейчас, — и вернул блокнот Джордану: — Вот для чего Нику нужны козы. Он кормит кого-то.

Лицо Джордана побледнело, но он всё равно не ответил.

— Малыш, твой босс причинил вред множеству хороших людей. Убил некоторых из них.

На мгновение в памяти мелькнуло воспоминание о Широ. Старый рыцарь отдал свою жизнь в обмен на мою. Никодимус и компания убили его. Ужасным способом.

И они всё ещё должны мне за это.

Должно быть, что-то отразилось на моём лице, потому что Джордан отступил на шаг, сглотнул и одной рукой потянулся к оружейному ремню.

— Будь умнее, убирайся отсюда. Придёт время, и Никодимус пустит вас на фарш при первом удобном случае. Я не знаю, что он наобещал вам, парни. Может быть, собственную монету, однажды. Вашего личного ангела в бутылке. Я через это проходил. Всё не так, как кажется.

На лице Джордана помимо беспокойства появилось сомнение.

Думаю, не так уж много парней, взявших Тёмный динарий, смогли отказаться от него.

— Поверь мне, — продолжил я, — чтобы там вам ни говорили, от падших не стоит ждать ничего хорошего.

Я кивнул ему и пошёл дальше. Кэррин и Вальмон поспешили за мной, чтобы вместе спуститься в цех.

— Ну и что ты сейчас делал? — спросила меня Кэррин.

— Сеял семена раздора, — ответил я.

— Они фанатики. Неужели ты думал, что сможешь их тут же переубедить?

— Да, он фанатик. А ещё он ребёнок. Сколько ему, двадцать три? Кто-то должен рассказать ему правду.

— Даже если ты знаешь, что он тебя не послушает?

— Эта часть — его выбор. Но я могу выбрать рассказать ему правду. Что я и сделал. Остальное зависит от него.

Кэррин вздохнула:

— Если ему отдадут приказ, он пристрелит тебя не моргнув глазом.

— Может быть.

— Сегодня в загоне только десять коз, — заметила она.

— Ага. Охранники думают, что-то забирает их.

— Они думают? Но не видели, что это?

— Очевидно, нет.

Кэррин оглядела склад. По крайней мере десять внушительно выглядящих мужчин с оружием стояли в непосредственной видимости от загона с козами.

— Меня это немного беспокоит.

— И не говори, — ответил я. — Есть не так много способов спрятаться. Я смогу увидеть, если буду знать, куда смотреть.

— Думаешь, эта штука была с нами тут вчера?

— Ага. Вероятно.

Она пробормотала что-то себе под нос.

— Это довольно пугающе или что-то вроде. Ты можешь просто использовать своё чародейское зрение?

— Мог бы, — подтвердил я. Чародейское Зрение позволяло видеть магию и проникало сквозь любые магические иллюзии, чары или завесы, но имело свои недостатки. — Но в последний раз, как я его использовал, увидел такое, что пролежал несколько часов, свернувшись в нечленораздельно мычащий клубок. Не думаю, что мы можем себе такое позволить прямо сейчас. Мне придётся использовать что-нибудь более тонкое.

— Тонкое? — повторила Вальмон. — Тебе?

Я поморщился и заслуженно проигнорировал это замечание.

— Мистер Дрезден! — воскликнул Никодимус, когда мы добрались до бассейна света вокруг стола для переговоров. — Как раз вовремя. Хотите пончик?

Я посмотрел мимо него на стол с закусками. Он действительно был завален пончиками разных сортов. Некоторые даже с глазурью. Мой рот немедленно откликнулся небольшим водопадом слюны.

Но это были Пончики Тьмы. Дьявольские, проклятые пончики, запятнанные тёмным отродьем…

…которые, несомненно, могли быть спасены, только пройдя через очистительную огненную геенну пищеварительного тракта чародея.

Я отправился к подносу с пончиками, по дороге оглядывая всех сидящих за столом.

Никодимус и Дейрдре выглядели точно так же, как и вчера. Вязальщик и Эшер, сидевшие немного в отдалении, шептались друг с другом. Вязальщик в своём сдержанном тёмном костюме ел какое-то незнакомое мне пирожное.

Тарелка Эшер была покрыта останками пончиков. Видимо, борьба за их спасение от адского огня уже шла полным ходом. Она снова переоделась в джинсы и свитер и собрала волосы. Несколько локонов выбились из причёски и слегка подпрыгивали при разговоре. Эшер слегка кивнула мне, когда я проходил мимо, и я ответил ей тем же.

Чуть в стороне от всех остальных за столом сидел ничем не примечательный мужчина, которого вчера здесь не было. Сильно за тридцать, если не ошибаюсь, среднего роста, выглядит крепким, как будто мышц у него было куда больше, чем казалось под джинсами и свободной дизайнерской спортивной курткой. Черты его лица были чёткими и приятными, но не по-настоящему красивыми. У него был темноватый цвет кожи и телосложение, позволяющее сойти за жителя практически любой точки Западного полушария, да и некоторых других частей света. В чёрных волосах виднелись редкие нити седины.

Одна вещь в нём не была средней — его глаза. Золотисто-коричневого цвета с вкраплениями бронзы. Но не это было самое странное. Они блестели. Это было похоже на игру света: металлический отблеск появлялся на их поверхности на секунду и тут же исчезал. Это не были человеческие глаза. Он выглядел человеком по всем статьям, но что-то в нём было не так.

И ещё кое-что беспокоило меня в нем…

Он был совершенно расслаблен.

Никто в этом чёртовом здании не был расслаблен. Это место было тревожащим по своей сути. Пронизанным тёмной энергией. Заполненным опасными существами. Я знаю, что выглядел напряжённым. Кэррин пряталась за каменным выражением лица, но я видел волосок, отделявший её от вспышки насилия. Вязальщик выглядел так, словно пытался наблюдать за всеми сразу, чтобы благоразумно удрать в подходящий момент. Взгляд Эшер всё время метался. Никодимус и его дочь пытались излучать в эфир незаинтересованность, изображая уверенность и расслабленность, но были параноиками по своей природе. Я знал, что они готовы атаковать в любой момент. Даже Вальмон выглядела так, словно была готова броситься в любом нужном направлении, как крыса, рискнувшая на путешествие по открытому полу ради чего-то съестного.

Язык тела каждого из нас кричал, предупреждая остальных, что мы потенциально опасны или, по крайней мере, повышенно напряжены.