Взгляд мамочки Мёрфи вспыхнул — не сердито, скорее, горько.

— Ей кажется, она оберегает меня от страшной правды, Гарри, когда я пилю ее насчет работы, а она в ответ держит все в тайне. Она, глупенькая, радуется тому, что не дает матери даже повода заподозрить все эти ужасы. Но я ведь все равно не смогу защитить ее от этого.

Я удивленно посмотрел на мамочку Мёрфи, потом улыбнулся.

— Что? — в свою очередь удивилась она.

— Теперь ясно, в кого она такая, — сказал я.

Мёрфи вернулась ко входу в палатку и хмуро махнула мне рукой, подзывая.

— Это Кинкейд, — сообщила она негромко, сдавленным от напряжения голосом. — Велел передать тебе, что он на месте, но что там показался Красный Крест.

— Что? Ох, блин.

Она кивнула.

— Они раз в три месяца производят очистку подвалов.

Как раз там, где прячутся Черные. Где все их гробы, и ренфилды, и собаки, будь они неладны. Мавра и ее братия ни за что не позволят, чтобы их увидели. Добровольцы из Красного Креста, можно считать, покойники, стоит им спуститься в подвал.

— Вот черт…

— Я позвоню, чтобы их задержала полиция, — сказала Мёрфи.

— Нет, — встревожился я. — Даже не думай!

— Еще как, черт подери, подумаю! — упрямо заявила она. — Люди в опасности.

— И опасность возрастет, если этому не положить конец, — возразил я. — Позвони Кинкейду, пусть попробует задержать Красный Крест. А нам надо бегом туда и уничтожить Мавру прежде, чем на линии огня окажутся эти идиоты-добровольцы.

Мёрфи набычилась, глядя на меня.

— Не учи меня моей работе, — произнесла она чуть громче.

На нас начали оглядываться.

— Это не твоя работа, Мёрф, — возразил я. — Помнишь, я говорил тебе, что все тебе расскажу — все, без остатка. А ты в ответ согласилась полагаться на мои суждения? Что не пошлешь на все на это кавалерию?

Лицо ее сделалось прямо-таки свирепым.

— Уж не считаешь ли ты меня дурой, не способной с этим справиться?

— Я считаю, что ты на взводе, а это никуда не годится. И что ты не имеешь права позволять своим семейным делам влиять на принятие верного решения. Нельзя впутывать в эту историю смертные власти, Мёрф — так выйдет хуже для всех. Для тебя. Для твоего отдела. Может, сегодня ты и вытеснишь этих тварей с твоей территории, но пока они живы, все больше людей пострадает.

Несколько секунд мне казалось, что она вот-вот меня задушит.

— А что по-твоему, я должна делать?

Я посмотрел на нее в упор, не заботясь, встретимся мы взглядами или нет.

— По-моему, ты должна слушать того, кто знает, о чем говорит. Должна доверять мне, Мёрф — как я тебе доверяю. Бери этот свой чертов телефон, передай Кинкейду, что я сказал, и спроси, где нам с ним встретиться. А потом займемся делом.

Мы и впрямь встретились взглядами, но Мёрфи вздрогнула и отвела глаза прежде, чем успела заглянуть мне в душу.

— Ладно, сделаю. Только не думай, что я из тебя потом душу не вытрясу — когда все это кончится. А теперь отойди от меня на фиг, пока телефон мне не взорвал.

Я послушно вернулся в палатку. Мамочка Мёрфи смерила меня внимательным взглядом.

— Работа?

Я кивнул.

— Однако же и спор у вас вышел, — заметила она.

Я пожал плечами.

— Мне показалось, победителем вышли вы.

Я вздохнул.

— Это мне потом еще отольется.

— Значит, вы оба уходите?

— Угу.

Пару мгновений мамочка Мёрфи переводила взгляд с меня на Мёрфи и обратно.

— Позвольте предложить вам еще гамбургер, пока вы не ушли.

Я изумленно вылупил на нее глаза.

Она положила на картонные тарелочки по гамбургеру нам с Мёрфи и протянула мне. Потом посмотрела на мои руки, на лицо и спросила:

— Вы позаботитесь о моей дочери?

— Да, мэм. Обязательно.

Голубые глаза ее вспыхнули.

— Дайте, я вам еще пирога положу.

Мёрфи забрала из своей машины большую спортивную сумку и поспешила за мной к Эбинизерову пикапу. Не доходя до него футов двадцать, она остановилась как вкопанная.

— Ты надо мной смеешься.

— Еще чего, — буркнул я. Ты хотела приехать туда, где нас могут ждать неприятности, на своей машине? То-то твои доброжелатели обрадуются! Лезь в кабину!

— На чем он ездит? На угле?

Эбинизер высунул свою лысеющую голову из окошка.

— Представления не имею. Обычно я отпускаю его самого искать себе пропитание.

— Мёрф, — сказал я. — Это Эбинизер МакКой. Эбинизер, это Кэррин Мёрфи.

— Ты, — неодобрительно буркнул Эбинизер. — Слыхал я, ты пару раз мальчика здорово прижимала.

Мёрфи насупилась.

— Кто вы, черт возьми, такой?

— Мой учитель, — вполголоса пояснил я. — Друг.

Она покосилась на меня и прикусила губу. От взгляда ее не укрылся дробовик на задней стенке кабины.

— Вы приехали нам помочь?

— Ну, если ты не считаешь меня старой развалиной, — ехидно ухмыльнулся он.

— У вас есть права? И вы давно ездили по Чикаго?

Старый чародей хмуро покосился на нее.

— Так я и знала, — хмыкнула она. — Подвиньтесь.

— Что? — поперхнулся он.

— Я поведу. Да подвиньтесь же.

Я вздохнул.

— Лучше подвиньтесь, сэр, — посоветовал я Эбинизеру. — Мы опаздываем.

Мёрфина сумка шмякнулась на землю, а сама она уставилась на меня, разинув рот.

— Ну? — не понял я.

— Сэр? — переспросила она, не веря своим ушам.

Теперь уже я насупился, но кивнул.

Она подобрала сумку, поморгала, приходя в себя, и продолжала уже профессионально-вежливым тоном:

— С вашего позволения, мистер МакКой, я лучше знакома с улицами, а от нашей скорости зависят человеческие жизни.

Взгляд Эбинизера оставался мрачнее тучи, но губы скривились в легкой улыбке.

— Тю! И то верно: я и знаков-то дорожных не разгляжу, — он распахнул водительскую дверцу. — Залазь. И ты садись, Хосс: некогда нам тебя ждать.

Мёрфи удержалась-таки от того, чтобы нахлобучить на крышу Эбинизерова рыдвана полицейскую мигалку, но и так пригнала его к стоянке рядом с Мавриным логовом очень даже быстро. Она знала улицы старого города не хуже его исконных жителей, а ко всяким тонкостям вроде красного света, одностороннего движения и запрещенных поворотов относилась со внушающим восхищение наплевательством. Надо признать, Эбинизеров пикап слушался ее очень даже неплохо, хотя пару раз я все-таки приложился башкой о крышу.

По дороге я рассказал Мёрфи все, что узнал про вампирское логово.

— Черт, — тряхнула она головой. — Я ожидала чего-нибудь в этом роде. Что они устроят все в самой гуще людей.

— Я тоже, — согласился я. — Но из этого следует только то, что нам нужно действовать как можно быстрее.

— Автоматы, — буркнула Мёрфи. — И заложники. Господи, Гарри, да там же люди погибнуть могут.

— Почему "могут"? Они уже погибают, — возразил я. — Как минимум уже три трупа. И ренфилды живы только условно; для них смерть — дело двух-трех дней.

— А если ты ошибаешься? — не выдержала Мёрфи. — Ты что, серьезно думаешь, я буду стрелять в людей, которые не умерли еще окончательно? Я обязана защищать людей, а не приносить их в жертву!

Пикап подпрыгнул на очередном ухабе, и я клацнул зубами, едва не прикусив язык.

— Это же Черная Коллегия, Мёрф. Они убивают людей и делают это на постоянной основе. И не только это: они распространяют свою вампирскую заразу быстрее любой другой коллегии. Если мы оставим это змеиное гнездо нетронутым, через несколько дней их будет уже несколько дюжин. А через пару недель — буквально сотни. С этим надо что-то делать — и немедленно.

Мёрфи упрямо мотнула головой.

— Но это не значит, что надо мочить всех без разбору. Гарри, дай мне три часа организовать подобающий повод, и все копы и спецназ в радиусе двух сотен миль будут готовы раздавить это гнездо.

— И что ты им скажешь? То, что подвал полон вампиров, не пойдет, и ты сама это знаешь. А если они пойдут в атаку вслепую, они погибнут.